Нашла коса на камень

Сразу после федеральных выборов в Германии внимание международной общественности переключилось на противостояние Мадрида и Барселоны относительно назначенного каталонскими властями референдума о независимости. Каталония внезапно превратилась в горячую точку в Европе.

Иллюстрация Kanuman/shutterstock.com

Долгая дорога к плебисциту

Впрочем, так ли внезапно? В Национальном историческом музее Каталонии, который я вновь посетил в середине сентября, оказавшись на несколько дней в Барселоне, немалая часть экспозиции рассказывает об исторических особенностях каталонского народа, о том, что еще в Средние века у каталонцев было свое сильное графство, а «цеховая демократия» и самоуправление были развиты выше, чем в других частях Испании. Что здесь всегда имелись республиканские настроения, что Каталония в годы гражданской войны до последнего сопротивлялась франкизму, а тот в свою очередь пытался подавить каталонскую идентичность...

Правда, после восстановления демократии в Испании Каталония получила статус автономного сообщества. И в рамках испанского государства она имеет собственный парламент и правительство (женералитат), свою полицию, располагает значимыми возможностями в сфере образования, здравоохранения и общественных служб. Каталанский язык наравне с испанским (кастильским) используется во всех общественных учреждениях. Как отмечал в разговоре со мной доктор социологии профессор Барселонского автономного университета Жозеп-Мария Антентас, «подавляющая часть населения Каталонии двуязычна, но при этом в средних учебных заведениях предпочтение отдают каталанскому».

Однако по требованию находящейся сейчас у власти в Испании правоцентристской Народной партии (НП) конституционный суд в 2010 году отменил ряд статей автономного статуса, например, о понятии «каталонская нация» или о предпочтительности использования каталанского языка в общественных службах и СМИ. Через пару лет Мадрид отверг требования властей Каталонии о расширении финансовой самостоятельности. Уже тогда стало ясно: нашла коса на камень. Консервативное правительство Испании, возглавляемое лидером НП Мариано Рахоем, совсем не готово учитывать всевозрастающие аппетиты каталонских политиков.

При этом отметим, что в целом расположенная на северо-востоке Испании Каталония может считаться, по европейским меркам, весьма благополучным регионом. Имея в своем активе 6% территории и 16% населения королевства, каталонское сообщество привносит в национальный бюджет почти пятую часть валового внутреннего продукта. Безработица здесь даже на пике финансового кризиса была явно ниже, чем в среднем по стране. 7,5-миллионная Каталония входит в число пяти самых богатых испанских автономий, а ВВП на душу населения в этом регионе равняется примерно 30 тысячам евро в год.

Сепаратистские настроения в Каталонии известны давно. Но если раньше их воплощала прежде всего часть левых сил, то под воздействием усиления финансово-экономических противоречий с Мадридом на позиции независимости (или, как говорят в Каталонии, «индепендентизма») перешла ведущая региональная правительственная партия (сегодня она называется Каталонская европейская демократическая партия, КЕДП, чей представитель Карлес Пучдемон с 2016 г. является президентом женералитата). Испанская пресса утверждает, что на сегодня независимости желают лишь 41% жителей региона. Но при этом до 4/5 населения Каталонии выступают за проведение референдума о государственности. Хотя одновременно значительная часть каталонцев считают, что такой референдум должен быть согласован с центральной властью.

На страже королевства

Вряд ли ситуация дошла бы до сегодняшнего состояния, если бы в Испании сейчас власть не принадлежала «народникам». В свое время Уго Чавес публично обвинил партию действующего премьер-министра Рахоя в том, что она была создана франкистами и сохранила «франкистский дух». Так или иначе, но испанские консерваторы оказались на редкость упертыми и твердыми в следовании своей традиционной линии на поддержание незыблемости территориальной целостности испанского государства.

НП выступает против запущенного ранее социалистами процесса расширения прав автономных сообществ. Именно по требованию «народников» конституционный суд признал принцип «нерасторжимого единства испанской нации», что означает автоматический запрет на проведение в каком-либо отдельном регионе референдума об отделении от Испании. Когда каталонские власти запустили проект проведения референдума, испанские исполнительная и судебная власти сразу же квалифицировали эту идею как «нелегитимный акт». И жесткие действия властей (задержание оппозиционеров, произвольные обыски, жестокое поведение полиции в Барселоне в день голосования 1 октября), в общем-то, можно было спрогнозировать.

Испанские консерваторы не пользуются большой популярностью в каталонском регионе. На последних автономных выборах в 2015 г. НП получила менее 18% голосов, тогда как на национальном уровне партию Рахоя поддерживает каждый третий. Но на этом потенциал сторонников сохранения Каталонии в составе единого государства не исчерпывается. Дело в том, что под влиянием «эспаньолизма» находятся также влиятельные в Каталонии оппозиционные партии, действующие и на государственном уровне. Речь идет о либеральной партии «Сьюдаданос» («Граждане») и об Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП).

Конечно, у всех у них свои подходы. Так, генеральный секретарь ИСРП Педро Санчес сегодня активно продвигает идею превращения Испании в подлинно федеративное государство и настаивает на переговорах Мадрида и Барселоны. Но, как и НП, ИСРП и «Сьюдаданос» призвали своих сторонников отказаться от участия в референдуме 1 октября. Конечно, полиция и гражданская гвардия сделали все, чтобы сорвать в прошлое воскресенье голосование. Но, даже по данным женералитата, в голосовании приняли участие лишь 42% зарегистрированных избирателей. Эту цифру можно интерпретировать и таким образом: политически малоактивное «молчаливое большинство» не в восторге от не согласованного с центром референдума об отделении.

На стороне Мадрида и единая Европа. Конечно, многие видные европейские левые и экологистские политики, оторопев от чрезмерно жестких действий присланных из других испанских регионов сил правопорядка, подали голос протеста. Премьер-министр Бельгии Шарль Мишель напомнил испанскому кабинету, что «насилие никогда не может быть ответом».

В то же самое время следует признать: несмотря на то что действия специальных испанских сил вызвали, мягко говоря, недоумение в Старом Свете, все ведущие национальные лидеры в странах Европейского союза не готовы жертвовать давними отношениями с Мадридом. Как подметил Эммануэль Макрон, «я знаю только одного собеседника за столом Европейского совета. Это Мариано Рахой». И сколько бы ни ломились в последние годы каталонские региональные руководители в Брюссель со своими предложениями и проблемами (местное правительство в Барселоне к месту и не к месту все время прокламирует, что независимая Каталония должна остаться в ЕС и в еврозоне), Жан-Клод Юнкер и Еврокомиссия предпочитают их просто игнорировать.

Республиканцы против монархии

Бывая в Каталонии наездами с 2012 года, я могу сказать о том, что за эти пять лет там заметно выросли сепаратистские настроения. Еще в начале века за отделение региона от испанского государства выступали от силы 15 - 16% каталонцев. Но уже в 2014 г. в опросе в поддержку независимости (объявленном Мадридом, что логично, незаконным) приняли участие 1,8 млн человек, 80% из которых сказали суверенитету «да». На досрочных автономных законодательных выборах годом позже партии «индепендентистского» спектра собрали в совокупности немногим менее 48% голосов. В итоге в автономном парламенте у поборников идеи отделения сегодня абсолютное большинство мандатов.

За последние годы движение за государственный суверенитет не просто окрепло, оно заметно умножилось в численности. Если раньше за отделение от королевства ратовали в основном лишь левые, то в последние годы это движение стало и в политическом, и в социальном плане достаточно более разнообразным. Как считает профессор Ж.-М. Антентас, среди сторонников независимости выделяются прежде всего каталонская национальная буржуазия (основная социальная ниша КЕДП), городские и сельские средние слои, голосующие преимущественно за вторую правительственную на уровне сообщества партию «Республиканская левая Каталонии» (РЛК), и радикально настроенная часть рабочих и молодежи, предпочитающая поддерживать конгломерат крайне левых объединений - «Кандидатуру народного единства» (КНЕ).

Естественно, при такой широкой идейной палитре можно сделать вывод об отсутствии у каталонских «индепендентистов» единого видения будущего своей родины. Так, КЕДП является вполне «системной» либеральной партией, видящей Каталонию исключительно в составе ЕС, зоны евро и НАТО. Левые республиканцы говорят о том, что «Каталонии подходит социальная модель, близкая скандинавской социал-демократии», тогда как КНЕ вообще ставит вопрос о разрыве с капитализмом и борется за перспективу подлинно социалистической Каталонии. Единственное, что их всех сегодня объединяет, это каталонское государство с республиканской формой правления.

Именно в этом направлении и работало «индепендентистское» большинство, принимая соответствующие социальные, экономические законы и правовые акты, ориентированные на независимое государство. Принятие каталонским парламентом (в отсутствие большинства депутатов от оппозиции) в начале сентября закона о референдуме, позволяющего объявить государственный суверенитет в течение 72 часов после голосования (в случае победы «да», но без фиксации уровня явки избирателей), стало тем самым рубиконом, который, похоже, окончательно разделил официальные Мадрид и Барселону.

Это дало основание французскому эксперту по Испании Жан-Жаку Курляндски сказать, что «Пучдемон, без сомнения, пойдет в своей логике до конца». И точно: сразу после оглашения итогов референдума (говорить об их полной корректности в тех условиях, в которых 1 октября проходил референдум, я бы не решился; сколько человек не смогли проголосовать из-за противодействия сил правопорядка и сколько «индепендентистов» от полноты чувств проголосовали за отделение от Испании многократно на разных полуофициальных участках, - об этом остается лишь гадать) региональная власть поддержала идею всеобщей забастовки протеста против полицейского насилия. А большинство настроены в одностороннем порядке объявить независимость, ссылаясь на то, что 92% принявших участие в референдуме высказались за создание независимой каталонской республики.

Теперь время будет играть в Каталонии на республиканцев. Но даже Пучдемон, понимая всю сложность и остроту ситуации, уже обратился в ЕС с предложением стать посредником в тяжбе с Мадридом. Глава каталонского правительства заявляет: «Нужно начать переговоры без условий... Мы должны закончить этот процесс так же, как мы его начали: мирно». Но после событий 1 октября чисто мирная и переговорная опция решения «каталонского вопроса» может и не сработать.