Битва за символ. Сталинград стал точкой перелома во Второй мировой войне
80 лет назад судьба нашей страны, без преувеличения, была брошена на чашу весов. Не считаясь с потерями, к Волге рвались нацисты, и остановить их удалось только благодаря беспримерному мужеству и героизму советских воинов. Именно Сталинград стал той точкой, после которой Вторая мировая война покатилась вспять. О том, как разворачивались события, почему город на Волге имел столь важное значение, мы говорим с нашим постоянным экспертом — доцентом Санкт-Петербургского государственного архитектурно-строительного университета кандидатом исторических наук Евгением ГУРЬЕВЫМ.
Местом ожесточенных военных действий стали и цеха завода «Красный Октябрь». Он был практически полностью разрушен, однако уже спустя пять месяцев после окончания Сталинградской битвы выдал первую плавку стали. Фото сделано в декабре 1942 г./Фото Георгия З
— Евгений Павлович, как известно, летняя кампания 1942 года для Красной армии складывалась, мягко говоря, не очень успешно. Почему? Ведь уже и военный опыт удалось накопить, и промышленность в тылу была налажена…
— Если коротко, мы переоценили свои силы и недооценили противника. Но чтобы понять, почему так произошло, надо отмотать историю по крайней мере на январь 1942 года, когда контрудар Красной армии под Москвой перешел в масштабную наступательную операцию, охватившую весь советско-германский фронт от Ленинграда до Крыма. Генштаб Красной армии планировал целую серию сокрушительных атак, чтобы нанести максимальный урон противнику и добиться решительных успехов в освобождении территории.
В реальности же все вылилось в локальные действия с переменным успехом. Это и первая битва за Ржев, и Торопецко-Холмская операция, в ходе которой удалось блокировать крупную немецкую группировку. В этом же ряду — попытка деблокировать Севастополь и наступление Волховского фронта, закончившееся окружением 2‑й Ударной армии…
На южном театре военных действий в январе 1942 года войска Юго-Западного и Южного фронтов предприняли наступление с целью создания выгодного плацдарма для освобождения Харькова. Результатом операции стало появление так называемого барвенковского выступа в сторону позиций немцев, которым удалось сохранить за собой несколько ключевых населенных пунктов и благодаря этому удержать фронт.
В ходе всех этих операций руководство Красной армии сделало несколько важных выводов. Первый: необходимо воссоздать крупные механизированные соединения. Они были расформированы летом 1941 года из‑за потерь и, прямо скажем, неумения должным образом ими управлять. Второй: при захвате населенных пунктов, превращенных противником в полевые укрепления, требуется осваивать практику использования штурмовых групп. Немцы успешно обороняли узловые точки — их в военном деле иногда называют «ножками от стула».
— Правильно я понимаю аналогию: когда стул стоит на четырех ножках — он устойчив?
— Да, именно так. И еще что важно: главным инструментом вражеского противодействия стали танковые и моторизованные дивизии. Да, они понесли серьезные потери в ходе битвы под Москвой, однако энное количество танков, сконцентрированных на нужном участке фронта, приводило к тому, что немцы достаточно успешно отражали прорывы советской пехоты и кавалерии.
Тем не менее зимне-весеннее наступление было воспринято высшим руководством страны как несомненный успех, и 1 мая 1942 года вышел приказ наркома обороны СССР № 130, в котором говорилось о грядущем летом решительном переломе в войне. Командование РККА намеревалось продолжить наступление на всем советско-германском фронте, рассчитывая разгромить, как казалось, ослабленного зимними боями противника, который откатился от Ростова, Москвы, Тихвина.
Однако у немцев был определенный опыт, которого не имела тогда еще Красная армия. В частности, умение вести бои — и оборонительные, и наступательные — в городских условиях, а также активно применять крупные механизированные соединения. Маневрирование резервами позволяло противнику создавать перевес если не на всем фронте (такой возможности у него уже не было), то на том направлении, куда он собирался ударить.
Так что на весну — лето 1942 года командование вермахта имело свои планы. В начале апреля вышла директива Гитлера № 41 о подготовке к проведению операции «Блау» — наступлению на южном секторе восточного фронта. Это было то стратегическое направление, которое, по мысли Гитлера и высшего командования вермахта, могло позволить, несмотря на неудачу блицкрига, все‑таки выиграть войну.
Целью операции был Кавказ, поскольку он обеспечил бы вермахт нефтью. И, соответственно, оставил бы без нее Красную армию. Речь в первую очередь о месторождениях в Баку и Грозном. Они имели ключевое значение для СССР, поскольку в Сибири в то время нефть еще не добывали в нынешних масштабах. И если бы наша страна их лишилась, то по большому счету осталась бы без горючего. А значит, без авиации, танков, автомобилей, даже без артиллерии, поскольку ее надо чем‑то возить. Такая ситуация поставила бы Красную армию и советское государство если не на грань катастрофы, то как минимум в крайне тяжелое положение.
Кроме нефти немцы в результате южного наступления планировали захватить кубанские и ставропольские хлеборобные районы, которые опять же позволили бы кормить вермахт, а также оккупированную Гитлером Европу. А СССР, соответственно, был бы лишен важнейшего источника продовольствия.
Для выполнения операции «Блау» было решено сосредоточить на юге большую часть резервов, в том числе за счет войск, переброшенных из Западной Европы. Всего немцы собрали три общевойсковые и две танковые армии. То есть если на восточном фронте у них было четыре танковые армии, то на южное направление они бросили половину. В общей сложности группировка насчитывала 1 миллион 300 тысяч солдат, 17 тысяч артиллерийских орудий, 1263 танка и 1640 самолетов. Командование вермахта поставило задачу наступать на всем южном секторе восточного фронта — от Воронежа до Кавказа.
Наступлению предшествовала так называемая операция «Кремль», проведенная немецкой разведкой в мае 1942 года. Речь о дезинформации командования Красной армии.
— Каким образом?
— С помощью радиоигры, подбрасывания документов, активизации воздушной разведки. Целью было создать у руководства РККА, в первую очередь лично у Сталина, ощущение, что главный удар летней кампании 1942 года будет направлен, как и в 1941 году, на Москву. Была отпечатана специальная фальшивая директива Гитлера о переходе группы армий «Центр» в наступление на Москву, которая по разведывательным каналам была доведена до командования Красной армии.
Отчасти это сработало, и действительно, до осени 1942 года значительную часть резервов (хотя не все, как иногда утверждают историки) Сталин держал на московском направлении. Ржевско-Вяземскую и Ржевско-Сычевскую операции (иногда их называют еще второй и третьей битвами за Ржев) командование Красной армии проводило в известной степени как раз с целью сорвать возможное немецкое наступление на Москву. То есть попытки, не считаясь с потерями, взять Ржев — это не блажь Сталина или Жукова. Нет, просто именно так командование Красной армии оценивало риски на московском направлении…
В мае 1942‑го с «барвенковского выступа» войска Юго-Западного фронта начали наступление на Харьков. Передовые части даже дошли до его предместий. Однако одновременно советские войска получили встречный удар вермахта: он был нанесен с двух сторон под основание выступа.
Увы, наша разведка не вскрыла намерений противника. Более того, за счет механизированных частей немцы смогли создать перевес. В окружении оказались три армии Юго-Западного фронта, потери составили 270 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными. В результате во фронте образовалась огромная брешь: перед вермахтом открылся выход к Дону, а за ним — Волга и Сталинград…
Кстати, интересная деталь: в самый разгар тех боев, 19 мая 1942 года, в руки командования Брянского фронта попал портфель майора Райхеля, начальника оперативного отдела штаба 3‑й танковой дивизии, с приказом Гитлера об операции «Блау».
— И это уже была не дезинформация?
— Это был подлинный документ особой секретности, который оказался в руках Красной армии в силу удивительной беспечности немецкого офицера. Он отправился в одну из частей уточнить обстановку, взяв с собой комплект оперативных документов.
Его самолет совершил аварийную посадку недалеко от советских позиций, в завязавшейся перестрелке майор Райхель был убит, а его портфель был захвачен, немедленно доставлен в штаб Брянского фронта, а оттуда в Москву. Но Сталин не смог полностью поверить документам. Он посчитал, что, во‑первых, они могут быть либо дезинформацией, либо только частью плана. Поэтому Красная армия не стала производить перегруппировку. Кстати, не стали заниматься этим и немцы, замысел которых перестал быть тайным.
Да, потом был суд. Командующий 40‑м танковым корпусом генерал Штумме, которому подчинялся Райхель, был отдан под трибунал — за несоблюдение секретности. Потому что тот в случае аварийной посадки должен был в первую очередь уничтожить портфель, а не пытаться спасти свою жизнь… Штумме сняли с должности, потом, правда, помиловали, отправили воевать в Северную Африку, где он умер от инфаркта прямо в день сражения при Эль-Аламейне, которое, так же как и Сталинградскую битву, считают переломным в ходе Второй мировой войны. Вот такие интересные пересечения…
— Вы говорили о том, что главной целью операции «Блау» был Кавказ. Почему же тогда они столь мощные силы двинули на Сталинград?
— Три соображения. Первое — стратегическое: обеспечение фланга и тыла наступающей на Кавказ немецкой группировки. Второе — логистическое. Город на Волге был (и остается) важнейшим узловым центром. Там сходятся несколько железных и автомобильных дорог, связывающих Поволжье, Кубань и Кавказ с Центральной Россией. Недаром столько внимания обороне этого города уделялось еще в Гражданскую войну — тогда, напомню, он именовался Царицын. Захвати в 1918 году Царицын белые, и европейская часть России, а значит, Красная армия, осталась бы без продовольствия с юга…
Если бы теперь немцы взяли Сталинград, они смогли бы перерезать Волгу, а это означало, что транспортировать по ней нефть из Грозного или Баку было бы уже невозможно. Таким образом, Красная армия лишилась бы горючего, даже не потеряв Кавказ.
И, наконец, соображение идеологическое. Да, конечно, оно не стояло на первом месте, как иногда считают некоторые историки: мол, Сталин так держался за этот город, поскольку он был назван его именем, и Гитлер так хотел захватить его по той же причине. Но, как бы то ни было, Сталинград — один из символов Советского Союза того времени наряду с Москвой и Ленинградом. Символ несокрушимой обороны в Гражданскую войну, недаром Царицын называли «Красным Верденом». А руководил его героической обороной Сталин, что в условиях его культа приобретало важнейшее смысловое значение.
Кроме всего прочего Сталинград был и крупнейшим центром промышленности, причем оборонной. Сталинградский тракторный завод — одно из детищ индустриализации, выпускал львиную долю сельхозтехники, а во время войны — танки Т-34. А существовавший еще с царских времен артиллерийский завод (в советское время — «Баррикада») изготовлял орудия крупных калибров. Кроме того, в городе было несколько металлургических предприятий и судостроительная верфь. Все эти предприятия прекратили свою работу только в ходе Сталинградской битвы, потому что в цехах в буквальном смысле начались бои…
Операция «Блау» началась 28 июня 1942 года. Уже в начале июля врагу удалось захватить большую часть Воронежа — до Дона. Правда, пробиться на противоположную сторону реки он не сумел, хотя план был выйти за Дон, со стороны Воронежа нанести удар по Красной армии и отрезать весь Юго-Западный фронт. Но этого немцы не добились.
Их планы стали рушиться, тем не менее Красная армия попала в очень тяжелое положение. Под Миллеровом были окружены две советские армии, потери составили 197 тысяч человек. Вермахт же после этого получил прямой путь к Дону. 24 июля немцам удалось захватить Ростов-на-Дону, 25 июля считается началом битвы за Кавказ. Но самое главное — оказались открыты ворота к Сталинграду.
И вот здесь большую роль сыграли резервы Красной армии, позволившие после поражения под Харьковом и Миллеровом заново воссоздать Юго-Западный фронт. Навстречу наступающему противнику пришлось срочно бросать несколько резервных армий, которые планировалось использовать для летнего контрнаступления. 28 июля появился знаменитый приказ «Ни шагу назад»…
Успех немецких войск под командованием Паулюса на пути к Сталинграду в известной степени был достигнут за счет применения тяжелой артиллерии: подобных калибров у нас практически не было. Но путь этот отнюдь не был легким: Красная армия оказывала ожесточенное сопротивление. Брошенные в бой новые советские армии не позволили немцам захватить Сталинград с ходу. Достаточно вспомнить бои за Калач-на-Дону с 17 по 31 июля, за «разъезд 74‑й километр» со 2 по 20 августа. Все они привели к тому, что немцы потеряли темп наступления, двигались очень медленно.
В результате армия Паулюса на пути к Сталинграду вытянулась в узкий клин. Своих сил у немцев уже не хватало, и они были вынуждены ставить на фланги соединения союзников. Сражавшиеся здесь венгерские войска насчитывали 200 тысяч солдат, итальянские — 335 тысяч, румынские — 217 тысяч.
— Чем немцы мотивировали союзников?
— В случае победы Гитлер обещал им определенные «бонусы». Итальянцам — зону исключительных экономических интересов в Донбассе, то есть часть промышленности должна была в будущем работать на Италию. Венграм — территории в Закарпатье. Румыны рассчитывали получить Бессарабию и Транснистрию — то есть все, что между Бугом и Днестром, включая Одессу.
Так что союзники воевали не только за нацистскую идею, но и за конкретный материальный интерес… Судя по историческим источникам, боевые качества венгерских частей немцы оценивали достаточно высоко, а вот румыны и итальянцы действовали гораздо слабее. Их боевая подготовка не отвечала требованиям вермахта. Пока шло широкое наступление при хорошей погоде — воевать они были готовы, но как только начались трудности и наступили холода, боевой дух стал катастрофически падать.
Кроме того, в войсках союзников явно ощущался недостаток бронетехники, да и авиационная поддержка была не самая лучшая. У румын не хватало транспорта, и хотя у них было много кавалерии, которая в калмыцких степях действовала неплохо, держать фронт она не могла, поскольку просто не была предназначена для этого.
Однако войск союзников было численно много, что позволяло противнику удерживать огромный фронт от Кавказа до Воронежа. Союзники, как я уже сказал, держали фланги, что, собственно говоря, потом сыграло роковую роль в судьбе армии Паулюса. В ходе контрнаступления советские войска нанесли удар именно по флангам. Но это мы уже забегаем вперед.
— Готовилась ли Красная армия оборонять Сталинград так же, как Ленинград?
— Оба города начали готовить к обороне практически в последний момент. Как в июле 1941 года никто не ожидал, что немцы так быстро окажутся на подступах к Ленинграду, так и летом 1942‑го мало кто предполагал, что буквально в считанные недели бои уже развернутся на улицах Сталинграда. Готовить город к обороне стали после поражения под Харьковом, в июне.
Однако аналога Лужского рубежа здесь просто не могло быть, поскольку от Дона до Волги — голая степь, в ней не за что зацепиться. Но даже там наши войска ценой огромных потерь пытались задержать рвущиеся к Сталинграду немецкие танки.
Кстати, еще по поводу сравнения Ленинграда с городом на Волге: Сталинград было очень сложно оборонять, потому что при относительно небольшой ширине он вытянут на многие километры вдоль реки.
23 августа бои начались уже в самом городе, а 12 сентября немцы в районе тракторного завода прорвались к Волге. В ставку Гитлера была даже отправлена символическая бутылка с волжской водой. Но это вовсе не означало капитуляции советских войск. Разрезанные на несколько частей, прижатые к Волге, части 62‑й и 64‑й армий оказывали ожесточенное сопротивление и яростно контратаковали. А с другой стороны реки, под бешеным огнем вражеской артиллерии и авиации, им доставляли боеприпасы и пополнение, которое тут же шло в бой.
Как известно, борьба разворачивалась не то что за каждую улицу — за каждый дом и даже каждый этаж. Многие здания представляли собой «слоеный пирог», когда на одном этаже были наши, на другом — немцы…
По большому счету к октябрю 1942‑го Красная армия удерживала уже только часть города — буквально небольшую полосу, прилегавшую к Волге. Поэтому вся советская артиллерия действовала с противоположной стороны реки. А уже к ноябрю ситуация стала патовой: в затяжных городских боях обе стороны просто обескровили друг друга.
Вообще Сталинград стал первым серьезным опытом Красной армии по ведению городских боев. Кстати, именно с этого времени началось овладение тактикой штурмовых групп, что впоследствии позволило брать города — сначала на советской территории, а потом уже в ходе освобождения Европы…
11 ноября 1942‑го вермахт предпринял последний штурм в Сталинграде, который не привел к успеху. А Красная армия, наоборот, двинулась к победе: спустя восемь дней началась советская операция «Уран». Основной ее целью было окружение 6‑й армии Паулюса и ее уничтожение в районе Сталинграда, что означало прорыв всего южного фланга восточного фронта. Операция стала полной неожиданностью для вермахта, поскольку концентрация резервов велась скрытно, чему способствовали плохая погода, а также активные боевые действия на других участках фронта, которые отвлекли внимание немцев.
В качестве резюме. Бои лета — осени 1942 года и для Красной армии, и для вермахта отчасти стали импровизацией. Жизнь показывает, что можно составлять какие угодно планы, но реальность всегда оказывается гораздо сложнее. Немцы воспринимали Сталинград как свой последний шанс выиграть войну, но эта карта оказалась бита. Контрнаступление Красной армии на Кавказе, под Сталинградом и Воронежем привело в дальнейшем к краху всего южного фланга восточного фронта — только уже не советского, а немецкого.
Голоса из прошлого
«…Слово «Сталинград» вошло в словарный фонд всех языков мира и с той поры напоминает о битве, которая по размаху, напряжению и последствиям превзошла все вооруженные столкновения прошлых времен».
Александр ВАСИЛЕВСКИЙ, дважды Герой Советского Союза, маршал Советского Союза
«Сталинград явился началом конца фашистского государства и его армии. Под Сталинградом не только погибла колоссальная немецкая армия: там же было покончено с долго жившей в Германии традицией, на которой воспитывались целые поколения немцев. Был опровергнут миф о непобедимости германской армии, о ее превосходстве над всеми армиями мира…
Сталинград был для меня тем величайшим событием в жизни, которое, как резкий порыв ветра, всколыхнуло все мое существо до глубины души. Поток чувств и переживаний после окончания битвы переполнял меня».
Андрей ЕРЕМЕНКО, Герой Советского Союза, маршал Советского Союза
«От имени народа Соединенных Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками, храбрость, сила духа и самоотверженность которых во время осады с 13 сентября 1942 года по 31 января 1943 года будут вечно вдохновлять сердца всех свободных людей. Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союзных наций против сил агрессии».
Франклин РУЗВЕЛЬТ, президент США
«Хотя в рамках войны в целом событиям в Северной Африке отводят более видное место, чем Сталинградской битве, однако катастрофа под Сталинградом сильнее потрясла немецкую армию и немецкий народ, потому что она оказалась для них более чувствительной. Там произошло нечто непостижимое, не пережитое с 1806 г., — гибель окруженной противником армии».
Курт ТИППЕЛЬСКИРХ, немецкий военачальник, военный историк
«Имя этого города будет вечно сиять как памятник мужества русских, которых не могли сломить жесточайшие удары. Разгром немцев под Сталинградом имеет для русских величайшее значение. Волга опять течет свободно. Престиж Красной армии поднялся еще выше благодаря этой победе, которая не имеет себе равной».
Шведская газета «СТОКГОЛЬМЕ ТИДНИНГЕН», 4 февраля 1943 г.
«Слушайте, парижане! Первые три дивизии, которые вторглись в Париж в июне 1940 года, три дивизии, которые по приглашению французского генерала Денца осквернили нашу столицу, этих трех дивизий — сотой, сто тринадцатой и двести девяносто пятой — не существует больше! Они уничтожены под Сталинградом: русские отомстили за Париж. Русские мстят за Францию!»
Жан-Ришар БЛОК, французский писатель-антифашист
«Для Германии битва под Сталинградом была тягчайшим поражением в ее истории, для России — ее величайшей победой. Под Полтавой (1709) Россия добилась права называться великой европейской державой, Сталинград явился началом ее превращения в одну из двух величайших мировых держав».
Ганс ДЕРР, генерал-майор вермахта, начальник штаба 17‑го армейского корпуса
«Эх, Сталинград, Сталинград… Как часто о нем вспоминаешь! Об этом городе, стертом на твоих глазах с лица земли и все‑таки оставшемся живым. Как хочется посмотреть на него сейчас! Как радуешься каждому человеку, для которого такие слова, как Мамаев курган, Банный овраг, Соляная пристань, не только слова, названия, а часть жизни, — может быть, самая значительная часть ее».
Виктор НЕКРАСОВ, писатель, участник Сталинградской битвы
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 151 (7234) от 17.08.2022 под заголовком «Битва за символ».
Комментарии