Глобальная оттепель
Нансен-центру в Санкт-Петербурге (а если официально — научному фонду «Международный центр по окружающей среде и дистанционному зондированию имени Нансена») 15 лет исполнится только 19 октября. Однако день рождения уже отметили — научным коллоквиумом. Праздничное, по сути, мероприятие посвятили отнюдь не праздничной теме: Арктика тает. Об этом, а заодно и о самом центре, наш обозреватель Анастасия ДОЛГОШЕВА беседовала с директором центра, руководителем группы исследований климата Леонидом БОБЫЛЕВЫМ.
— Леонид Петрович, обычно в научных учреждениях видишь: на стенах краска облупилась; а у вас — прямо иностранный офис.
— Так мы действительно начинали в 1992 году с нуля, в старом здании на Корпусной улице. А сюда переехали в ноябре 2005 года — и офис этот действительно «иностранный»: помещение купили наши норвежские учредители из Бергенского университета и главного Нансен-центра в Бергене (у нас шесть учредителей — три российских, три иностранных). Мы, собственно, второй Нансен-центр после бергенского; после нас открылись еще центры в Индии и в Китае.
— Где Индия — и где Арктика...
— Индийский центр занимается, конечно, своими местными проблемами: муссонами, состоянием прибрежных зон. Там всего несколько человек. Китайский центр, довольно крупный по западным меркам (там работают 50 человек), специфический: он в отличие от нашего не независимый, — является подразделением Института физики атмосферы Китайской академии наук. У нас же примерно 30 сотрудников плюс аспиранты Санкт-Петербургского госуниверситета, Арктического и Антарктического НИИ и Российского государственного гидрометеорологического университета, молодежь у нас занимается в рамках специальной программы поддержки молодых российских ученых и аспирантов.
— Много молодежи?
— Сейчас восемь человек, а за все годы защитились 17, это неплохой показатель. Но, к сожалению, общий «кризис жанра» продолжается, найти толковых аспирантов в нашей тематике очень сложно.
— И это при том что в 2005 году международный Нансен-центр получил Декартовскую премию и всю ее отдал на программу для ваших аспирантов... Кстати, за что центру дали премию?
— Декартовская премия Евросоюза весьма престижна, ее еще называют малой европейской «Нобелевской» премией. Ее дают за серьезный вклад в науку, причем только международным консорциумам. То есть один институт и тем более один человек ее получить не может. Вся премия составляет 1 млн 300 тыс. евро, из них 1 миллион делят поровну пять лауреатов, и 300 тысяч распределяется между пятью финалистами. Наш консорциум, состоящий из Нансен-центров в Бергене и Петербурге и Института метеорологии Макса Планка в Гамбурге, как лауреат получил 200 тысяч евро — и действительно, эта сумма пошла на российский Нансен- центр, на программу для аспирантов.
А премию мы получили за проект «Изменение климата и окружающей среды в Арктике» — представили обобщение наших многолетних исследований.
— Вы часто бываете в Арктике?
— За прошедшее время наши сотрудники приняли участие в ряде арктических экспедиций на борту российских и иностранных судов. Однако большую часть информации мы получаем со спутников. Например, американские спутники собирают данные об арктическом морском льде и отсылают в Боулдер, Колорадо, — в центр, где ледовые данные обрабатываются, высылаются нам на компакт-диске, а мы их уже анализируем.
Кстати, наблюдения за морским ледяным покровом Арктики ведутся с 1979 года, сенсоры на спутниках фиксируют все изменения и днем и ночью. Изменения варьируются в разные стороны, но в целом тенденция такая: площадь морского льда Арктики уменьшается. Примерно на 4 процента за десятилетие. То есть за эти без малого 30 лет, что ведется мониторинг, площадь льда уменьшилась примерно на 11 процентов.
Другой, еще более важный показатель — многолетний лед, который переживает хотя бы одно летнее таяние: этот лед уменьшается еще более драматически — на 8 процентов за десятилетие. С 2004 года процесс ускорился. Если посмотреть, как менялась в последнее время площадь льда в конце арктического лета — в сентябре, то в 2005 году она существенно уменьшилась, в 2006-м — немного возросла, а в 2007-м произошел просто «обвал».
Вот мы совсем недавно проводили анализ: сейчас в Арктике зафиксирована минимальная площадь морского льда за все время наблюдений. Вся восточная часть Арктики свободна ото льда!
Другая проблема — вечная мерзлота, которая теперь в связи с глобальным потеплением начинает таять. А на вечной мерзлоте — вся наша северная инфраструктура: дороги, дома, трубопроводы.
— То, что тает, не вопрос. Вопрос: почему тает? В России, как известно, многие ученые считают, что человеческие действия для природы как слону дробина.
— Совершенно верно. На Западе в этом вопросе у ученых больше согласия. Там антропогенный фактор могут отрицать скорее политики: например, Буш, на которого давит крупный бизнес, нежелающий сокращать выбросы в атмосферу.
В России же действительно некоторые ученые считают, что нынешнее потепление — это лишь проявление 60-летнего цикла естественной изменчивости климата. В 1920 — 1940-х годах уже было потепление, затем оно повторилось в 1980-е...
— Вы, как я поняла, с этим не согласны.
— У этих двух потеплений много принципиальных различий, включая и то, что прежнее ограничивалось 60 градусами северной широты, а нынешнее охватывает весь земной шар.
Но, серьезно говоря, здесь уже трудно о чем-то спорить: есть межправительственная группа экспертов по изменению климата, английская аббревиатура ее названия — IPCC. Это около 200 ведущих ученых со всего мира, в том числе из России, и каждые несколько лет они публикуют так называемый оценочный отчет (в этом году уже четвертый). Помимо сугубо научного отче
та делается и более популярное резюме для политиков, где изложено самое главное: что происходит с климатом, какие прогнозы на столетие. Одно из главных положений нынешнего отчета в том, что продолжающиеся выбросы углекислого газа в атмосферу, в основном в результате человеческой деятельности, приведут к дальнейшему потеплению климата в нынешнем столетии. И потепление, весьма вероятно, будет сильнее, чем в XX веке.
— Если для меня изложить так же популярно, как для политика...
— Оценочный отчет дает так называемые проекции (не прогноз!) климата. В них учитываются разные сценарии развития общества, промышленности и т. д. При самом неблагоприятном варианте к концу столетия температура у поверхности земли может повыситься почти на 4 градуса. Это очень опасная для человечества величина. Для сравнения: за два столетия с начала индустриальной эры, то есть с 1800 года по 2000 год, средняя глобальная температура воздуха у поверхности земли выросла всего на 0,8 градуса. Но когда- то выбросы углекислого газа были нулевыми, а сейчас за год в атмосферу выбрасывается около 8 гигатонн углерода.
Подсчитано, что если температура воздуха увеличится на два градуса по сравнению с преиндустриальным уровнем, то это приведет к очень серьезным негативным последствиям для человечества. Поэтому есть так называемая проблема двух градусов: на Западе, особенно в Европе, широко распространено мнение, что нельзя допустить роста температуры до этого порога. Вопрос: как этого добиться?
Более того, предполагаемое повышение на 4 градуса — это в среднем по «шарику», а в Арктике температура может повыситься на целых 6 градусов. В таком случае к концу столетия лед в Арктике будет таять летом, как у нас на Ладожском озере. Это очень хорошо для судоходства, для добычи нефти и газа на шельфе; но непонятно, как пойдет рыболовство, как адаптируются животные — например, белый медведь, у которого жизнь связана с кромкой льда.
Еще одна проблема — Гренландский ледниковый щит: эдакая «темная лошадка» климатической системы, ибо неясно, как он себя поведет в будущем. По некоторым оценкам, например, если температура воздуха вырастет по сравнению с 2000 годом еще приблизительно на три градуса (что может произойти уже в 2070-х годах), то Гренландский ледниковый щит будет таять быстро и необратимо. Уже сейчас он тает с каждым годом все сильнее. Если он растает целиком — уровень Мирового океана повысится на 7 метров. И это может случиться достаточно быстро — не с точки зрения человеческой жизни, конечно: он будет таять несколько столетий...
— За это время что-нибудь да придумаем.
— Да, конечно, многое изменится в рамках этого столетия. Надеюсь, человечество сможет обуздать эти процессы. И должно, ведь уже сейчас мы сталкиваемся с одним из проявлений глобального потепления — увеличением частоты и глубины экстремальных погодных явлений: более сильных штормов, засух, наводнений. И жары: когда люди умирают от так называемой тепловой волны.
— Мне не по себе.
— Нет-нет, не надо стращать людей. Буквально завтра ничего катастрофического не произойдет. Но к переменам надо готовиться и принимать меры, пока не поздно. Сэр Николас Стерн (он не климатолог, а известный экономист, глава экономической службы и советник правительства Великобритании по экономике и развитию) опубликовал недавно подготовленный большим коллективом специалистов объемистый отчет. В нем скрупулезно просчитано все с экономической точки зрения и утверждается, что еще есть время избежать наихудших последствий изменений климата. Цена соответствующих мероприятий — около 1% глобального ВВП в год. Если же ничего не предпринимать уже сейчас, то за ликвидацию негативных последствий изменений климата придется платить уже от 5 до 20% глобального ВВП в год, т. е. в 5 — 20 раз больше.
— Имеются в виду вложения в энергосберегающие технологии?
— В том числе. Но также и в «чистые» технологии, и в снижение выбросов парниковых газов в атмосферу. В марте этого года, например, на конференции Европейского климатического форума в Берлине как раз обсуждалась тема: «Финансирование следующей промышленной революции: глобальные инвестиции в климатическую и энергетическую безопасность». Обсуждалось, в частности, как изымать углерод из топлива, не допуская его поступления в атмосферу, и куда потом девать этот изъятый углерод? Есть разные идеи: закачивать на дно океана (но неизвестно, к чему это приведет) или в вечную мерзлоту (но не станет ли это «углеродной бомбой», которая выбросит назад в атмосферу накопленный углерод, если мерзлота будет дальше таять?).
— Вернемся к Нансен-центру. Он был образован в 1992 году —не самые легкие времена, для науки в том числе. Как вы начинали?
— Идея создания Нансен- центра в Петербурге принадлежит норвежскому профессору Оле Маттиасу Йоханнессену, океанографу, директору Нансен-центра в Бергене, и академику Кириллу Яковлевичу Кондратьеву. Весной 1992 года они не раз встречались на международных конференциях и решили подумать о совместных инициативах в области исследовании окружающей среды и климата.
В конце июня того же года Кирилл Яковлевич организовал в Петербурге небольшой симпозиум по проблемам экологии крупных городов. Меня же пригласил помочь с его организацией — я тогда работал в Институте озероведения РАН, а до этого 17 лет в Главной геофизической обсерватории им. А. И. Воейкова.
На симпозиуме профессор Ола М. Йоханнессен сделал впечатляющий доклад об исследованиях, ведущихся в его центре, а после первого дня заседаний Кирилл Яковлевич пригласил его посмотреть Санкт-Петербург. Мы с Владиславом Константиновичем Донченко, директором Научно-исследовательского центра экологической безопасности (НИЦЭБ) РАН, присоединились к ним. Когда стояли на набережной Кутузова у Верхнелебяжьего моста и любовались панорамой города, Кирилл Яковлевич и Ола вернулись к их разговору о совместных работах. Уже не помню, кто из них первым озвучил идею создать совместный центр для исследований климата и окружающей среды, но идея родилась и очень быстро была реализована.
Всего через пару дней Владислав Константинович Донченко и Ола М. Йоханнессен подписали меморандум о намерениях создать Международный центр по окружающей среде и дистанционному зондированию имени Нансена. Учредителями позже стали петербургский НИЦЭБ РАН и Нансен-центр из Бергена. Уже 19 октября 1992 года Нансен- центр в Санкт-Петербурге был официально зарегистрирован и начал свою историю. Регистрационный сертификат, кстати, был подписан В. В. Путиным — он был тогда председателем комитета по внешним связям мэрии С.-Петербурга.
Материал был опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости»
№ 185 (3976) от 3 октября 2007 года.
Комментарии