Эхо Нюрнберга. Как проходит дело о признании блокады Ленинграда геноцидом
В Санкт-Петербургском городском суде состоялось первое заседание по делу о признании блокады Ленинграда геноцидом, совершенным нацистами и их пособниками. Были представлены архивные документы, раскрывающие неопровержимые факты политики геноцида, заслушаны показания свидетелей — жителей блокадного города, а также ведущих историков и специалистов. Одним из приглашенных специалистов был доктор исторических наук Никита ЛОМАГИН — руководитель Института истории обороны и блокады Ленинграда (отдела Мемориального музея обороны и блокады).
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
— Никита Андреевич, можно ли считать эти судебные слушания отзвуком, своего рода эхом Нюрнбергского процесса?
— В широком смысле так можно сказать, потребность в правовой оценке давно назревала. Еще в прошлом в ходе международной научной конференции, посвященной 75‑летию Нюрнберга, ее участники — юристы, историки, обществоведы — высказывали обоснованные суждения о том, что Ленинград стал объектом геноцида со стороны нацистской Германии…
Собственно говоря, выступая теперь на суде, я рассказал о том, что в решениях Нюрнбергского трибунала не было дано юридической, правовой квалификации того, что было совершено нацистским руководством и военным командованием вермахта в период битвы за Ленинград. И, несмотря на то что доказательная база по преступлениям нацистов была собрана очень серьезная, в выступлениях представителя советской стороны Льва Смирнова ленинградский «кейс» занял не самое большое место.
— Почему?
— Дело в том, что в Нюрнберге Советский Союз представлял обвинения в преступлениях, которые нацистская Германия совершала не только на советской территории, но и в отношении Польши, Югославии и других стран. Блокада Ленинграда была представлена лишь на 62‑й день слушаний, 19 февраля 1946 года. Было сказано про количество жертв блокады в первую зиму от голода, бомбежек и обстрелов…
Суд над верховным командованием вермахта также не завершился юридической оценкой всей совокупности деяний нацистов, совершенных ими в отношении Ленинграда. Да, прозвучал обвинительный приговор в отношении двух командующих группой армии «Север» — Кюхера и фон Лееба. Однако последний, как известно, отделался символическим наказанием — тремя годами лишения свободы. Якобы он лично не отдавал приказов, касающихся Ленинграда, и вообще был лишь «статистом»…
Кроме того, немецкие адвокаты всячески разыгрывали карту, что голод как средство ведения войны в тогдашнем международном праве не считался запрещенным инструментом. Что действительно так и было. Эта норма появилась существенно позже в одном из дополнительных протоколов в 1977 году.
Сейчас благодаря деятельности историков, причем не только российских, но и германских, в нашем распоряжении гораздо больше материалов и о преступлениях вермахта, и о степени осведомленности немецкого командования о планах высшего нацистского руководства, и о том, что происходило в Ленинграде.
— Эти материалы доступны?
— Многие документы опубликованы и переведены на русский язык, они вполне доступны для исследователей. На мой взгляд, если бы эти материалы были известны к моменту проведения Нюрнбергского трибунала, то фон Леебу не удалось бы сказать, что он не знал и не ведал о целеполагании Гитлера, не знал о том, что происходило в подчиненных ему соединениях, и о том, какие приказы отдавались по группе армий «Север», по входившей в нее 18‑й армии, по дивизиям, находившимся под Ленинградом.
И хотя немецкая пропаганда заявляла, что вермахт воспринимает Ленинград как город-крепость, совершенно очевидно, что многие категории жителей, остававшихся в осажденном Ленинграде, к «комбатантам» (тем, кто принимает непосредственное участие в боевых действиях в составе вооруженных сил. — Прим. ред.) никак не относились.
Поэтому мы можем сейчас сказать, в значительной степени даже вслед за рядом немецких историков, в частности, Йоргом Ганценмюллером, что нацистская стратегия в отношении Ленинграда и его населения была не чем иным, как геноцидом. Поскольку жертвами этой войны на уничтожение было все гражданское население независимо от возраста, вероисповедания, национальности, партийной принадлежности. А план в отношении Ленинграда включал в себя — и это чрезвычайно важно отметить! — не только голод, но и уничтожение гражданского населения, инфраструктуры жизнеобеспечения города. Современное международное право однозначно квалифицирует подобную политику как акт геноцида.
— В Нюрнберге это понятие звучало?
— Нет, в выступлении советских обвинителей говорилось о терроре немецко-фашистских войск в отношении Ленинграда. Дело в том, что Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него появилась чуть позже, в декабре 1948 года. Она была принята резолюцией Генеральной ассамблеи ООН и вступила в силу в начале 1951 года.
Однако сам состав преступления, совершенного нацистами в ходе осады Ленинграда, его квалифицирующие характеристики полностью соответствуют тому юридическому понятию геноцида, которое стало частью международного гуманитарного права и используется ныне…
Что же касается точного числа жертв блокады, прозвучавшего на судебном слушании, я ответил, что специально этим вопросом не занимался, но склоняюсь к точке зрения уважаемых историков Валентина Ковальчука и Геннадия Соболева, обнародованной еще в 1965 году. Напомню, что тогда они поставили под сомнение официально принятую цифру 632 253 умерших от голода в блокадном Ленинграде, обнародованную на Нюрнбергском процессе, и заявили, что реальное число жертв — около 800 тысяч.
По моему мнению, безусловно, надо учитывать в качестве жертв тех, кто погиб не только в период блокады в самом Ленинграде, но и по пути в эвакуацию, даже тех, кто стал жертвой тех болезней, связанных с длительным голоданием. И эта итоговая цифра жертв блокады наверняка может стать существенно большей, чем та, что называли Ковальчук и Соболев.
У нас до сих пор нет точных данных, сколько ленинградцев погибли за пределами блокадного кольца. Буду несколько эмоционален, но могу точно сказать, что в это число не вошли ни моя прабабушка, которую сняли с поезда мертвой по пути из Ленинграда, ни мой дядя, которому было пять лет: он добрался до Калининской области и там умер через две недели. А сколько еще было подобных случаев, не попавших в статистику!..
P. S. Следующее судебное заседание по делу о признании блокады геноцидом состоится 11 октября.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 186 (7269) от 05.10.2022 под заголовком «Эхо Нюрнберга».
Комментарии