У последнего причала. Парусник, который достойно представлял Россию, еще можно спасти
Это был один из самых красивых подарков, полученных нашими моряками летом 2003 года к 300‑летию ВМФ России. Большая океанская яхта «Эдвенчер», хотя и перешагнула к тому времени 30‑летний рубеж, тем не менее выглядела великолепно. Белоснежные паруса, свежевыкрашенные темно-синие борта. Во время торжественной церемонии передачи на набережной Лейтенанта Шмидта играл оркестр моряков, светило солнце… Прошло двадцать лет — и вот он, бывший красавец «Эдвенчер», разломанный вдрызг, жалкий и ободранный, стоит на берегу речки Керосиновки. Что называется, приплыл к последнему причалу.
Учебная парусная яхта «Эдвенчер» в акватории порта. Июнь 2005 г./ФОТО Юрия БЕЛИНСКОГО/ТАСС
Назовем его УК-50
Собственно, двадцать лет не такой уж большой срок. Еще живы и в полной силе люди, которые могут во всех деталях описать последнее двадцатилетие биографии «Эдвенчера».
Дмитрий Жайворонок, ныне возглавляющий яхт-клуб «Зигзаг», в 2003 году участвовал в перегоне яхты к берегам Невы. Тогда он был курсантом ВВМУРЭ им. А. С. Попова, серьезно занимался яхтингом. Он рассказывает, что «Эдвенчер» был изначально построен как учебное судно и намеренно лишен всяких современных технических наворотов, чтобы будущие морские волки почувствовали море «как оно есть». За тридцать лет работы он прошел с курсантами на борту тысячи морских миль, в том числе сходил вокруг света и дважды — до Новой Зеландии.
Да, признается Дмитрий, внутри парусник выглядел явно не новым, но оборудование было в полном комплекте, абсолютно работоспособное. Рейс продолжался две недели, по пути случилось несколько штормов, порвали даже один парус, но яхта показала себя прекрасно.
В Петербурге тогда был военно-морской яхт-клуб, имевший на своем балансе более десятка яхт. Туда «Эдвенчер» и отправили. Но получил он статус особый, отличный от всех клубных яхт. Директивой Ленинградской военно-морской базы № 3/46 от 23 октября 2003 года парусник был отнесен к подклассу учебных катеров с присвоением номера УК-50 и формированием штата за счет клуба.
Тут таилось небольшое лукавство: экипажи клубных яхт в его штате не состояли — это были в основном действующие или отставные флотские офицеры. Кто‑то из них на добровольных началах организовывал занятия с нахимовцами или курсантами военно-морских вузов. Опять же — в свободное от их основной учебы время.
Одному из таких людей, преподавателю Морского корпуса Петра Великого Льву Ефременкову, предложили взять на себя командование «Эдвенчером». Он согласился, подобрал себе надежный экипаж. Как вспомогательному судну, яхте полагались небольшие средства на содержание. Но основные расходы несли сами яхтсмены — никого это не удивляло, ибо так в клубе жили все. К обслуживанию привлекли доброхотов-курсантов, с ними же потом ходили в походы.
— В 2005‑м, — рассказывает Ефременков, — «Эдвенчер» получил приглашение на международную регату. Мы отобрали лучших из лучших — шестеро взрослых, шестеро курсантов и сменный курсантский экипаж. Но… за неделю до выхода произошла трагедия: в Невской губе перевернулся гребной ял с курсантами, пять человек погибли. Выход яхты сразу тормознули «до выяснения». В итоге «Эдвенчер», пропустив все сроки, в плавание так и не вышел.
Спасибо прокурорам
Результат, однако, был неожиданным: в начале 2006‑го «Эдвенчер» получил шесть штатных должностей. Оклады, как положено по закону, зависели от мощности двигателя. Таковая составляла 55 лошадиных сил — соответственно, деньги получались мизерные. В итоге эти должности заняли отставники, которым зарплата была не нужна, а Ефременков получил неформальную должность «капитан-наставник».
По 2008 год включительно он и его команда активно работали: ходили с курсантами в большие (до Балтийска) и малые походы, участвовали в регатах. А потом начальство решило найти настоящего капитана. Им стал бывший командир подводной лодки, опытный яхтсмен Александр Шпаков.
Сегодня на этого человека, что называется, вешают всех собак — ведь именно он в конечном итоге разукомплектовал «Эдвенчер». Но, как положено в таких случаях, прежде чем делать какие‑то выводы, сначала надо внимательно послушать две стороны.
Ефременков и его соратники утверждают, что яхту оставили в полностью работоспособном состоянии. Шпаков заявляет, что выглядела она «на троечку». Говорит, что он с друзьями вложил в ремонт около 2 миллионов рублей и за несколько месяцев полностью восстановил яхту. Уже в 2009‑м она пошла в регату Tall Ships’Races. В процессе плавания, сменяя друг друга, на ее борту побывали около 30 молодых яхтсменов, подготовленных по городской программе.
Будущее рисовалось прекрасным. Однако в 2010‑м военно-морской яхт-клуб ликвидировали. Яхты перевели на баланс другого клуба. По логике вещей, «Эдвенчер», числящийся учебным катером, должен был таковым и остаться. Но он вместе с остальными яхтами переехал на водно-спортивную станцию у той самой речки Керосиновки… в качестве заштатной единицы. То есть без экипажа и всех видов довольствия. Шпаков и его команда оказались «на улице».
Возвратился он на многострадальный «Эдвенчер» через два года. Способствовала тому… прокурорская проверка, которая была проведена по инициативе члена оргкомитета регаты «Полярный конвой» Михаила Солдатова. Он поинтересовался, может ли яхта принять участие в регате, и обнаружил, что она полностью «убита». Ударил, что называется, во все колокола, привлек внимание официальных инстанций, и у них возникла масса вопросов. Руководству клуба никакие скандалы, конечно, были не нужны. Восстановить яхту своими силами оно не могло, и ему ничего не оставалось делать, как обратиться к Шпакову.
Поскольку должности капитана «Эдвенчера» в штате не было, его оформили «капитаном водно-спортивной станции». Капитальный ремонт яхты обошелся ему в сумму более 10 миллионов рублей (с кредитами, признается он, не рассчитался до сих пор). Заменил двигатель, электрику, мебель, обшивку палубы. Более того, оснастил судно современным оборудованием, которого на нем раньше не было.
5 июня 2013 года на «Эдвенчере» был торжественно поднят Андреевский флаг.
Чужого не возьму, свое не отдам
— Мы встретились с «Эдвенчером» в 2013 году на регате Tall Ships’Races», — вспоминает Солдатов. — Его идеальное состояние меня поразило. Как бывший военный моряк, могу сказать, что далеко не на каждом военном корабле такое увидишь. Все буквально сверкало, команда вышколена, все в одинаковой специально сшитой форме…
Несколько последующих лет были «золотым веком» для «Эдвенчера». 1-е место в международной регате «300 лет Гангутского сражения». Многочисленные гонки, походы, участие в парадах в честь Дня ВМФ. Все это время на борту помимо опытных яхтсменов — курсанты, кадеты, учащиеся морских учебных заведений. Казалось, жить и жить, сквозь годы мча…
Радужная картина, однако, имела свою оборотную сторону. Практически всю эту красивую жизнь Шпаков и его экипаж оплачивали из своего кармана. Клуб обеспечивал тоненький финансовый ручеек, но в 2018‑м он иссяк. Шпаков, как он уверяет, договорился с руководством клуба, что уволится, найдет себе работу с хорошим окладом, а на яхте останется в качестве капитана-общественника. Но… его больше на яхту не пустили. Он заявил, что хочет забрать свое имущество. Ему ответили: «Только через суд».
Он подал в суд, куда представил чеки и накладные на все, что установил на яхте. В первой инстанции проиграл, во второй и третьей выиграл, получив на руки исполнительный лист.
— Мы дошли до Верховного суда, — разводит руками нынешний начальник клуба. — Там запросили документы, но в рассмотрении нашей жалобы отказали.
Пока «Эдвенчер» еще был цел, на нем успел побывать его последний капитан — Павел Саранов. Он вычистил накопившуюся грязь, привел яхту в порядок, предъявил инспекции по безопасности мореплавания. 16 июля 2018 года она сделала круг по Малой Невке от Петровской косы до моста ЗСД. А 21 августа должность Саранова сократили. Больше яхта от причала не отходила.
Исполнение решения суда затянулось до конца лета 2023 года. В итоге «Эдвенчер» оказался «раздетым». Можно, конечно, упрекнуть Шпакова за то, что своими руками подписал яхте смертный приговор. Но, с другой стороны, почему он должен дарить кому‑то 10 миллионов личных денег?
Скажем прямо — ситуация изначально была неоднозначная. Когда красавица-яхта, содержащаяся на деньги экипажа, представляла свой клуб и свою страну на официальных мероприятиях, это всех устраивало. Потому что так было всю постсоветскую эпоху во всех яхт-клубах. И Шпаков был готов играть по этим правилам. Войну объявил лишь тогда, когда ему «перекрыли кислород».
Итог печален — бесхозная яхта, несколько лет стоящая на берегу без тента, набрала воды (которую спустили только недавно), пластиковый корпус деформировался. Восстановление «Эдвенчера», как считает Шпаков, будет стоить около 50 миллионов рублей. Плюс от 2 до 5 миллионов в год — эксплуатационные расходы. Рассчитывать, что клуб выделит эти деньги, не приходится. Для него яхта — «чемодан без ручки»: и нести нельзя, и выкинуть жалко. Если же кто‑то и согласится раскошелиться, у него будут законные вопросы: что я с этого буду иметь и какие будут мои права? Ему честно ответят: иметь ты ничего не будешь и права твои будут никакие. Судьбу того, что осталось от подарка, при таком раскладе предугадать нетрудно.
P. S. По некоторым данным, «Эдвенчер» числился среди подарков Петербургу в честь его 300‑летия. Если это так, город мог бы претендовать на яхту с целью использования ее для подготовки юных моряков. К сожалению, документального подтверждения этой информации найти не удалось.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 230 (7559) от 06.12.2023 под заголовком «У последнего причала».
Комментарии