Отложенная катастрофа. Сериал «Эпидемия» стал напоминать реальность
Когда на одном из телеканалов начали снова показывать сериал Павла Костомарова «Эпидемия», люди в соцсетях сразу стали реагировать. Пандемия пошла по второму кругу, и нормальный, крепкий экшн-сериал с научно-фантастической подкладкой, заслуживший одобрительные слова аж самого Стивена Кинга (правда, режиссер в жесткой форме отказался их комментировать), опрокинулся прямо в жизнь – предчувствие оказалось предупреждением. Сериал стал восприниматься уже не просто как сильнодействующее развлечение, а как школа жизни, не просто кино.
ФОТО pixabay
Как известно, «Эпидемия» формально – экранизация романа Яны Вагнер. Характеры и ситуации, видимо, из него. Но режиссер все время меняет жанры.
За этими переменами сразу не уследить, композиция отработана виртуозно. Идем от московской семейной драмы, намеченной в первых кадрах, – к «фильму дороги», оттуда к триллеру, затем снова возвращаемся к теме эпидемии, поразившей Москву, дальше – к социальной трагедии пополам с научной фантастикой, и – вперед, к фильму ужасов. Ну а потом, уже в фазе своеобразной робинзонады, когда герои, будущие заложники, доберутся до острова в Карелии, где и выяснится, что их спасительное, как они думали, одиночество – иллюзорно, сериал начинает слегка буксовать. И движется не столько от события к событию, сколько от метафоры к метафоре. В финале подводится нравственный итог метаний между добром и злом, который для авторов важнее фабулы. Все персонажи вроде наконец помирились и, отчасти еще чужие, после пережитых страданий обнимаются, как свои, – этот финал отрезвит их и зрителя окончательно. Ибо под ногами-то у действующих лиц не твердая почва, а ледяная пустыня, куда кто угодно может прийти. С топором, ножом, охотничьим ружьем или огнеметом. Вожделенный – собственный – Остров еще как обитаем. И все главное – впереди.
Насмотренных современников авторы сериала не утомляют цитатами, изобразительными и словесными, их немного. Назову две. В самом начале убьют ножницами насильника, как в «Безумном Пьеро» Годара, да в пятой серии героиня Анны Михалковой (заметное исполнение, и сама роль тоже, хотя ее медсестра имени не имеет, только фамилию – Семенова) говорит о том, почему «нельзя так с нами: нельзя – и все». Это буквальный повтор реплики из фильма Натальи Рязанцевой и Ильи Авербаха «Чужие письма», напоминающей об отечественной культурной традиции: не надо обвинений и оправданий, чего-то «нельзя – и все». А если мы с вами об этих вещах и об этом фильме забыли, то тем хуже для нас.
Герою сериала Сергею (Кирилл Кяро) надо быстро соединить две семьи, прошлую и нынешнюю, забрать сына от первого брака, чтобы спастись. Надо ехать, драпать отсюда, потому что в Москву, пораженную неизвестной страшной болезнью, пришли бандиты, и правительственные войска не помогут. Точнее, эти войска – бандиты и есть. И роскошные коттеджи не защитят. А куда бежать, если везде примерно одно и то же? Но надо спасать семью. И если бежишь – могут встретиться неожиданности, потому что люди вокруг тоже подумают о добре и зле, прежде чем помиловать или убить. А значит, вместо того чтобы бежать «от и до», герои сериала время от времени возвращаются. Не каноническая сериальная драматургия, а лента Мебиуса. Только время от времени кто-нибудь находится и кто-нибудь умирает. Например, возвращаются – за потерянным сыном, сквозь кордоны «чистильщиков», вопреки событийной логике сериала, но исходя из его идеи. Его найдет и приведет к родителям та самая медсестра, которую играет Анна Михалкова.
И еще по ходу путешествия ныряют в сны, в предысторию знакомства, в разные видения и кошмары, чтобы в финале увидеть: именно когда сбудутся все желания, кошмар-то и начинается.
Еще есть – пунктирно – мотив любви. Одни расстаются, другие сходятся. Главное, как в фильме Тарковского «Сталкер» (которому авторы могли бы посвятить сериал, столько там перекличек), «никому не совершать необратимых поступков». Это и есть путь к взаимопониманию. Никуда нам – по ту и эту сторону экрана – друг от друга не деться. Хотя очень хочется, порой нестерпимо (мы следим за этими рывками персонажей и понимаем, что к настоящему горю нельзя привыкнуть, можно лишь уйти из этого падшего мира). Но все равно они возвращаются, чтобы пытаться снова и снова спасать других, хотя спасаемые могут сами убить. Гуманность всегда рискованна.
Так и движется этот, по видимости, обычный, просто хороший, а если вдуматься – раздражающий сериал. Развязки сюжетных линий условны, и больше похоже, будто их бросили на полдороге. Отношения между героями (хорош Александр Яценко в роли врача Павла, и, как всегда, замечательный Юрий Кузнецов в роли отца Сергея) скорее психологические, чем продиктованы фабулой, но это понятно. Первые рецензенты уже заметили: здесь очень активны женщины (Виктория Исакова – Анна, жена, Марьяна Спивак – Ирина, бывшая жена). И только внезапно появившийся священник эти страсти несколько укрощает.
Главное впечатление: перед нами от серии к серии не столько развивается действие, сколько разворачивается пространство угрозы. И, проявившись непосредственно в жизни, угроза эта больше не так страшна, как ее снимали. Отложенную катастрофу пора заклясть. Поскольку в 2021 году обещано продолжение, у авторов есть возможность еще раз сменить манеру и дальше стилизовать свою песню «под документ». Уверен, у них получится.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 191 (6789) от 21.10.2020 под заголовком «Отложенная катастрофа».
Комментарии