Деньги — в чёрную дыру. Десятки пожилых горожан «удачно» вложили свои сбережения
Эпоха «МММ», казалось бы, безвозвратно ушла в прошлое. Поучительная судьба тысяч людей, рванувшихся за «бесплатным сыром» и обобранных до нитки, должна была по крайней мере способствовать благоразумию общества. Ну нельзя же бесконечно наступать на одни и те же грабли! Оказывается — нет, все‑таки можно. Ровно по той же схеме создаются новые «пирамиды», и люди добровольно (!) несут туда свои деньги. «Пирамидостроителей» изобличают, судят и сажают. В августе минувшего года Куйбышевский районный суд определил двоим таким деятелям, обокравшим людей на общую сумму более 137 миллионов рублей, по 6 и 5 лет колонии. Еще одно аналогичное дело сегодня слушается в Приморском районном суде.
ФОТО rupixen on Unsplash
Аквариум запомнили все
На скамье подсудимых — 51‑летний Павел Викторович Быковский, обвиняющийся в мошенничестве в особо крупном размере (об утверждении обвинительного заключения 31 октября сообщила городская прокуратура). Как свидетельствуют материалы уголовного дела, в 2015 году он создал кредитно-потребительский кооператив «Инвестфонд Санкт-Петербург». Сама по себе такая структура криминальной не является — она предусмотрена федеральным законом «О кредитной кооперации» от 18.07.2009 № 190‑ФЗ. Смысл ее существования — привлечение денежных и иных средств членов КПК для создания общего фонда. Из него при необходимости эти люди могут брать кредиты для своих финансовых нужд. В прежние времена это называлось кассой взаимопомощи. Что же тут плохого? Ровным счетом ничего. Но дьявол, как всегда, кроется в деталях.
Одно незаметное движение руки — и… «карета превращается в тыкву». То есть благая идея — в свою противоположность. Средство взаимопомощи — в источник обогащения одного за счет обворовывания десятков (или сотен, или тысяч — кому как удастся) других.
Используя материалы следствия, любезно предоставленные 2‑м («коррупционным») управлением ГСУ СК по Санкт-Петербургу, показываем, как это делалось на практике.
Зарегистрировав КПК, Быковский снял небольшое помещение для офиса — хватило двух комнат на первом этаже обычной «хрущевки». В первой находились два стола для менеджеров, принимавших деньги. Здесь же — железный сейф и (это помнят абсолютно все!) аквариум с рыбками. На стене — плакат, извещавший о том, что все вклады застрахованы Центробанком (что, как известно любому грамотному человеку, правдой быть просто не могло — Центробанк деньги КПК не страхует). Вторая комната — кабинет председателя кооператива. Интерьер — столь же скромный. В таком кабинете, понятно, может сидеть только абсолютно честный и бескорыстный человек, который ни копейки чужих денег себе не возьмет.
А чтобы деньги поступали, была дана реклама о том, что в данном месте принимаются вклады под проценты выше банковских (на тот момент 12,5 %, когда банки принимали под 8 %). Дальше можно было уже ничего не делать — все сделало «сарафанное радио». Разница в 4,5 % заставила людей забыть об элементарной осторожности и поверить в очередной «бесплатный сыр».
— В основном это были люди пожилого возраста, — рассказывает следователь по особо важным делам Никита Тонкопрядченко. — Причем, что удивительно, многие из них в свое время уже пострадали от «МММ» и других подобных «пирамид». Когда я спрашивал у этих людей, почему тот опыт их ничему не научил, они разводили руками — мол, не могли поверить, что сейчас кто‑то опять на такое пойдет. Все выглядело очень убедительно. Да и доход по вкладу не сильно выше банковского — не 30 %, которые обещал Мавроди.
Наличные надежнее
Надо сказать, что поначалу информация «сарафанного радио» вполне соответствовала действительности. С каждым вкладчиком заключали договор, скрепленный печатью и подписью самого председателя. Сумма фиксировалась в приходном кассовом ордере, который, как и положено, разрывался на две части, одна из которых вручалась вкладчику. И главное — в положенный день он действительно получал оговоренный процент по вкладу.
Разумеется, человеку было все равно, откуда берутся эти деньги. Предполагалось, что из доходов от некоей инвестиционной деятельности. А на самом деле — из тех денег, которые принес предыдущий вкладчик. Судя по имеющимся данным, все, что к концу рабочего дня оставалось в сейфе, Быковский забирал себе. По утверждению одного из менеджеров КПК, за три года работы было лишь пять случаев, когда денег для расчета с клиентами не оказывалось, и председатель приносил свои. Наличные же расчеты, как он объяснил, предпочитал потому, что не хотел платить банковский процент. Не случайно, значит, из 1,1 миллиарда рублей, которые прошли через КПК, на банковский счет попало лишь 58 миллионов.
Куда расходовались деньги, прошедшие «мимо кассы», можно предположить. Среди членов кооператива было несколько юридических лиц, которые иногда брали кредиты у КПК. Правда, условия были не гуманные — 50 % годовых, и потому должники через короткое время долги возвращали. Однако среди них была и фирма по продаже автомобилей, принадлежавшая самому Быковскому. Она тоже занимала деньги у КПК, но на каких условиях, тот, судя по его показаниям, не помнил. Получалось — кредитовал самого себя…
Помимо продажи эта компания работала еще и в качестве «автомобильного ломбарда» — выдавала деньги под залог машин. Увы, похоже, этот бизнес большой прибыли не принес. Более того, с ним оказалась связана весьма таинственная история. Как рассказывает Быковский, некий человек получил деньги под залог 15 автомобилей по генеральным доверенностям от разных людей. А потом приехали их собственники и эти автомобили забрали. Ущерб — несколько миллионов рублей, но возбуждать уголовное дело полиция отказалась. Вполне возможно, потому, что не могла понять — то ли заявитель действительно стал жертвой жуликов, то ли сам с ними в доле…
Отдадим… когда‑нибудь
Век «пирамид», как известно, не долог — все они работают и рушатся по одной и той же схеме. В 2018 году у КПК начались проблемы. Пришло время отдавать вкладчикам уже не проценты, а сами вклады. Денег стало резко не хватать. Людей поначалу успокаивали — дескать, в договоре предусмотрен 30‑дневный срок для расчета, вам позвонят, все получите… Но «сарафанное радио» уже стало бить тревогу. Процесс пошел лавинообразно — люди массово начали забирать свои деньги. Такая ситуация тяжела даже для самой солидной финансовой структуры. А для той, что делала деньги «из воздуха», она неминуемо должна была закончиться крахом.
Поняв, что их обманули, вкладчики бросились писать во все инстанции. И те отреагировали. Первым делом КПК «Инвестфонд Санкт-Петербург» исключили из саморегулируемой организации в сфере финансового рынка (СРО). Таковая, в соответствии со ст. 35 вышеуказанного закона № 190‑ФЗ, объединяет кредитные кооперативы и контролирует их деятельность. Исключенный из СРО переходит под непосредственный контроль Центробанка. А с ним, как известно, шутки плохи.
— Быковскому ничего не оставалось делать, как начать «липовать» отчеты в Центробанк, — продолжает следователь Тонкопрядченко. — Разница между реальным имуществом кооператива и тем, что показано в отчетах, составляет 120 миллионов рублей. Содержатся там и упоминания о неких несуществующих выданных кредитах. 6 млн рублей, к примеру, якобы взяла пожилая женщина, ранее сделавшая вклад в размере 1,5 миллиона. Мало того, что она об этом кредите ничего не знала, так ее еще на тот момент и в стране не было. Когда я спросил Быковского, как такое могло получиться, он дал свой обычный ответ: «Не помню».
В какой‑то момент выдача денег прекратилась. «За бортом» остались 97 человек, которым КПК должен был вернуть в общей сложности около 78 миллионов рублей. Все это пожилые люди (только трое моложе 40 лет), в том числе бывшие блокадники. Крах «абсолютно надежной, застрахованной в Центробанке» компании стал полным сюрпризом не только для них, но и для рядовых сотрудников кооператива. Как они уверяют, Быковский держал в неведении даже их. Они, как и все вкладчики, были уверены, что вложенные деньги где‑то работают, приносят прибыль. Проверить это не было никакой возможности — всю бухгалтерию председатель замыкал на себя, никого не подпуская близко.
Жулик или бизнесмен-неудачник?
Тем не менее находились наивные люди, которые продолжали делать вклады. Последний договор заключен 30 июня 2020 года. Вскоре было возбуждено уголовное дело. К тому времени арбитражный суд уже объявил КПК банкротом, отстранил Быковского от должности и назначил арбитражного управляющего. Тот, как требует закон, должен изыскать имущество кооператива, пригодное для реализации, и обратить его в счет погашения долга. К субсидиарной ответственности (т. е. отвечая лично ему принадлежащим имуществом) привлекается и Быковский.
Надо сказать, что на финише своей деятельности кооператив имел в собственности два дома и земельный участок. В рамках процедуры банкротства они были реализованы, и кредиторы получили из вырученных денег примерно по 100 тысяч рублей каждый. Сам Быковский имел большую квартиру в центре города. Когда земля загорелась под ногами, он оперативно успел ее продать за 30 миллионов рублей. Однако обманутым вкладчикам, насколько известно, из этих денег ничего не досталось. Хотя большинство из них уже имеют на руках исполнительные листы, полученные в результате выигранных судов.
Быковский не арестован, находится на подписке о невыезде, хотя вменяемая ему статья относится к особо тяжким и грозит сроком до 10 лет. Следствие считает, что бежать ему некуда и не на что. А воздействовать на потерпевших, чтобы повлиять на их показания, он вряд ли сможет — те ненавидят его лютой ненавистью. На очных ставках готовы были просто растерзать.
Позицию защиты нетрудно предвидеть. В подобных делах она всегда одна: это не мошенничество, а неудачный бизнес. Коммерческий риск. Гражданско-правовые отношения. Осталось только самое простое: назвать предмет этого бизнеса — то дело, которое, по замыслу обвиняемого, должно было принести ему прибыль, но не принесло. Разумеется, по не зависящим от него причинам. Надо ли говорить, что очень интересно это будет услышать тем 97 вкладчикам, которые мечтают получить обратно свои деньги. Даже уже и без процентов и учета инфляции. Может быть, узнав, что их кровные пошли на какое‑нибудь благородное дело, но злые люди не дали ему совершиться, они своего обидчика и простят…
Последнее слово, конечно же, за судом. О его решении, каким бы оно ни было, мы постараемся сообщить.
Читайте также:
Интеллект против интеллекта. Борьба с преступностью превращается в противоборство технологий
Положите трубку! Как распознать телефонных мошенников
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 3 (7825) от 14.01.2025 под заголовком «Деньги — в черную дыру».
Комментарии