Флора из фарфора
Эрмитаж открыл выставку художника и скульптора Владимира Каневского. Всего более пятидесяти композиций из фарфора, созданных в последние два года специально для этого показа.
Специально для эрмитажной коллекции фарфора Владимир Каневский создал фарфоровую композицию «Сборный букет». ФОТО Людмилы ВОЛКОВОЙ
Арапский зал и Ротонду Зимнего дворца заполонили маки, ландыши, розы, сирень... Выполненные из фарфора цветы и бутоны раскрашены вручную и посажены на металлический каркас в виде стеблей растений с тонко прочеканенными лепестками. Достоверность и особое очарование цветам-обманкам придают и небольшие изъяны - следы от насекомых и гусениц.
Фарфоровые букеты Каневского украшают галереи знаменитых дизайнеров, модельеров и ювелиров, входят в коллекции королевских дворов Европы. Для Эрмитажа выставки фарфора, в том числе и посвященные флористике, - традиция.
- Трудно найти художника-фарфориста, который не обращался бы к теме цветов. Флористика на фарфоре - явление распространенное, - объясняет выбор музея куратор выставки доктор искусствоведения Екатерина Хмельницкая. - В работах Владимира есть гармония, внутренняя красота и своя философия, поэтому его и представляет Эрмитаж. Художник соединяет в одном произведении несколько материалов. Мало кто умеет так работать с фарфором, бисквитом, подглазурными росписями... Не профессионал, не реставратор и не фарфорист это увидеть не сможет.
Мастер признанный, но в сферу его профессиональных интересов цветы вошли не сразу. Разве что ботаника нравилась со школьной скамьи.
Каневский родился в Харькове, окончил архитектурный факультет инженерно-строительного института, строил жилые комплексы, переехал в Ленинград, затем эмигрировал, последние тридцать лет живет в США.
Перед вернисажем художник ответил на вопросы нашего корреспондента.
- Как вы занялись фарфором?
- Получилось случайно. Когда я приехал на Запад, занимался фигуративной скульптурой, довольно модернистской. Но надо было зарабатывать деньги на жизнь. Стал делать из фарфора какие-то штучки, постепенно изучил материал, проводил всякие эксперименты. Не прошло и тридцати лет, как это выросло в нечто большее, чем я мог рассчитывать.
- У вас своя технология?
- В основном да. Вещи повторяются, потому что материал один, но многое я делаю по-своему. Здесь две составляющие. Прежде всего технологическая: как накладывается краска, какие инструменты применяются в лепке форм... И есть эстетическая составляющая, как вещь построена: вертикальная часть, горизонтальная. Во всем этом я чувствую некий возврат к архитектуре.
- Значит, то, что вы делаете, для вас архитектура?
- Я смотрю на процесс, как на архитектуру, это помогает бороться с ностальгией по архитектуре.
Цветы для меня - архитектурные объекты, надеюсь, в этом качестве их можно применять в интерьере. В них есть почти все, что присутствует в архитектуре: конструкция, структура, история, технология, эстетика, масштаб.
- Вы любите цветы небезупречные, с изъянами. Почему?
- В искусстве безупречность не поддается объяснению. Это не автомобиль, не изделие массового производства. В искусстве должна ощущаться рука художника. В небезупречности проявление жизни.
- Горшки для цветов у вас необычные.
- С горшками особая история. Когда я начал работу для выставки в Эрмитаже, стал думать, какими должны быть горшки. Сделал бесконечное количество разных вариантов, искал яркие, сложные, менее традиционные. В конце концов все остальные варианты отпали. Остался классический архетип терракотового горшка. Старые терракоты монументальны, просты, это рама для цветка.
- Выставок у вас много?
- К ним надо готовиться. Были выставки, важные для моей студии. Например, в музее Мейсена была большая интересная выставка.
- Почему Эрмитаж?
- Поступило предложение. Я, не раздумывая, бросился, потому что выше Эрмитажа нет. Я уже не говорю, что это мой самый любимый музей. У меня много было с ним связано, когда я жил в Ленинграде. Это мое любимое место.
Комментарии