Капуста с нейтральной полосы. Воспоминания ветерана войны
Воевал я только один год. Свой последний фронтовой день помню, как будто это было вчера. В ту июньскую ночь 1942 года шел я сдавать готовый участок обороны, что находился в пятидесяти километрах от станции Саперное, когда враг накрыл ураганным огнем. Меня оглушило и «полоснуло» по ноге. Когда очнулся, понял, что ногу потерял и выбраться сам не смогу. Первое желание было застрелиться, чтобы не попасть в плен. Но подоспели два моих помощника - сержанты и не дали совершить непоправимое. Три километра под огнем противника тащили они меня волоком на плащ-палатке в медсанбат.
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
В госпитале оказался аж в Свердловске. Проведя много времени на больничной койке - ногу ампутировали, день за днем заново пережил все, что было со мной на фронте. Сразу скажу: свой воинский долг я выполнил. На войне ведь не все подвиги бывают громкими. Иные забываются сразу после их свершения. Так было со мной и моим взводом, который спас жизни тысячам бойцов и командиров, выведя их, можно сказать, из пекла...
Весной 1941 года меня назначили командиром взвода 37-го отдельного саперного батальона, который входил в состав 43-й Краснознаменной стрелковой дивизии. Было мне двадцать лет, за плечами — Высшее московское военно-инженерное училище, куда я, сельский житель, был направлен по комсомольскому набору.
Накануне войны наша дивизия находилась в районе станции Тианхара вблизи Выборга. Командовал ею генерал-майор В. В. Кирпичников. Наш батальон строил комдиву КП вблизи границы. 22 июня мы бетонировали ДОТ. Несколько звеньев немецких самолетов пролетели низко над нами в сторону Ленинграда. Других действий противник на этом участке фронта не предпринимал, но мы поняли - случилась беда. Началась война.
Вместе с другими воинскими соединениями мы упорно держали оборону, не допуская прорыва противника к Выборгу. Но к 21 августа стало ясно, что нашими силами врага не сдержать. И 28 августа командование Северным фронтом приказало отходить к старой советско-финской границе, чтобы у Карельского укрепрайона организовать оборону.
Я со своим взводом должен был идти в арьергарде, уничтожая по пути мосты, дамбы и другие сооружения, в том числе и шлюзы Сайменского канала. Но мы не успели их взорвать. Противник рвался в город буквально «на плечах» нашего отступления...
В долине Порлампи, отходя, мы догнали некоторые части своей 43-й стрелковой дивизии, которые направлялись к полуострову Койвисто. Однако пехотные дивизии финнов обошли Выборг с востока. Пути отхода наших войск были перерезаны, начались растерянность и паника. Командир дивизии генерал-майор Кирпичников, как мы узнали потом, попал в финский плен. А мы оказались в аду. Надо было как-то выбираться из окружения, но как?
Впрочем, один путь вскоре нашелся - через огромное неизведанное болото. Решились идти немногие - мой взвод и человек двести артиллеристов. Я шел впереди, за мной — младшие командиры с шестами. Где вплавь, где по горло в трясине, выбиваясь из сил, мы за ночь преодолели болото и вышли к оборонительной полосе на подступах к Койвисто.
Там наших войск не оказалось. Их вывезли военные корабли, посланные на выручку Ленинградским фронтом. На месте был лишь генерал-майор Коньков, командир 115-й стрелковой дивизии. Ему я и доложил об обстановке, окружении. И тогда он отправил меня со взводом к той опасной тропе, что вывела нас из болота, чтобы помочь остальным выйти из окружения. По нашему следу по нашей подсказке стали выходить войска... 29 августа финны вошли в Выборг.
Нам надо было как-то выбираться в Ленинград - время шло на минуты. На наше счастье, на пристани стоял рыбацкий мотобот. Мы набились в трюм и завели мотор. Когда отчалили, нас заметил противник и открыл огонь.
Обессиленные, прибыли в Ленинградский порт. Без посторонней помощи идти не могли. Доставили нас в казармы на Звенигородской улице, а в сентябре 1941 года направили в район Колпина, где мы находились в обороне на участке от Невы до Северной железной дороги. Там нами были установлены тысячи различных мин и фугасов.
В декабре 1941-го я получил приказ очистить овраг, что тянулся вдоль окраины Колпина, от глубокого снега и мин. Выходя из города, зашли в один дом попросить деревянные лопаты. В комнате при свете зажженного провода находились человек двенадцать голодных людей, в том числе и дети. Взрослые что-то варили из корней. И какую надо было иметь силу воли, чтобы все это варево отдать солдатам!
Но мы все же этим людям помогли. Увлекшись работой, а ночь зимой длинная, мы ушли далеко по оврагу и оказались в тылу у немцев. Там под снегом обнаружили поле неубранной капусты. Натаскав на нейтральную полосу, вероятно, тонны три, мы поделились с голодными жителями, пригревшими и накормившими нас.
За время, что воевал, я не спал ни одной ночи - такова жизнь сапера на фронте. Мои награды - три ордена «Красной Звезды», орден «Отечественной войны» I степени, медали. Самая дорогая - «За оборону Ленинграда».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 133 (6486) от 23.07.2019 под заголовком «Капуста с нейтральной полосы».
Комментарии