Обошлись без надзирателя. Для чего сносить историческую постройку перед воссозданием?
О судьбе деревянных дореволюционных зданий в последние годы говорят много. Вот только случаи, когда они, заброшенные, восстанавливались, не просто единичны - уникальны. В основном их сносят, чтобы «воссоздать».
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
Еще в 2013 году на Совете по сохранению культурного наследия Петербурга его зампред Михаил Мильчик предостерегал, что в ближайшее время в городе и пригородах может не остаться ни одного памятника деревянного зодчества, поскольку государство никак не способствует их сохранению. По словам специалиста, ситуация с тех пор поменялась - только в худшую сторону.
Так, недавно, в День России, полностью сгорел памятник в красносельском Фабричном Поселке, 5. Меньше десяти лет назад в нем жили люди, а в последнее время после их расселения дом пустовал. Власти грезили созданием здесь базы семейного отдыха. По словам редактора газеты «Новый красносел» Натальи Кирсановой, в последний раз чиновники администрации Красносельского района и КГИОП обсуждали вопрос буквально накануне пожара, причем прямо на месте. Не сберегли.
Наскрести удачные примеры сохранения деревянного наследия довольно трудно. В 2014 году завершился капитальный ремонт дома Канобио на Леонтьевской улице, 18, в городе Пушкине. Он стоял заброшенным, поскольку его признали аварийным. Но купившая здание с торгов строительная фирма «Корф» решила сохранить объект во что бы то ни стало. Теперь там работает дорогой ресторан.
Впрочем, надо заметить, что «Корф» и связанные с ним структуры купили с торгов не только дом Канобио. Другие деревянные дома в Пушкине были снесены под ноль и воссозданы в кирпиче и бетоне, но с деревянной вагонкой на стенах. Случайный прохожий, даже если приглядится, вряд ли скажет, что это новодел - работы проведены качественно.
В одном из интервью руководитель «Корфа» Татьяна Волох призналась, что дома ей «достались убитые», и пояснила:
- Понятно, что мы такие дома все равно разберем - никуда не деться. А вот дальше есть варианты, из какого материала их можно восстановить... Возьмите Павловское шоссе, 32. Это дача Дейчмана. Ее в 1988 году в ходе полного капитального ремонта сделали полностью кирпичной с бетонными перекрытиями. А все бегают вокруг и кричат: «Какой замечательный деревянный дом!». Людская память очень короткая. Я вас уверяю: через год-два уже никто не вспомнит, из чего сделаны наши дома.
Член президиума Всероссийского общества охраны памятников Сергей Васильев не согласен с подобным подходом:
- Это наша беда, что людская память такая короткая. Память поколений перебита войнами да революциями; найти старожила, который подтвердит, что «именно эти» ступени или стены помнят его деда и прадеда, практически нереально. Вот и получается, что некому упрекнуть новых хозяев, которые не хотят мучиться с реставрацией и приспособлением старого дома, а при попустительстве безразличной публики и государства попросту снесут его и сделают на его месте «красиво» и «под старину» - так, что «никто и не отличит». Но уж если нам не отстоять подлинность памятника, то упаси нас бог называть его таковым. Надо признать, что памятник утрачен и воссоздан в современных материалах. Есть ценители старины - антиквары, для которых приоритетен не облик и не стиль, а подлинность. Обычный обыватель не обязан знать: это подлинный античный мрамор или умелая бутафорская подделка из папье-маше. Но это не значит, что можно обманывать и тех и других, называя аккуратную новостройку «реставрацией памятника».
Есть удачные примеры у «Студии 44» Никиты Явейна. Например, в составе новой гостиницы на Санкт-Петербургском проспекте, 34, в Петергофе по его проекту капитально отремонтировали два дома усадьбы Хрущева на Правленской улице. В сердце Петербурга, на Большой Пушкарской улице, 14, привели в порядок особняк Штейнмана; там было заменено всего около 20% сруба. «Если бы была такая задача (полной разборки и воссоздания. - Прим. ред.) - я бы никогда этот проект не взял», - говорит Явейн.
Интересный проект, о котором писали «Санкт-Петербургские ведомости», недавно осуществили в Павловске. Там вдохнули новую жизнь в дом Гильдебранта на улице Васенко, 16. Документацией, разработанной фирмой «Спецреставрация», было решено сохранить внешние стены, а внутри встроить железобетонную «этажерку». В итоге исторические конструкции не только остались целы, но и были освобождены от дополнительных нагрузок, которые обязательно последовали бы при современном использовании помещений. Прежде такую «этажерку» никогда не делали в деревянных зданиях, отмечал гендиректор «Спецреставрации» Игорь Пасечник. Впрочем, ранее подобным методом спасали постройку Трансформаторного энергоремонтного завода на Полюстровском проспекте, 46.
Но есть и совершенно иной пример, причем в том же Павловске - в историческом районе Динамо на Спортивной улице, 5. Там на месте деревянного дома-памятника построили новый, который похож на предшественника разве что формой фундамента. Прежде это был одноэтажный «жилой дом для мальчиков с семейным надзирателем», входивший в состав Ольгинского детского приюта трудолюбия, построенный в 1898 году по проекту гражданского инженера Михаила Гейслера. В 2014 и 2016 годах здание сильно пострадало от огня и внешне казалось невосстановимым. В январе 2018-го город продал все пять квартир с торгов Ксении Самуйловой.
Когда точно снесли пепелище, неизвестно. По данным историко-культурной экспертизы, которую проводили Алексей Хорликов, Дарья Зайцева и Владимир Бубнов (они поставили подпись под фразой, что «несут ответственность за достоверность сведений»), на 15 марта 2019 года в здании «выполнены противоаварийные работы». Хотя на январских фотографиях видно, что на этом месте уже стоит новое здание.
Проект этого новодела разработала компания «Глобал проект». Сходство с оригиналом у него незначительное. Однако эксперты утверждают, что эта версия соответствует облику на 1960-е годы, до того как был проведен капитальный ремонт с искажениями. Вряд ли это может быть правдой. Собственно, в экспертизе есть проектные иллюстрации Гейслера, на которых прекрасно видно, что новодел с оригиналом почти не имеют визуальных совпадений. Более того, дом сделан не одноэтажным, а с высоким чердаком, которого в проекте Гейслера не было.
Согласует (вернее - легализует) ли такое «воссоздание» КГИОП, пока неизвестно.
Впрочем, недавно КГИОП посчитал незаконным «воссоздание» деревянного дореволюционного здания на Выборгском шоссе, 254, в Парголове. Там тоже новый объект абсолютно не похож на снесенный. «Реконструкция проведена с отклонениями от согласованных проектных решений и с нарушением требований действующего законодательства в сфере сохранения объектов культурного наследия», - сказано в документе комитета. Он намерен заставить собственницу восстановить исторический облик дома.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 120 (6473) от 04.07.2019 под заголовком «Обошлись без надзирателя».
Комментарии