Андрей Алексеев: «Я счастлив, что до сих пор узнаю что-то новое»
Театр музыкальной комедии концертной программой «Дунаевский-гала, или Советский Моцарт» 11 июля закрывает сезон и одновременно отмечает 50-летие своего главного дирижера и музыкального руководителя, заслуженного артиста России Андрея Владимировича Алексеева. Накануне концерта мы поговорили с юбиляром о щедрости мелодического таланта советских композиторов, о профессии дирижера и о сущности музыкального спектакля.
Андрей Алексеев / ФОТО предоставлено пресс-службой Санкт-Петербургского театра музыкальной комедии
– Андрей Владимирович, свой юбилей вы решили отметить программой «Дунаевский-гала». У вас особое отношение к этому композитору?
– Если вспомнить детство, то еще в школе мне очень нравилась музыка Исаака Дунаевского. Дома у нас была пластинка с увертюрой к фильму «Дети капитана Гранта», эта музыка запала мне в душу. И еще Выходной марш из кинофильма «Цирк». Ну и главное, произведения этого композитора звучат на сцене нашего театра. Премьера концерта «Дунаевский-гала» состоялась еще в марте, и в течение его проката программа постоянно совершенствуется. Вот и 11 июля в ней появятся новые номера.
– Почему Дунаевский – «советский Моцарт»?
– Не знаю, есть ли у этого афоризма автор, но иногда Исаака Осиповича еще называли «красный Моцарт». Думаю, в этом сравнении просматривается доброта и свет, которыми Дунаевский одаривал слушателей. Его музыка очень оптимистична. Вспомните, во время Великой Отечественной войны он не написал ни одной ноты, так как переживал весь этот ужас. Когда некоторые композиторы, наоборот, вдохновлялись и писали не только песни, но и создавали целые спектакли.
– В чем, на ваш взгляд, феномен советских композиторов, создававших музыку к фильмам, спектаклям? Порой кажется, что музыка из кинематографа той эпохи сильнее воздействует на зрителя, чем сам фильм.
– Музыка в кино, как мне кажется, создает настроение, помогает раскрывать внутренний мир героев, их чувства, их переживания. Очень тесно советское кино переплетается с советским музыкальным театром. Вспомнить хотя бы оперетту «Свадьба в Малиновке», премьера которой состоялась в 1937 году. А в 1967 году вышла знаменитая экранизация, в которой появились новые музыкальные номера, без которых мы сегодня уже не представляем ни фильм, ни оперетту. В первой версии не было знаменитых куплетов Попандопуло. Ну а если говорить о советских композиторах, то их успех кроется в щедрости их мелодического таланта. Ведь песня запоминается мелодией.
– Музыка каких советских композиторов произвела на вас особенно сильное впечатление?
– Думаю, здесь трудно выделить кого-то одного, но нельзя не упомянуть ленинградских композиторов Василия Соловьева-Седого, Исаака Шварца, Андрея Петрова, Георгия Фиртича. Среди москвичей, безусловно, это Дунаевский, Зацепин, Рыбников, Гладков, Пахмутова… Можно продолжать этот список до бесконечности. Но мне, признаюсь, по душе музыка именно ленинградских композиторов.
– Почему для современных фильмов не создается такое музыкальное сопровождение?
– Трудно сказать. Я приведу один пример. Мне посчастливилось записывать музыку Андрея Петрова к одному из последних его фильмов. Был задействован оркестр филармонии, все было очень солидно. Как вы понимаете, про качество музыки Андрея Павловича даже говорить неудобно. Наступает премьера фильма, я устраиваюсь поудобнее в зрительном зале, чтобы посмотреть его и удивляюсь: прекрасную музыку, созданную для фильма, режиссер использует даже не на заднем плане, а на каких-то «задворках».
Когда я обменялся своими впечатлениями с композитором, он с грустью посетовал, что нынче такое отношение к музыке у кинематографа. Так что, думаю, дело не только в композиторах, хотя такой плеяды мелодистов в наши дни не наблюдается.
– Почему? Куда исчезли мелодисты?
– Сегодня многое изменилось по сравнению с советскими годами. И кинематограф, как мне кажется, перестает, если уже не перестал, быть искусством. Голливуд ведь называют «фабрикой звезд», а что нужно хозяину фабрики? Производство. В нужное время выпустить нужное количество продукта и продать его. Поэтому сегодня киноленты измеряются количеством заработанных денег, а не качеством сделанного. В наше время так: кто смог получить финансирование, тот и снимает. А среди композиторов много любителей, которые виртуозно собирают свою «болотно-чавкающую» музыку на компьютере при помощи различных программ и семплов. И эта музыка больше не нужна нигде, кроме как в той картине, к которой она написана. У нее нет шансов «пойти в народ».
– В одном из интервью вы вспоминали, как мечтали стать композитором и 17-летним студентом пришли показать свои сочинения Геннадию Гладкову. Чем запомнилась эта встреча?
– Я с ужасом вспоминаю этот дерзкий поступок. Хотя, конечно, какой-то юношеский задор в этом был. Но меня поразило с какой серьезностью и участием мэтр жанра отнесся ко мне. За что я ему очень благодарен.
– Никогда не жалели, что в итоге выбрали профессию дирижера, а не композитора?
– Нет, не жалел. Профессия дирижера подразумевает очень хороший кругозор и знание музыки. Я счастлив, что до сих пор узнаю что-то новое, то есть постоянно учусь. И, конечно, очень интересно, когда начинается работа над каким-либо произведением. Несмотря на то, что в оперетте у нас композиторы - не современники, все-таки большая ответственность исполнить их музыку грамотно и вдохновенно. А свои композиторские навыки я применяю в театре в качестве оркестровщика, так как оркестровые партитуры многих классических оперетт недоступны или утеряны.
– Пианист Борис Березовский неоднократно заявлял, что профессия дирижера – «пережиток» XVIII века, что современному оркестру дирижер не нужен. Полагаю, вы не согласны с ним?
– Пусть Борис Березовский останется при своем мнении. Всякую чушь комментировать бессмысленно.
– Вы одновременно являетесь дирижером Университетского оркестра и Театра музыкальной комедии. В чем главное отличие в задачах, функциях, особенностях работы?
– Университетский оркестр был основан в 1842 году как оркестр «Господ профессоров и студентов Императорского университета». С тех пор эта традиция не прерывается. И в этом году исполнится уже 30 лет, как я являюсь частичкой чего-то сакрального в истории нашего города.
В театре, безусловно, другие задачи, нежели в Университетском оркестре. Театр - это большой творческий механизм, в котором взаимодействует огромное количество людей и творческих цехов. Нужно настроить все, чтобы механизм работал как часы. Это непросто. Меня пригласили в Театр музыкальной комедии в 2004 году, и я решил попробовать себя в этом амплуа. Меня увлекает театральный процесс, работа с современными авторами, постановка классических оперетт, поиски чего-то забытого, пылящегося на полках театральной библиотеки. Так что деятельность даже внутри театра весьма разнообразна.
– А в чем ваша главная задача как музыкального руководителя театра?
– Думаю, главное, чтобы артисты хорошо пели, а оркестр хорошо звучал. Но прежде этого надо уметь выбрать репертуар, который будет под силу артистам и интересен зрителям.
– Современные мюзиклы часто удивляют зрителя спецэффектами, размахом. Но музыка редко запоминается...
– Музыка запоминается редко потому, как я уже говорил, что композиторы должны быть талантливыми и щедрыми на мелодии. Спецэффекты - это неплохо, но сущность музыкального спектакля в музыке.
– Андрей Владимирович, и все-таки засилье мюзиклов не вытеснит из музыкального театра оперетту?
– Я думаю, места хватит всем музыкальным жанрам. У каждого из них есть свои поклонники, и в каждом жанре есть свои таланты.
Комментарии