Незаконченная работа. Как дописывали портрет Петра Великого в 1835 году
Весной 1835 года императору Николаю I доложили, что в Эрмитажной кладовой обнаружен портрет Петра Великого, изображенного верхом на коне. Самодержец, считавший себя прямым продолжателем дела предка, очень заинтересовался неизвестным изображением своего прапрадеда. Осмотрев картину, он приказал ее отреставрировать. Подробности этого дела сохранились в документах Российского государственного исторического архива.
Фото: Pixabay / tracy0218
Состоявшие при Эрмитаже реставраторы немедленно приступили к работе над изображением, но вскоре выяснилось: «означенный портрет оказался только что подмалеванным, кроме лица и правой руки». Иными словами, найденное в кладовой представляло собой лишь предварительный эскиз красками, по которому неизвестный художник предполагал в будущем завершить картину, но по каким‑то причинам не успел этого сделать.
В мае 1835 года обер-гофмаршал (заведующий придворным хозяйством и служителями) Кирилл Нарышкин рапортовал министру императорского двора Петру Волконскому, что реставраторы не в состоянии окончить портрет, «ибо не могут производить подобной живописи». Тогда решено было обратиться за помощью в Императорскую академию художеств: Волконский просил ее президента Алексея Оленина «поручить которому‑либо из искуснейших живописцев окончание сего портрета».
Когда картину доставили из Эрмитажа в академию, состоялось специальное заседание ее правления, где обсуждалось, на кого возложить эту ответственную обязанность. В конце концов за работу взялся известный мастер батальной живописи Александр Зауервейд. С молодости ему особенно удавались фигуры лошадей, и, возможно, то обстоятельство, что Петр был изображен верхом, повлияло на его решение. О готовности художника «возобновить» картину доложили в Министерство императорского двора.
Прошло пять месяцев, и в начале 1836 года министр Волконский официально поинтересовался у Академии художеств, скоро ли будет завершена работа. Зауервейд разразился довольно пространным ответом. Он сообщил, что, осмотрев портрет прошлым летом, пришел к выводу, что «тут все снова приписать должно, ибо все, что было, перетерто». Однако приняться за картину помешало сначала длительное пребывание мастера с учениками в Царском Селе, а затем «в ноябре и декабре короткие дни и стужа не позволяли ею заняться». По этой причине срока окончания работы он назвать не мог. «Все зависит от удачи, а если спешить будут, то уже успеха хорошего ожидать нельзя», — объяснял Зауервейд.
Спустя четыре месяца министр повторил свой запрос. На этот раз выяснилось, что Зауервейд перепоручил «исправление» портрета своему ученику Карлу Гинценбергу, который специально посещал арсеналы и прочие «хранилища древностей» в поисках обмундирования и различных предметов Петровской эпохи, чтобы иметь возможность с максимальной точностью передать образ императора. К лету 1836 года ученик почти закончил картину, и Зауервейд предложил министру Волконскому лично ознакомиться с ней. «Но прошу донести, — оговаривался мастер, — что сие не прежде исполнить можно, как когда мне время будет, ибо я при уроках, которые великому князю и великим княжнам давать должен, весь день так занят, что одной минуты отдыху нет».
Очевидно, время в плотном графике художника все же нашлось. Министр осмотрел полотно, после этого портрет был представлен Николаю I, который остался вполне доволен работой. Как с гордостью отмечал сам Зауервейд, «картина, на которой все испорчено было и где, исключая головы, даже ничего конченого не было, теперь так исправлена, что старое от нового различить трудно, почему Его Императорское Величество ее так оставить приказали».
После этого Зауервейд попросил правление Академии художеств поощрить своего талантливого ученика. Просьбу передали министру Волконскому, а тот довел ее до царя. В январе 1837 года Карлу Гинценбергу было «всемилостивейше пожаловано» 300 рублей.
В 1838 году по желанию Николая I «исправленный» портрет Петра Великого был помещен в здании Главного штаба в зале Военного совета. Так незавершенный в свое время портрет основателя Российской империи обрел вторую жизнь.
К сожалению, попытки авторов статьи отыскать дополнительную информацию о нем оказались безуспешными, а поскольку нет сведений о первоначальной дате написания картины, довольно сложно определить, о каком именно изображении Петра I идет речь. Может, среди читателей найдутся те, кто поможет решить эту «околопетровскую» загадку?
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 43 (7126) от 11.03.2022 под заголовком «Недописанный портрет».
Комментарии