Неуловимое, настоящее. Чем запомнятся «Шуры-Муры» Театра Эстрады им. Райкина
Постановка состоит из эпизодов, в основе которых самые известные рассказы Шукшина.
Фото предоставлено Театром Эстрады им. Райкина
В июле 2019-го Василию Макаровичу Шукшину могло бы исполниться 90. Он прожил 45 лет и ушел из жизни ранним утром 2 октября 1974 года во время съемок фильма «Они сражались за Родину». Шукшин стал символом своей эпохи, неразгаданной русской души и отражением того удивительного мира, которого больше не существует. Или все-таки существует?
Иначе как объяснить тот интерес к его творчеству, в том числе и в театре, что возродился после долгих десятилетий молчания? В Санкт-Петербурге, казалось бы, столь далеком от мира шукшинских героев, проза писателя представлена сразу на нескольких известных сценах. Самые заметные постановки: «Шуры-Муры» в Театре Эстрады, «Охота жить» в Театре на Васильевском, «Хорошо. Очень!» в «Приюте комедианта», «Обыкновенные чудики» в Молодежном театре на Фонтанке, «Земляки» в театре «Комедианты» и «Энергичные люди» в Театре Комедии им. Н. Акимова.
Зачинателем этой традиции стал Театр Эстрады им. А. Райкина. Постановка Юрия Гальцева и Владимира Глазкова родилась из обычных студенческих показов, чего ее создатели и не скрывают. Когда ученики эстрадного курса РГИСИ на занятиях по актерскому мастерству сдавали отрывки по рассказам Шукшина, у Гальцева неожиданно родилась идея создать на их основе полноценную постановку. Так родился спектакль «Шуры-Муры», премьера которого прошла в конце декабря 2013 года.
Голубое небо, бескрайнее русское поле, а на его фоне – фигура Василия Шукшина. Художник Яна Глушанок создала необычную объемную декорацию, которая повторяет последний кадр фильма «Печки-лавочки». Весь спектакль главный герой этой киноленты сидит за спиной у молодых актеров и задумчиво смотрит вдаль. Хотя порой кажется, что это сам Шукшин пристально наблюдает за теми, кто решился перенести столь дорогие ему «светлые души» на театральную сцену.
Фото предоставлено Театром Эстрады им. Райкина
Начинается спектакль с танца. Стилизованный под народные плясовые, гипертрофированный, экспрессивный – в нем танцует душа. На актерах самые простые костюмы – серо-голубые платья и рубахи цвета высохшей земли и высокого алтайского неба. Танец кончится внезапно, а герои спектакля (деревенская молодежь) сядут на телегу и затянут длинную частушку про сложные взаимоотношения кукушки и воробья. В общем, «Шуры-Муры» – конечно, про любовь.
Любовь бывает и к природе. В сцене по рассказу «Кукушкины слезки» именно в этой любви признается художник Сергей (актер Алексей Шильников) в разговоре с деревенской девушкой Ниной (Анастасия Ткаченко). Сергей – городской парень, болтливый и нагловатый, но и Нина – не робкого десятка. Она быстро поймет, к чему эти разговоры про лес и степь, но наглеца все же простит. И даже споет ему про «одинокую кукушечку, что по лесу летает, гнезда найти не может, оттого и роняет слезы».
Спектакль состоит из коротких историй, разных по продолжительности, по настроению. В их основе – самые известные рассказы Шукшина, среди которых «Упорный», «Три грации», «Бессовестные», «Микроскоп», «Сапожки», «Танцующий Шива», «Мой зять украл машину дров!». Эти истории прошли и через призму мировоззрения тех, кто родился уже в 90-е годы, и через законы эстрадного жанра. Потому постановка наполнена песнями, танцам, пародиями, пантомимой, клоунадой и игрой «в советскую эпоху». Впрочем, шукшинские герои все равно узнаваемы.
«Упорный» Моня Квасов (роль Дмитрия Енина) однажды прочитал, что создать вечный двигатель невозможно. Но его пытливый русский ум просто не может не верить в невозможное. На глазах у завороженных зрителей актер строит сложную воздушную конструкцию из деревянных посохов и птичьего перышка, исполняя настоящий цирковой номер.
Есть в спектакле образы, которые переходят из эпизода в эпизод. Например, подружки-сплетницы, что постоянно повторяют: «Ты посмотри!». Дамы очень колоритные: первая (актриса Анастасия Кастрица) – с розой в высокой прическе, другая (Алена Кухоткина) – спортсменка в кепи, третья (Анастасия Лазо) – настоящий синий чулок с клубком ниток в руках. За спектакль они успеют спеть народную песню, сыграть на граненых стаканах и обсудить всех своих знакомых: соседа, мужа сестры и даже сноху деда в исполнении Кирилла Петрова.
Фото предоставлено Театром Эстрады им. Райкина
Анастасия Кастрица и Кирилл Петров появляются на сцене не раз, к том числе и в комедийном образе постаревших супругов. Семейных историй в спектакле вообще много – муж, решившийся купить жене сапоги за 65 рублей; несчастный зять, которого теща собирается посадить за машину дров; жена, что наотмашь бьет мужа сковородкой, а потом ее же прикладывает к синяку любимого. Трагедия вместе с комедией, проза жизни вместе с мечтой о настоящей любви. Ее ждет и трио доярок (Илья Архипов, Анка Хиппонен, Ольга Павлюкова), каждая из которых в душе – Кармен, и грубоватая разведенная дама, которая лузгает семечки на крыльце своего дома.
Один из самых ярких эпизодов – танец Алексея Шильникова в номере по мотивам рассказа «Танцующий Шива». Много здесь и песен – как народных, так и эстрадных, что были популярны в 60-70 годах XX века. Грузинский ансамбль «Орэра» с «Тополями», ВИА «Аккорд» с «Пингвинами».
Исторической или этнографической точности от этого легкого эстрадного спектакля, наверное, никто и не ждет. Хотя бытовая точность в нем есть. Пестрые ковры на стене, гобелены с оленями, вязаные салфеточки на телевизорах и радиоприемниках. А еще – душевные разговоры с незнакомыми людьми, непонятная для нас радость от того, что товары наконец-то завезли в сельский магазин. Актеры пытаются воссоздать эпоху, вернее, наше ощущение той эпохи. В 1964 году первый фильм Шукшина-режиссера «Живет такой парень» на Всесоюзном кинофестивале в Ленинграде получил приз «За жизнерадостность, лиризм и оригинальное решение». Вот именно это определение очень точно описывает спектакль Гальцева-Глазкова. Он жизнерадостен, пронизан лиризмом и очень самобытен.
Фото предоставлено Театром Эстрады им. Райкина
Конечно, не все его эпизоды равнозначны. Многие до сих пор (а с момента создания спектакля прошло уже пять лет) оставляют ощущение именно студенческих зарисовок. В них есть интересный замысел, но он словно обрублен у корня, не доведен до логического окончания. Потому во время просмотра спектакля часто возникает ощущение незаконченности, незавершенности. Впрочем, это не значит, что постановка поверхностная.
Сцена по рассказу «Степка» – однозначная удача спектакля. Роль деревенского парня, бежавшего из тюрьмы за три месяца до освобождения, исполняет Дмитрий Енин. Его глухонемую сестру играет Алена Савастова. В конце эпизода она исполняет танец под ритм стука колес и биения сердца – дикий, сумасшедший, полный боли. Если вспомнить аналогичный эпизод спектакля Алвиса Херманиса «Рассказы Шукшина» в Театре Наций (эти же роли в нем исполняют Евгений Миронов и Чулпан Хаматова), можно с удивлением отметить – история о русской душе у молодых петербургских артистов получилась пронзительнее, чем у московских коллег.
В театре на Большой Конюшенной играет множество по-настоящему «звездных» актеров, выходит на сцену в нескольких спектаклях и Юрий Гальцев. Однако именно «Шуры-Муры» стали негласной «визитной карточкой» театра и одним из самых аншлаговых его спектаклей. Постановка, в которой заняты лишь молодые артисты, конечно, непривычна для публики. «Шуры-Муры» зрители либо принимают сразу, либо не принимают вообще.
Фото предоставлено Театром Эстрады им. Райкина
Впрочем, второе случается крайне редко. Что-то они уловили – Гальцев, Глазков или же их ученики, и это «что-то» действительно трогает зрителя. Может быть, столь редки сейчас искренность и простота? Или же наша русская безбашенность, помноженная на стремление к справедливости и отчаянную жажду любви и чуда? То неуловимое, непонятное, но настоящее, что и составляет саму суть рассказов Шукшина.
Комментарии