Алексей Миронов

Город 16 Августа 2017

Стоп, реновация?

Недавно организаторы программы реновации провели пресс-конференцию, где рассказали о выполнении, а точнее - о провале плана по коренному преобразованию кварталов первых массовых серий. Наша газета написала об этом 31.07.2017 («Воины реновации и последний жилец»). И вот на днях представители общественных движений и оппозиционных партий собрали свою пресс-конференцию. Назвали они ее громко: «Чего хотят противники реновации в Петербурге?».

ФОТО Сергея ГРИЦКОВА

Напомню, в 2008 году были определены 23 территории по девяти районам северной столицы, которые вошли в программу реновации. Две компании («СПб Реновация» и «Воин-В») должны были возвести 8,4 млн кв. м жилья, передать Петербургу 1,1 млн кв. м жилой недвижимости. По состоянию на июль-2017 городу передано около 7,4 тыс. кв. м жилой недвижимости. Это 0,73% от общей программы реновации, введено 11 домов - 1,5% от планируемого объема программы. В среднем выполнение - 1%. Ни один пятиэтажный дом полностью не расселен и не снесен.

Городские власти думают: что делать? Возможные ходы ясны. Во-первых, можно поменять организации-операторы. Формальный повод для этого очевиден: сроки почти прошли, работа не сделана. Проблема в том, что другие строительные организации не хотят залезать в глобальный проект, требующий колоссальных вложений и с неясной перспективой окупаемости. Во-вторых, город может взять ответственность на себя. Но тогда этой ноши не выдержит бюджет, мы не Москва. Это в столице особые правовые и экономические условия. Да и жители домов других серий могут не понять: почему они должны финансировать снос и расселение зданий, которые не признаны аварийными, а просто морально устарели. В-третьих, можно попытаться возложить ответственность за реновацию на владельцев квартир в тех самых домах. Тут все очевидно: большинство людей тратить деньги на капитальную модернизацию зданий не могут и не хотят. В-четвертых, можно ужесточить законы, в частности, отказаться от нормы, что для сноса здания нужно согласие всех владельцев квартир. Но эти меры непопулярны среди населения.

Руководитель Центра экспертиз ЭКОМ Александр Карпов пояснил, что выход прост: реновацией вообще не надо заниматься. Двухэтажные здания вроде «немецких коттеджей» расселяются на коммерческой основе и так. «Хрущевки» могут стоять еще долго: лет 40 - 60. Есть отдельные дома, которые плохо построены и действительно начинают сыпаться. Их надо признавать аварийными по мере разрушения. К тому же не создана индустрия переработки огромной массы старых железобетонных панелей.

Недостаток этого подхода очевиден: когда разом развалится восьмая часть города, то поздно будет метаться. А перестройка целых кварталов дешевле, чем точечная.

Принуждение к сделке (обмен квартиры или ее продажа через получение денежной компенсации) Карпов назвал «грабежом». Даже если это подкреплено голосованием и «за» - квалифицированное большинство соседей, а квартира или выкупные суммы, которые дают взамен, вполне достойные.

На мой взгляд, это не «грабеж», а следствие того, что каждый из нас не Маленький принц, который один распоряжался собственной, хоть и крошечной планетой. В акционерных обществах аналогичные нормы - все решает большинство, причем по ключевым вопросам несогласные могут требовать принудительного выкупа их акций.

И. о. руководителя группы «ЭРА» (экология рядовой архитектуры) Николай Лаврентьев коснулся проблемы пресловутого «последнего жильца».

«Эта проблема прогнозировалась еще на общественных слушаниях. Теперь она всплыла на практике. Ради того товарища, который потребовал 45 миллионов рублей за двухкомнатную квартиру в «хрущевке» в Ульянке, районная администрация включила механизм признания дома аварийным. Готовятся расселять его через суд, причем не за счет инвестора, а за счет города», - пояснил эксперт.

И бесполезно искать здесь коррупционную составляющую. Таковы законы. Раз человек - собственник квартиры (или доли в ней), он имеет право торговаться, просить за свое имущество хоть 145, хоть 245 миллионов рублей. Любые фантазии за счет инвестора. Можно мечтать, что человек умерит аппетит. Но это не факт, особенно если он фактически живет по другому адресу. Инвестор уничтожать невыкупленную недвижимость права не имеет.

«У нас в Полюстрове десятки таких последних жильцов. Мы собираем заявления пачками!» - предупредила председатель общественного движения «Oхтинская Дуга» Елена Малышева.

Вывод первый. Борьба продолжается. А для некоторых активистов атмосфера борьбы - родная стихия, без нее они вянут и становятся никому не нужными.

Вывод второй. Принцип «ввязаться в драку, а там видно будет» хорош, когда тебе терять нечего. А когда на кону условия жизни сотен тысяч людей, лучше все просчитать заранее.