Кабаре «Рутберг». Премьерное выступление актрисы в Петербурге

Юлия Рутберг дебютировала в Театре эстрады им. А. Райкинав кабаретном моноспектакле «Вся эта суета» под аккомпанемент инструментального трио.

ФОТО Елены НИКИТЧЕНКО/ИНТЕРПРЕСС

Этой программе уже более десяти лет, но до Петербурга она доехала впервые. И, к счастью, не успела за прошедшие годы потерять форму, лишь набрала скорости, пластичности, напиталась духом стремительно несущегося времени.

Актриса призналась в одном из интервью, что «в России кабаре - примета смутных времен». Именно так дела обстояли в 1910-х годах, в предвоенные, а потом и предреволюционные годы, когда в Петербурге и Москве вслед за Парижем и Берлином случился кабаретный бум.

В этот жанр и сто лет назад, и сегодня можно нырять глубоко, сбегая от проблем, от общей тревоги, напряженности и раздражительности на всех и вся. Кабаре впитывает в себя все, кроме скучного и неталантливого.

Проблема в том, что культура жанра в России по большому счету утеряна. Юлия Рутберг - одна из могикан, если не последняя из них. Как моноспектакль жанр редкий, так и кабаре одного актера - почти доисторический. Сегодня если и можно встретить одного актера на сцене, то на «творческом вечере»: там пускаются в воспоминания, иногда читают стихи, иногда чуть-чуть подпевают.

В кабаретном ревю «Вся эта суета» Юлия Рутберг делала все сразу: рассказывала, играла, пела, танцевала, лицедействовала, оставаясь одной во многих лицах. Она забирала публику в стремительный полет, унося от суеты, приземляясь во времена Вертинского и Набокова, французских шансонье, Курта Вайля и в совсем недавние - Булата Окуджавы, Андрея Миронова.

Юлия начала с разогрева, с наблюдения за нравами современной улицы, мимикрируя под каждого пешехода, под привычное всем «как трудно жить в этом подлунном мире», незаметно вступая в контакт с публикой, слово за слово вовлекая ее в вихрь театра, поэзии и музыки, придавая объем «духу мелочей, прелестных и воздушных». И как непринужденно упомянула она мобильные телефоны, предложив ни в коем случае не отключать их: «А вдруг вам кто-нибудь захочет признаться в любви? Только имейте в виду, что мы будем останавливать наш концерт и слушать, что же вам скажут».

В кабаре можно бесстрашно жонглировать самыми нежонглируемыми темами, и у Рутберг это получалось виртуозно. Она говорила о мастерстве создателей фильма «Кабаре» и восхищалась работой советских режиссеров и актеров в военных фильмах «Летят журавли» и «Баллада о солдате». Пела зонги Курта Вайля с его хлестким антивоенным пафосом. По волнам памяти и воображения Юлию вел ее удивительный голос, узнаваемый среди тысячи других. «Сиповато-хриповатым», с виолончельно-контрабасовыми нотками назвала этот голос его обладательница.

Рутберг поражала тотальной влюбленностью в своих кумиров. Вечер в Театре эстрады она начала с восхищения от пребывания в гримерке Аркадия Райкина. С его сыном Костей актриса родилась в один день, но на пятнадцать лет позже. В театре Райкина она собиралась играть, но в итоге оказалась в Театре Вахтангова.

Вдохновенно, искрометно вспоминала Юлия «великих хулиганов» - Высоцкого и Даля. С особой поэтичностью и экстравагантностью остановилась она на страницах биографии обожаемого ею Вертинского, пронзительно исполнив его песни про маленького креольчика и «Я не знаю зачем». Ее голос завораживал, затягивая в анфилады прошлого,

создавая впечатление, будто она была современницей и Булгакова, и Вертинского, и Вайля, и многих других персонажей мирового театра. А под занавес, устроив хитрую коду, актриса еще и сплясала фирменный канкан, виртуозно поставив многоточие. И пообещав вернуться.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 215 (6324) от 19.11.2018 под заголовком «Кабаре «Рутберг»».