Вольные беспризорники. Как объединить, заинтересовать и воспитать детей улиц?
Станислав Шацкий (в центре) с коллегами-педагогами учебно-воспитательной колонии. Слева — его родной брат и единомышленник Антон Шацкий. Фото начала ХХ века./РЕПРОДУКЦИЯ. Фото автора
В юности он долго метался, выбирая свою будущую профессию. Поступил в Московский университет на механико-математическое отделение, затем перевелся на медицинское. Одновременно, обладая прекрасным голосом, несколько лет пел в хоре и учился по классу вокала в Консерватории…
Сегодня имя педагога и наставника Станислава Теофиловича Шацкого известно, пожалуй, лишь исследователям. Между тем созданная им система трудовой школы воспитания серьезно повлияла на педагогику первой трети XX века, а его личность как наставника — не только на его ближайшее окружение, но и на воспитание не одного поколения учителей.
Как это нередко бывает, к творческим поискам подтолкнул негативный опыт. В своих мемуарах Шацкий отмечал, что годы обучения в гимназии оставили в его памяти отнюдь не самый лучший отпечаток. В первую очередь это было связано с тем, что большая часть педагогов игнорировали потребности детей в игровой форме занятий, использовали устаревшие методики преподавания, которые ограничивались сухой «начиткой» материала по предмету.
«Моя педагогическая вера выросла из отрицания того, как меня учили и воспитывали», — вспоминал Шацкий. Именно поэтому он и решил заняться переустройством системы школьного образования не только в теории, но и на практике.
Сильное влияние на Шацкого оказала Свободная школа Льва Толстого в Ясной Поляне, в котором ему не раз доводилось бывать. В немалой степени именно по этой причине он остановил свой выбор на специальности агронома и поступил учиться в Петровскую (Тимирязевскую) сельскохозяйственную академию, чтобы обучать воспитанников работать на земле.
Окончив учебное заведение в 1905 году и получив звание кандидата естественных наук, Шацкий сплотил вокруг себя единомышленников и активных сподвижников — актера и педагога Николая Массалитинова, историка Дмитрия Азаревича, архитектора Александра Зеленко, а также молодых педагогов, таких как Луиза Шлегер, Мария Полетаева и Александр Фортунатов, для которых стал настоящим наставником. В основе педагогической теории Шацкого лежало убеждение в том, что дети с поразительной настойчивостью исследуют, рассматривают, подвергают «всяким пробам и испытаниям» любые попадающие им на глаза предметы.
Благодаря общим усилиям на рабочей окраине Москвы удалось открыть «Дневной приют для приходящих детей». При нем действовали швейная, слесарная и столярная мастерские. И все это ради заботы о воспитании беспризорников, сирот и детей из городской бедноты. Педагоги стремились научить детей самостоятельности, обучить трудовым специальностям.
Затем в подмосковном Щелкове Шацкий открыл первую в Российской империи детскую учебно-воспитательную колонию. Ее деятельность также была основана исключительно на энтузиазме молодых педагогов, которые раздобыли по своим знакомым предметы, необходимые для ведения быта лагеря, а также весь инвентарь и инструменты для занятий. Между детьми были распределены обязанности по группам — приготовление пищи на всех, работа в огороде, дежурство по уборке. Ежедневное расписание колонистов было наполнено беседами по разным предметам, которые вел Шацкий и другие педагоги.
Он вспоминал, что первое время воспитанники вели себя словно «люди-животные», впервые выпущенные на волю. Тем не менее опыт все‑таки оказался успешным. Шацкий сумел объединить, заинтересовать и воспитать детей улиц, при этом дав подросткам полную свободу и самостоятельность.
Идеи о ремесленной специализации стали быстро набирать популярность в педагогической среде. А вот власти обеспокоились тем, что среди подростков будто бы распространяются идеи социализма. Шацкому на некоторое время пришлось прервать свою деятельность, но уже к 1909 году он возобновил ее, создав общество под названием «Детский труд и отдых». Под его эгидой также действовали детский сад, начальная школа, ремесленное училище и клубы по различным трудовым специализациям.
Начинанием заинтересовалась меценат Маргарита Кирилловна Морозова (урожденная Мамонтова). В 1911 году неподалеку от своей усадьбы «Михайловское» в Калужской губернии она приобрела для общества участок земли и обеспечила полное финансирование проекта. Так появилась колония «Бодрая жизнь».
Ее воспитанники самостоятельно обеспечивали себя всем необходимым: работали в прачечной, саду, на скотном дворе, пекли хлеб. Один из колонистов вспоминал, как приходилось выкорчевывать пни в саду: «Утопая во ржи, Станислав Теофилович рассказал ребятам, сколько затрачено крестьянского труда, чтобы вырастить такую прелесть».
Шацкий воспитывал колонистов своим личным примером. Проводил с ними занятия, читал им книги, занимался с ними спортом, устраивал прогулки в соседние имения и на фабричные производства, организовывал театрализованные представления и концерты. Помимо прочего он вел курс физиологии растений, рассказывал о химических процессах в природе, показывал занимательные опыты. Колонист «Бодрой жизни» Викторин Соколов, связавший свою жизнь с педагогикой, вспоминал, что его наставник был «чрезвычайно прост в общении, внешне очень красив, в одежде простой, но опрятной».
Вплоть до 1918 года детская колония просуществовала под руководством Шацкого, а затем была национализирована. Однако с установлением советской власти идеи педагога оказались весьма востребованы. На базе его колонии были открыты две опытные станции: московская с городским и сельским отделениями и калужская, куда входило полтора десятка школ.
В начале 1930‑х годов Шацкого назначили руководителем Центральной педагогической лаборатории и одновременно директором Московской консерватории. Он до конца жизни оставался педагогом и наставником, открыв при консерватории детское отделение. Заслуженный деятель искусства Александр Лушин вспоминал, как однажды к Шацкому пришли рабфаковцы, и он целый час увлеченно общался с ними — точно так же, как когда‑то беседовал с воспитанниками своей колонии. «Пока вы сами ни возьметесь за дело, — заявил он своим собеседникам, — до тех пор настоящей консерватории не будет».
В тему
«Некоторые считают, что учитель обкрадывает своих учеников. Другие — что ученики обкрадывают учителя. Я считаю, что правы и те и другие, и участие в этом взаимном обкрадывании прекрасно».
Лев ЛАНДАУ, физик-теоретик, основатель научной школы
Комментарии