Борис Березовский: Любовь к музыке превозмогает страх
Поводом для разговора с президентом Филармонического общества Санкт-Петербурга Борисом Леонидовичем Березовским стал проходящий в эти дни XI международный фестиваль камерного исполнительства «Серебряная лира», художественным руководителем которого он является уже много лет. Как пандемия изменила фестиваль, чем отличается система работы с камерными музыкальными коллективами в России и на Западе и легко ли у нас быть продюсером в этой сфере – об этом и не только в интервью «Санкт-Петербургским ведомостям» рассказал известный в городе популяризатор классической музыки, профессор, заслуженный деятель искусств РФ.
Фото предоставлено пресс-службой фестиваля
– В этом году «Серебряная лира» проходит в условиях пандемии. Как ковид повлиял на процесс организации и проведения фестиваля?
– В процессе подготовки фестиваля этого года стало ясно, что мы не сможем пригласить многих музыкантов, с которыми велись переговоры. Пришлось в последний момент все перестраивать, срочно придумывать, как зарубежные коллективы заменить нашими. И мы это сделали: фестиваль получился чисто российским, в нем принимают участие прекрасные петербургские и московские музыканты.
Кроме того, мы понимали, что аншлагов может и не быть – люди в условиях пандемии не придут на концерты в таком количестве, как это было в предыдущие годы. Поэтому мы решили заснять все мероприятия – профессионально, на несколько камер, а потом разместить видео на сайте и на YouTube-канале Филармонического общества.
Публики на концертах не очень много, но она есть, несмотря на ковид. Видимо, любовь к музыке превозмогает страх пандемии и тяготы масочного режима. К слову, в зале все зрители сидят в масках! Я был приятно удивлен такой дисциплинированностью наших меломанов.
– Отсутствие зарубежных коллег отразилось на художественном и профессиональном уровнях фестиваля?
– Нет, я считаю, что нынешний фестиваль по содержанию ничем не хуже предыдущих. Мы же до сих пор практически не приглашали известных российских музыкантов. Зачем, их у нас и так знают! А в этом году мы их позвали, чтобы уровень фестиваля оставался высоким. Безусловно, наши музыканты ничем не хуже западных, просто у нас был другой принцип формирования состава участников: нам было важно познакомить петербургскую публику с талантливыми исполнителями, живущими в Америке, Европе, Азии. У нас бывало до девяти стран-участниц. В этом году исполнители только российские, зато высокого уровня. Хотя молодых музыкантов мы тоже пригласили. Надеюсь этот фестиваля станет для них началом будущей успешной карьеры.
– Это уже одиннадцатый по счету фестиваль. За эти годы, на Ваш взгляд, что самое важное принесла городу «Серебряная лира»?
– Когда мы только начинали в 2010 году, камерная музыка была представлена на филармонической сцене минимально. Причины этого – трудности финансовые, репетиционные... А когда-то, в советское время, наша камерная музыка была на очень высоком уровне. Потом все сошло на нет. Наша задача была, во-первых, вернуть к жизни эти чудесные жанры: трио, дуэт, квинтет, квартет. Во-вторых, мы хотели показать нашей российской публике, каков профессиональный уровень камерного исполнительства на Западе.
Мы занимаемся пропагандой именно исполнительства. Очень многое зависит от того, как играют ту или иную композицию. Даже человек, далекий от мира музыки, случайно пришедший к нам на фестиваль и столкнувшийся с высоким мастерством, волей-неволей это почувствует. Когда играет выдающийся музыкант – это очень много значит. Советский Союз был знаменит своими исполнителями. Такие фамилии как Рихтер, Ойстрах, Ростропович, Коган – это же свет мирового музыкального искусства.
Фото предоставлено пресс-службой фестиваля
– Вы считаете, что сейчас уровень камерного исполнительства за рубежом выше, чем у нас?
– Намного. Многие талантливые музыканты уехали за границу. Многие наши педагоги уехали! К нам на фестиваль часто приезжают высококлассные зарубежные коллективы, которые на Западе учились именно у российских музыкантов. Они, кстати, это очень ценят и очень благодарны своим педагогам. Кроме того, там существуют концертные агентства. Они обеспечивают и солистам, и ансамблям гастроли по всему миру. Например, есть некий струнный квартет. Он выступает в тридцати странах с одной и той же программой, одновременно учит новую – на следующий год. Представляете, какая у них практика? Если хорошие музыканты на хороших инструментах тридцать концертов подряд играют одно и то же? Они свой профессиональный уровень, свою сыгранность доводят до совершенства, они уже думают вместе.
У нас этого, к сожалению, нет. Наши квартеты, трио – это же, по сути, любительские объединения. Мы только мечтаем, чтобы в наших филармониях в штате были такого рода ансамбли. Никто у нас не платит так, как на Западе. Этот фактор тоже важен для уезжающих музыкантов. Зато у нас есть школа, есть традиции. Я уверен, что потихоньку мы выйдем на хороший уровень. Наше искусство зависит от общего экономического развития страны, от системы образования. Нужно время, и все наладится.
– Как-то в интервью Вы говорили, что пригласить зарубежных «звездных» исполнителей на фестиваль бывает очень сложно – у них графики расписаны на годы вперед.
– Знаете, это было сложно в первые годы существования фестиваля. Потом о нас узнали, и эта проблема постепенно решилась сама собой. А, главное, мы находимся в Петербурге! Наш Большой и Малый залы Филармонии – для иностранных музыкантов это же просто мекка. Они заходят в наши концертные залы в изумлении, для них это чудо. Кроме того, что уж скрывать, гостей мы всегда очень хорошо принимаем.
Конечно, раскрученную «звезду» бывает сложно пригласить, но мы стараемся, ведь такие музыканты дают пример, которому можно следовать.
– Бывает так, что музыкант очень «раскручен», а Вы видите, что он просто переоценен? Качественная реклама, пиар? Все-таки это большой бизнес.
– Нет, на Западе все просто. Есть два фактора: касса и пресса. С первым все понятно – если музыкант собирает залы, то продюсеры будут с ним сотрудничать. А вот пресса... У нас в стране профессиональной критики, на мой взгляд, нет вообще. Музыкальную публицистику в какой-то момент убили. А, например, в «Нью-Йорк таймс» испокон веков работают два критика. Вечером концерт, завтра утром рецензия – и это почти приговор молодому музыканту. Эти критики настолько высокообразованны, талантливы и честны, что их мнение не обсуждается. Продюсеры на это смотрят и выбирают новых «звезд». У нас же очень много хороших музыкантов, но с ними агенты так профессионально не работают. Поэтому и «раскрученных» имен у нас в разы меньше.
– Вы уже много лет являетесь продюсером нескольких музыкальных фестивалей в городе. В наших реалиях проводить такие мероприятия трудно?
– Безумно трудно. По большому счету, продюсер – это человек, вкладывающий свои деньги в определенный проект. Он рискует и либо выигрывает, либо проигрывает. Но у нас этого почти нет. Мы можем вложить в проект только государственные субсидии или спонсорские деньги. Последние сейчас почти исчезли. В 90-х годах, я помню, был настоящий спонсорский бум: крупные банки, промышленные предприятия активно нам помогали. Сегодня они постепенно уходят из сферы искусства. Хорошо, если они помогают детям, медицине.
Не стало спонсоров – нет возможности свободно дышать. Государство выделяет огромные деньги на культуру, но требует отчет за каждый рубль. А процесс организации, например, фестивальной программы, очень сложен. Продюсеры академической музыки – это ненормальные люди. Но мне приятно помогать молодым музыкантам, видеть их лица после удачного концерта. Чувство, когда ты причастен чему-то важному, когда ты кому-то помогаешь, становится настоящим наркотиком.
Фото предоставлено пресс-службой фестиваля
– «Серебряная лира» позиционирует себя как фестиваль исполнительского мастерства. А для Вас лично кто важнее в музыке: исполнитель или композитор?
– Это как в театре: что важнее, пьеса или искусство артиста? Не может быть композитора без исполнителя. Если никто не играет его музыку, то это просто лист бумаги. Есть фестивали, которые пропагандируют новую музыку – модерн, авангард. Там важно, чтобы эта музыка в принципе прозвучала. Качество уходит на второй план. Нам же важен уровень исполнения. Наш девиз: «Играйте что хотите, но играйте очень хорошо». Когда музыкант играет ярко, когда он пропускает музыку через свою душу, публика это чувствует.
Если играют Горовиц, Рихтер, Плетнев – не так важно, что именно они исполняют, важен их талант. Ростропович мог играть любую музыку, но даже ту, в которой не было ничего особенного, он наполнял удивительным содержанием. А когда эти выдающиеся люди играли гениальную музыку, для слушавших это было настоящим потрясением. Безусловно, композитор важен. И классика потому не устаревает, что каждое новое время в одно и то же сочинение вкладывает новое содержание. Музыка, написанная Моцартом или Бахом сотни лет назад, сегодня наполняется совсем иными, близкими нам смыслами. Но транслирует, доносит их до публики именно талантливый исполнитель.
Комментарии