Фантомные космонавты. Зачем в СССР был создан секретный отряд испытателей и почему о нем забыли сегодня?
Через что прошли эти люди, с трудом укладывается в сознании. Они изучали предельные возможности человека. На себе. Что значит за доли секунды быть «выброшенным» с земли вверх, в небо, сразу на 20 – 40 км? Что значит неделю налегке выживать в бухте Тикси на берегу Северного Ледовитого океана при минус 40? Этот уникальный отряд был создан семьдесят лет назад. В закрытом постановлении Совмина СССР от 24 октября 1952 года говорилось: «Создать специальную команду испытателей для испытания костюмов, скафандров, одежды и разработки других вопросов, связанных с обеспечением жизнедеятельности и работоспособности экипажей самолетов с большими скоростями и высотами». Подпись — Сталин.
ФОТО NASA on Unsplash
Зачем это было нужно? При подготовке полетов в космос ученым важно было понимать, как поведет себя человеческий организм в самых экстремальных условиях. И как можно его надежно защитить. Ученые поняли, узнали. Но «закрытое» постановление сыграло злую шутку с самими испытателями-«запредельщиками». Они были на самом переднем крае науки и техники. Прошли через настоящий ад. Но их как бы и… не было. Официально они значились механиками, лаборантами, техниками. Гриф «Совершенно секретно» перекрыл все. Они так и остались в тени большого космоса. Фантомными космонавтами.
Вот что рассказали «Российской газете» академик РАН, генерал-майор в отставке, начальник ГосНИИИ военной медицины Минобороны России (1999 – 2009 гг.) Игорь Ушаков, заслуженный испытатель Валентин Круговых и заслуженный испытатель, председатель Ассоциации испытателей ГНИИИ авиационной и космической медицины и ЦПК им. Ю. А. Гагарина Владимир Щербинский.
Во исполнение постановления Совмина СССР от 24 октября 1952 года главком ВВС СССР, генерал-лейтенант П. Ф. Жигарев выпустил приказ, на основании которого начальник Института авиационной медицины (ИАМ) ВВС полковник А. В. Покровский 14 июля 1953 г. подписал приказ № 118 о создании этой команды. Испытания проводились более полувека — до 2009 года. Правомочность этих документов действительна по сей день.
Команда испытателей создавалась из послевоенных призывников, фактически из «детей войны». Эти ребята выполняли на земле все то, что предстояло реализовать будущим космонавтам и летчикам на самолетах новых поколений. Деятельность испытателей была не регламентирована. Никто не знал последствий предельных воздействий различных перегрузок и их комбинаций с другими факторами полета. Сами эксперименты были очень сложными. Все нагрузки, через которые проходили испытатели, были намного больше тех, с которыми позже столкнулись космонавты. Так создавался запас психологической и физиологической прочности. Шедший за испытателями космонавт мог быть уверен: он справится. Ведь недаром говорят: кто предупрежден, тот вооружен.
Первые космонавты хорошо знали цену работе испытателей. Как выразился Павел Попович, эти ребята «собою заслонили нас, и без их помощи нам бы было гораздо сложнее или вообще худо». Космонавты подчеркивали: испытатели были первопроходцами и, как сказал Георгий Гречко: «Они своим здоровьем заплатили за наше здоровье!».
К сожалению, об испытателях, об их тяжелом труде по‑прежнему знают мало. Даже Тамара Дмитриевна Филатова, родная племянница и крестница Юрия Гагарина, долгое время руководившая Мемориальным музеем Ю. А. Гагарина на его родине, на вопрос об испытателях ответила: «Ой, а Юрий мне ничего не рассказывал о них…». Даже говорить было нельзя!
Юрий Сенкевич, участвовавший как внештатный испытатель в тяжелейших экспериментах с имитацией невесомости, в своей книге «Путешествие длиною в жизнь» подтвердил: «…Со многим нам тогда приходилось сталкиваться впервые. И не только в медицинском смысле. Возникли и правовые проблемы, связанные с испытателями-добровольцами. Тогда их статус не был четко определен в трудовом законодательстве. Хотя в штате нашего института имелось несколько таких людей, но их оформляли на работу не как испытателей, а механиками, лаборантами, еще кем‑нибудь».
Кстати, в профессиональной среде отношение к испытателям было подчеркнуто уважительное. Так, кормили их по норме, предусмотренной для летчиков реактивных самолетов. И даже официантки подавали им еду. Жили вчетвером в комнате, (правда, первые испытатели-солдаты жили в казарме). Денежное довольствие выплачивалось, как солдатам — 3 руб. 80 коп. в месяц. Они получали денежное вознаграждение за сложность испытания — так называемые испытательские. Но суммы были небольшие. Например, перегрузка на центрифуге в 7 g стоила примерно 7 руб., сутки в герметичной кабине — 25 руб., а подъем на высоту 20 км в барокамере — 10 – 15 руб. в зависимости от времени пребывания.
Подготовка испытателей к экспериментам была уникальной и специфичной. Каждый день — зарядка и пробежка на 3 – 5 км. Каждую неделю — поездка в бассейн ЦСКА: для укрепления вестибулярного аппарата плавали, ныряли и обязательно прыгали с 10‑метровой вышки. Каждый день — медицинский осмотр. А перед испытаниями, как перед полетом, врачи давали допуск, оформляя медицинскую карту испытаний (исследований). Опасность и риски постоянно сопровождали испытателей. Но риски тогда не страховались. Среди испытателей были свои «чемпионы» по предельным перегрузкам. В отличие от спортсменов их никто и никогда не поздравлял: это были секретные мировые рекорды. Личные достижения суммировались в коллективные результаты. Например, по преодолению различных нагрузок, вызванных подъемами на большую высоту (50 км, Владислав Еремеев), которой еще не достигали на современных летательных аппаратах, как в высотно-компенсирующих костюмах, так и в другом снаряжении. Или по выдерживанию предельной нарастающей перегрузки (20 g, Джон Гридунов).
Наши испытатели могли непрерывно (72 суток!) лежать в ложементе в неподвижном состоянии в позе эмбриона (Алексей Кутья, Леонид Лазариди) или в течение 15 дней пребывать голыми в воде (Леонид Сидоренко, Роман Коцан). Метод «сухой» иммерсии (погружения без контакта с водной средой) изобрели позже — через десятилетия, вместе с прорезиненным капроном, которым выстилали бассейны. Теперь он успешно применяется для реабилитации даже малышей. А тогда испытатели в длительных водных экспериментах принимали пищу, «ходили» в туалет и спали. Не можешь контролировать свое тело — тонешь.
Институт и Театр на Таганке, где одним из ведущих артистов был Владимир Высоцкий, дружили коллективами. Знаменитый поэт-бард, ознакомившись с работой испытателей, был потрясен. Он даже написал киносценарий об испытателях космических скафандров, где, конечно, было много страниц про любовь. Но, как говорят, сценарий затерялся в коридорах известной кинофабрики. А вот песню про испытателей он так и не сочинил: как сам признался, ему «не хватило слов, возвеличивающих ратный подвиг смельчаков во славу Отчизны».
По мнению авиационных врачей, у летчика организм стареет на 12 лет раньше, чем у обычного человека, а у испытателей еще быстрее. Есть и другие цифры. Так, по данным открытых источников, за год в среднем 50 – 60 раз могут подвергаться смертельной опасности военные летчики и летчики-испытатели, 90 раз — подводники, 100 раз (примерное количество испытаний в год) — испытатели авиакосмической техники. Космонавты во время полета — ежеминутно и во время проводимых тренировок.
Если взять среднюю статистику смертности солдат-испытателей после демобилизации, то некоторые из них доживали только до 35 – 40 лет, а средняя продолжительность жизни составляла около 50 лет. Те же, кто переходил этот рубеж, постоянно болели и имели множество диагнозов. Безусловно, это итог экстремальных и часто повторяющихся предельных физических и психических перегрузок. Вопросами отдаленных последствий таких испытаний никто никогда не занимался. Спешили получить результат освоения сложной техники, а что будет через годы с человеком — «посмотрим потом».
Полной регламентации всех элементов на участие испытателей в экспериментах тогда не было, как не было и специальности «испытатель в авиационных (затем — и космических) системах». Срок службы — опаснейшей работы — шел год за год. Каких‑либо льгот на будущее не предусматривалось. Жизнь солдата-испытателя не страховалась.
Статуса у испытателей — предшественников современных летчиков и космонавтов — как не было, так и нет сейчас. Казалось бы, пришло время исправить ошибки. Но этого пока не происходит, хотя испытатели и говорят об этом уже открыто как минимум 15 – 20 лет. К сожалению, другие проблемы из года в год отодвигают решение важного вопроса. А ведь из некогда уникальной команды штатных и внештатных испытателей (1270 человек), остались в живых только чуть больше одной трети. Испытатели космической техники и средств жизнеобеспечения не только не являются официально признанными, но и не имеют профильных наград. Парадоксально, но даже в Роскосмосе для них никогда не было никаких отличий.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 167 (7496) от 07.09.2023 под заголовком «Фантомные космонавты».
Комментарии