Песня завтрашнего дня
ФОТО из личного архива Б. В. Салова
Гость редакции — историк движения студенческих строительных отрядов, в прошлом их активный участник Борис САЛОВ.
Весна — время подготовки не только к предстоящей сессии, но и к «трудовому семестру». Так, по традиции, называют смену в студенческих стройотрядах. Сейчас в вузах их собирают, прикидывают направления и фронт работ. Нынешнее движение «Российские студенческие отряды» было создано в 2004 году как правопреемник Всесоюзных студотрядов, чья официальная история началась с 1959 года (хотя в нашем городе первые выездные студенческие коллективы появились еще в конце 1940‑х). Однако наш сегодняшний собеседник — заслуженный работник культуры РФ, по первому высшему образованию инженер-кораблестроитель, по второму журналист — считает, что истоки этого движения можно искать и раньше…
— Борис Васильевич, какой же ориентир вы предлагаете?
— Начало 1920‑х, годы первых пятилеток. Тогда именно студенческая молодежь активно откликнулась на призыв: «Даешь советской деревне «ликбез» во время каникул!». И ликвидация безграмотности началась в тысячах импровизированных школ, располагавшихся в клубах, деревенских хатах, а то и под открытым небом на полевом стане.
В это же время в Петрограде действовала артель «Красный студент». Ребята за очень небольшую плату помогали жителям в подвозке дров, на погрузо-разгрузочных работах, на благоустройстве городских улиц.
В апреле 1925 года ЦК РКСМ обратился с письмом-призывом к комсомольским ячейкам в вузах страны: организовать труд студентов во время летних каникул. И студенты помогали сооружать сельские электростанции, возводили народно-хозяйственные объекты, работали в различных отраслях промышленности, заготавливали лес, выполняли сельскохозяйственные работы…
Конечно, это не были стройотряды в привычном нам смысле слова. С их основными «отличительными признаками» вроде полного самоуправления, хозяйственной самостоятельности, строгой трудовой дисциплины… Тогда такого подхода еще не существовало: после приезда на места дислокации юношей и девушек распределяли в разные строительные бригады, и в дальнейшем их деятельность и быт полностью подчинялись распорядку производственных коллективов.
Единого координационного центра тоже еще не было. Каждый вуз «изобретал собственный велосипед»: определялся с объектами и с объемами работы по своим возможностям. Но на стройках Магнитки, Уралмаша, Запсиба молодые трудармейцы, синеблузники подготавливали почву для того, чтобы в будущем возникли уже регулярные выездные студенческие строительные отряды.
— В Ленинграде такое движение появилось вскоре после окончания Великой Отечественной.
— Да, для многих оно начиналось с субботников и воскресников в стенах полуразрушенного здания родного вуза. А вот в июне 1949 года по призыву сельской молодежи и областного руководства комитеты комсомола в вузах Ленинграда начали формировать официальные выездные студенческие строительные отряды. Они должны были работать на объектах сельского строительства в Ленинградской области: в колхозах «Путь Сталина», «Имени Жданова», «Возрождение», «Завет Ильича»…
В тот год четыреста студентов-корабелов и студентов Пединститута имени А. И. Герцена отправились на строительство Подбережской гидроэлектростанции на реке Воронежке в селе Потанино тогда Пашского, ныне Волховского района.
В вузовской многотиражке «Советский учитель» позже были напечатаны такие воспоминания бывшей студентки Татьяны Константиновой: «У нас в руках лопаты, ломы, кирки, топоры, носилки и тачки. Колесо тачки, нагруженной доверху землей, все время сползает с узкой дощатой дорожки. За два месяца упорного труда мы вырыли котлован, срубили ряж, поставили столбы высоковольтной линии электропередачи…».
Татьяна вспоминает «эпопею» с выкорчевыванием огромных камней-валунов: «Собрали «научный» совет, решили обложить камень костром, нагреть докрасна и облить холодной водой — он, мол, и рассыплется. Привели замысел в исполнение…».
«Костер пылал на славу, — продолжает Константинова. — Жители всех окрестностей сбежались посмотреть на наш инженерный эксперимент. Плеснули воду — валун презрительно шикнул и остался таким же неприступным. Пришлось прибегнуть к более испытанному средству — толу и ручным гранатам».
— В числе прочих характеристик стройотрядов вы упомянули самоуправление. То есть руководили ими не «старшие товарищи»?
— Только студенты. Во главе стройотрядов вставали настоящие неформальные лидеры. Все они впоследствии так же проявили себя и «по жизни». Стали докторами наук, профессорами, заведующими кафедрами, деканами… Профессор Дмитрий Ростовцев более 20 лет был ректором Корабелки, а Виктор Блинов — директором прославленной киностудии «Ленфильм»…
В марте 1954‑го, ровно семьдесят лет назад, пошли первые эшелоны на целину. Началось освоение нераспаханных земель Казахстана и Сибири. На 13 миллионах гектаров предстояло создать сотни новых зерновых хозяйств, построить тысячи жилых домов и производственных помещений. Студенты оказались легки на подъем: кто захотел помочь — поезжай, не жаль долгожданных каникул — работай, благо вуз оплачивал дорогу и выдавал суточные.
Первый выезд на целину корабелов — говорить об этом мне особенно приятно, как‑никак родной вуз! — состоялся в 1956 году. Утром, в последний день весенней сессии, после торжественной линейки студенты отправились на Московский вокзал. Там погрузились в «телятники», универсальные вагоны той поры, в которых спали на «полатях» вповалку.
Но это никого не смущало. Было шумно и весело… Студенты украшали вагоны транспарантами, всякими лозунгами, и высокий патриотический стиль, все эти «даешь!» и «да здравствует!» причудливо сочетался с неформальными изречениями и хохмами. У меня есть фото, где во всю крышу вагона громадными белыми буквами выведено «Не рыдай, мама!».
Студенты остаются студентами… Один из ветеранов целины рассказывал мне о плакате, который висел у них в столовой полевого лагеря: «Здесь кормят хорошо, но в бане моют лучше!». Смысл в том, что вода в степи была на вес золота: привозной едва хватало на приготовление пищи, а на умывание и стирку одежды порой не оставалось ни грамма. Баня была фантастической мечтой — ее не видели все лето. Уж не знаю, можно ли воспринимать этот плакат как студенческую хохму, но его содержание было продиктовано жестокой реальностью целины.
У тех ребят еще не было ни формы, ни специальной атрибутики, которая позже появится у стройотрядов. Но многое из организации в полевых условиях жизни, быта, работы студенческих отрядов закладывалось уже тогда.
В 1966 году был создан Объединенный штаб студенческих строительных отрядов Ленинграда, годом позже редакция молодежной газеты «Смена» отправила в печать первый специальный выпуск «Смена» на студенческой стройке». В те же годы у движения появились эмблема, устав, иерархическая структура руководящего аппарата, а у бойцов отрядов — форма.
По мере того как развивалось студенческое строительное движение, расширялась и его география: в стране не было ни одной крупной стройки, на которой бы не трудились студенты. В степях Казахстана, пустынях Прикаспия и тундре Крайнего Севера они участвовали в строительстве новых поселков, школ, больниц, сельскохозяйственных сооружений, прокладывали железнодорожные магистрали, тянули электричество в далекие села… Сотни ленинградцев были награждены Почетными грамотами ЦК ВЛКСМ, медалями «За освоение целинных земель», знаками «Молодому передовику производства».
— Какие крупные объекты из ныне существующих были возведены с участием молодежи?
— На целине тогда была хорошая традиция: каждый студенческий коллектив оставлял после себя подарок новоселам — жилой дом или клуб, столовую или детсад. Что‑то из этого наверняка действует и поныне. А из масштабного… В 1971 году ленинградские отряды отправились в Коми АССР на строительство газопровода «Сияние Севера» и в Татарию, строить КамАЗ. В то же десятилетие студенчество участвовало в строительстве Байкало-Амурской железнодорожной магистрали. Все эти стройки были объявлены Всесоюзными ударными комсомольскими. Такой же статус был и у возведения Комплекса защитных сооружений Ленинграда от наводнений.
География мест дислокации именно ленинградских стройотрядов впечатляла: Ленинградская, Мурманская, Архангельская, Вологодская, Кокчетавская, Семипалатинская, Астраханская области, Эстония, Латвия, Карелия, Коми, Татария, Абхазия, Якутия, Красноярский край, Сахалин, Приморье…
— Часть отрядов, хоть и назывались «строительными», таковыми вовсе не были.
— Да, на рубеже 1960 – 1970‑х появились новые направления деятельности — педагогические отряды пионервожатых и отряды железнодорожных проводников. Широко распространились ОСИПы — отряды студентов и подростков: в них работали подшефные подростки, состоящие на учете в детских комнатах милиции, а студенты были командирами, комиссарами, мастерами и бригадирами.
В 1970‑е годы начало набирать силу новое направление стройотрядовского движения — интернациональное. Сначала это были внутривузовские отряды с участием студентов-иностранцев, потом отряды стали выезжать в ГДР, Польшу, Венгрию, Болгарию и даже Францию. А из этих стран на строительство наших объектов в Ленинградской области приезжали отряды студентов профильных вузов и факультетов.
Непросто было популяризовать среди студентов сельскохозяйственное направление. Одно дело работать на далекой экзотической целине и чувствовать себя героем, другое — обыкновенное «путешествие на картошку». Сельхозотряды подразделялись на три группы: первые работали в Ленинградской области, рядом с городом, вторые — в южных регионах страны, третьи — на сельхозработах за рубежом в составе выездных интеротрядов.
Еще одно из значимых направлений — работы на внутренних объектах института: строительство и ремонт учебных корпусов.
Что касается именно Корабелки, то особое значение ректорат и комитет комсомола придавали специализированным студенческим отрядам, трудившимся по выбранной профессии на судостроительных и судоремонтных заводах страны. Это были в том числе Адмиралтейский и Балтийский заводы, «Северная верфь» (в те годы — завод им. А. Жданова), заводы Средне-Невский, Выборгский, Потийский, Керченский, Феодосийский, Николаевский.
— На строительных объектах требовалась физическая сила. Как принимали девушек?
— Сколько было диспутов сторонников и противников эмансипации! «Девчонок не берем!», «Берем только в Ленобласть!», «Только «поварешками»!»… Но были отряды, куда как раз мальчишек брали неохотно. В сельхозотрядах на югах преобладали девушки.
— А вы, Борис Васильевич, что вспоминаете из своей стройотрядовской биографии?
— Я начал летом 1970 года со строительства небольшого двухэтажного кирпичного здания под Приморском и работы вожатым в составе студенческого педагогического отряда в пионерском лагере «Адмиралтеец» в поселке Сиверский. Продолжал в последующие годы на Всесоюзной ударной комсомольской стройке КамАЗа в степях Татарии, строил каменное здание средней школы в Абхазии, дома для нефтегазоразведчиков на вечной мерзлоте в нескольких десятках километров от Северного полярного круга, в городке Туруханске. Потом командовал сводным отрядом на строительстве овощехранилища во Всеволожске и ремонте кровли заводских корпусов в родном Ленинграде. Завершающим аккордом этой эпопеи стало командование интернациональным стройотрядом в Мурманске.
— Говорят, в некоторых стройотрядах можно было за лето заработать на подержанный «Запорожец».
— Лично я за восемь лет прошел девять стройотрядов. Хорошо ли зарабатывал? По-разному, но в целом, считаю, неплохо. Столько, сколько и можно было заработать. Не «срубить», не «загрести», не «наварить», а именно заработать. Сегодня некоторые скажут — невелика гордость. Но у каждого человека свои критерии… Стройотрядовские бойцовско-комиссарско-командирские университеты оказались для меня замечательной жизненной подготовкой!
Это была тяжелая работа днем, песни под гитару и дымные костры ночью, короткий сон и снова работа. Стройотрядовские 1980‑е мне особенно запомнились тем, что каждый год в актовом зале Корабелки проходили фестивали-конкурсы агитбригад. Во время их выступлений накал эмоций болельщиков достигал силы и страсти, сопоставимых только с самыми первыми играми КВН.
Были и выездные слеты на природе: укрепляли, скажем по‑современному, «корпоративный дух», передавали эстафету движения ССО новичкам.
— Что бы вы пожелали сегодняшним студентам?
— Наша стройотрядовская эстафета подхвачена новым поколением. Каждый год формируются пусть небольшие, но самодостаточные стройотряды или бригады для работы в Ленобласти, в Республике Коми, в других регионах страны. Хорошо себя зарекомендовал молодой корабеловский отряд проводников «Сокол» на Октябрьской железной дороге.
В 1960 – 1970‑е годы участие в стройотряде не было подвигом. Но было событием, которое каждый его участник не может забыть уже более полувека. «Целину родную», дух товарищества, братство — все то, о чем сейчас почему‑то стесняются говорить вслух… Знакомый профессор, а тогда молодой человек, с легкостью процитировал мне слова, написанные на куске обоев, висевшем в их вагончике в степи: «Жизнь прекрасна, что и удивительно!».
С участием студстроя в стране построено более 330 тысяч объектов. Через стройотряды прошли миллионы студентов, они чувствовали себя полными хозяевами страны, строителями ее и своего будущего. Учились работать и жить в коллективе, узнали, что такое настоящие дружба и взаимовыручка.
Мне кажется, что сегодняшние стройотряды пока еще нащупывают свой путь, их «биографии» только складываются. На встрече с представителями движения президент страны сказал, что бойцы отрядов всегда подставляли плечо государству, стране, причем часто работали в очень сложных условиях. Такое «наследство» пропасть не должно…
Хоть лично меня от стройотрядовской жизни отделяет уже несколько десятилетий, я до сих пор помню все названия мест, где остались построенные с моим участием объекты. Они всегда будут вызывать во мне воспоминания о молодости и о тех замечательных делах, свидетелями и участниками которых мне и моим друзьям посчастливилось стать.
В те годы мы часто пели одну песню. Написали ее Пахмутова и Добронравов, и была она очень популярна. В ней есть такие слова: «…А стройотряды уходят дальше. / А строй гитары не терпит фальши…». Мне бы очень хотелось, чтобы она оказалась песней не только вчерашнего, но и завтрашнего дня.
Комментарии