Последний выстрел. Малоизвестные детали убийства Григория Распутина

Наши постоянные читатели уже имели возможность ознакомиться с записями из дневника живописца и художественного критика Александра Бенуа за 1916 – 1918 годы, которые имеют отношение к убийству Григория Распутина (см. «Наследие» от 10 января 2022 г.). Если коротко: содержащиеся в них не очень известные факты дают повод для пересмотра канонической версии «преступления века». Сегодня — продолжение начатой темы.

Последний выстрел. Малоизвестные детали убийства Григория Распутина | ФОТО Public Domain

ФОТО Public Domain

Записи в дневнике Бенуа свидетельствуют, что его автору уже на второй день после убийства Распутина стали известны детали этого громкого преступления, а также имена и фамилии причастных к нему фигурантов. Дело в том, что к нему на квартиру по старой дружбе явился «заряженный какими‑то сенсационными сведениями» о гибели Распутина французский посол в Петербурге Морис Палеолог и доверительно поведал о ходе расследования шумного дела…

Особо интересна запись, которую автор сделал 20 декабря 1916 года со слов своего давнего знакомца — коллекционера В. Н. Аргутинского-Долгорукого: «Убийца не Феликс и не великий князь Дмитрий Павлович (оба сейчас под домашним арестом), а тот стрелковый офицер, который был в той же комнате (Сухотин)».

О том же было сказано и на страницах изданной в 1960 году в Нью-Йорке книги воспоминаний белоэмигранта Петра Ищеева «Осколки прошлого». Из беседы автора мемуаров с князем Александром Сергеевичем Чагадаевым выяснилось, что тот знал о готовящемся преступлении, а в день происшествия ему стали известны и «все его подробности». Какие именно, автор воспоминаний не озвучил, но убийцей «старца» Чагадаев назвал именно Сухотина. И добавил: «чтобы его (Сухотина. — Л. С.) не подвести, об этом решили скрыть и держать в секрете, а его выстрелы принял на себя ­Пуришкевич».

К словам Чагадаева, всемирно известного музыканта-балалаечника, можно прислушаться, и вот по какой причине. Он состоял в родстве с известной пианисткой Ириной Горяиновой (сценический псевдоним — Ирина Энери) — супругой Сухотина, с которым балалаечник также был знаком.

Таким образом, князь по‑родственному мог узнать подробности убийства Распутина от обоих — и от Ирины, и от Сухотина. Причем музыкантша не только знала о готовящемся заговоре против «царского друга», но и сама едва не стала пособницей преступников. Роковую ночь она провела в купе головного вагона стоявшего у платформы Варшавского вокзала санитарного поезда, начальником которого был Владимир Пуришкевич, вместе с его женой ожидая, когда привезут боты, перчатки и шубу убитого Распутина, чтобы сжечь эти улики в вагонной печи…

С Сухотиным, приемным внуком Льва Толстого, студентом университета в Лозанне, очаровательная музыкантша познакомилась в Ясной Поляне на дне рождения патриарха русской литературы. Туда ее, 12‑летнюю пианистку-вундеркинда, пригласили, чтобы она могла порадовать писателя своей не по‑детски взрослой игрой на фортепиано…

В начале Первой мировой войны повзрослевшая Ирина отыскала старого знакомца в госпитале, устроенном на средства Зинаиды Николаевны Юсуповой (в ее особняке на Литейном пр., 42), и, на правах младшей подруги княгини, ввела его в дом своей покровительницы. Привечал поручика-фронтовика и Феликс Юсупов — сын Зинаиды Николаевны. Ему импонировало то, как Сухотин играл на гитаре и пел романсы собственного сочинения…

Поэтому не исключено, что в убийстве Распутина ключевую роль играли не только Пуришкевич и Юсупов, как всегда считалось, но и пехотный офицер Сухотин, которому оба заговорщика отвели в своих мемуарах более чем скромную роль. И все последующие интерпретации убийства Распутина, включая и киноверсии, основаны на сознательном искажении реальной картины преступ­ления со всеми, как говорится, вытекающими последствиями.

В изложении Пуришкевича эпизод, обозначивший последние минуты жизни Распутина, выглядит так, будто он сделал четыре выстрела вдогонку убегающему «старцу», из которых только два последних попали ему в спину и, «как кажется, в голову». Причем Распутин упал на снег «ничком», то есть лицом вниз.

Однако эту версию кардинально опровергает одна из посмертных фотографий из фотоальбома «Смерть Григория Распутина-Новых», хранящегося в Музее политической истории России. На ней на лбу Распутина, а не на его затылке, отчетливо виден след от выстрела в упор или с близкого расстояния…

Благодаря записям в дневнике Александра Бенуа последние мгновения жизни Распутина можно представить следующим образом. «Старец», раненный выстрелом Феликса, успел добежать только до двери, ведущей во двор, где его настиг сначала чей‑то выстрел в спину (пулевое отверстие в этой части его тела отмечено протоколом судебно-медицинского обследования трупа), а затем — «контрольный» — в голову.

Заговорщики расправились с Распутиным вовсе не на улице, а в помещении. В той самой сводчатой столовой в подвале дворца на набережной Мойки, где Юсупов потчевал гостя отравленными пирожными и мадерой. Именно там и прозвучали выстрелы, которые оставили «следы крови и пуль на потолке», обнаруженные полицией при осмотре квартиры Юсупова сразу после происшедшего. Об этом в эмиграции не преминул написать в своих воспоминаниях великий князь Андрей Владимирович (муж Матильды Кшесинской).

Вместе с тем очевидно, что выстрел в голову мог сделать только хладнокровный, хорошо владеющий оружием стрелок. Вряд ли грубую роль киллера взяли бы на себя самовлюбленный Юсупов, неврастеничный Пуришкевич или великий князь Дмитрий Павлович. Не случайно из уст последнего многие десятилетия спустя — когда уже не надо было скрывать свое участие в знаковом убийстве — в одном из интервью прозвучало: «На моих руках крови Распутина нет!». Зато в качестве «чистильщика» вполне мог выступить бесконечно преданный общему делу бывалый офицер-фронтовик Сергей Сухотин.

Читайте также: 

«Канцелярская афера»: как один человек ввел в заблуждение целый город

Забытая эпоха: искусство труда и время перемен в театре «Стройка»




#Распутин #жизнь #подробности

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 6 (7828) от 17.01.2025 под заголовком «Последний выстрел».


Комментарии