Заодно с велосипедом. Сергей Сухорученков – о велогонках на Олимпиаде 1980 года
В этом году страна отмечала сорокалетие московской Олимпиады 1980 года. Одним из ее героев стал Сергей СУХОРУЧЕНКОВ. Ленинградский велогонщик выиграл тем летом групповую гонку на 189 километров, причем с громадным преимуществом над преследователями. О том, как это происходило, олимпийский чемпион рассказал нашему корреспонденту Александру ИВАНОВУ.
ФОТО Романа ДЕНИСОВА/ТАСС
– Сергей Николаевич, на время Олимпиады Москву действительно закрывали, никого в город не пускали...
– Мы были нацелены на гонку и на остальное внимания не обращали. Тем более что жили не в Олимпийской деревне. Старший тренер сборной Виктор Капитонов нашел нам санаторий под Москвой. Назывался «Полет», там обычно летчики отдыхали. Вот нас и изолировали, чтобы ни на что не отвлекались. А в Олимпийскую деревню обещали отправить, если хорошо выступим. Так оно и получилось – успели отдохнуть после победы. В Олимпийской деревне ведь был коммунизм. Кормили-поили – сколько хочешь, в любое время приходи! Круглосуточно музыка играла, и те, кто уже выступил на Играх, все ночи кутили напролет. Без алкоголя, конечно.
– А те, кто еще не выступал, ходили мимо и облизывались?
– Да, они сидели по домам и готовились. Такой режим расслабляет, поэтому нас и отселили. Но в санаторий приезжал, например, Геннадий Хазанов, развлекал нас. Сказал, помню: «Не волнуйтесь! У меня рука легкая – обязательно выиграете!». Иосиф Кобзон для нас пел, но особенно местный персонал был рад: «Как хорошо, ребята, что вы здесь живете: и Кобзона увидели, и Хазанова!». Нам-то тогда особо не до развлечений было – серьезно тренироваться приходилось.
– Сколько раз надо свалиться с велосипеда, чтобы стать олимпийским чемпионом?
– В нашем виде спорта это в принципе в порядке вещей, а у меня так вообще склонность к этому была – часто падал. А готовясь к Олимпиаде – специально подсчитывал, – восемь раз упал. Причем в трех случаях – достаточно серьезно. Хорошо без переломов, но тоже приятного мало. Асфальтовая болезнь, как у нас говорят, – верхний слой кожи сходит полностью, одни гематомы. Мажешь зеленкой их потом.
– И все?
– Бывало и серьезнее травмировался. На «Тур де л,Авенир» как-то два раза так приложился, что зашивали потом. Но с гонки не сходил – я был основным в команде, больше никто по горам так не ходил, и ребята на меня рассчитывали. До гор «довозили», а там я уж разбирался с соперниками.
– На олимпийской трассе в Крылатском никаких гор не было. Там-то зачем уже на третьем круге решили уйти в отрыв?
– Уходил в надежде, что кто-то ко мне потом подъедет. Впереди было 150 километров – в одиночку не доехать. Но посчитал, что нужно начинать, иначе потом может не получиться – все делали ставку на концовку гонки. А когда мне тренеры сообщили, что сзади Юра Баринов, и спросили, буду ли я его ждать, конечно, согласился. Но Баринов оказался не один, а с поляком Чеславом Лангом, поэтому я был несколько разочарован такой компанией – вдвоем тащили соперника. Что делать в такой ситуации? Атаковать! Один в атаке, второй на подхвате. Втроем на финиш приезжать было нельзя.
– Почему?
– А вдруг Ланг финишировал бы первым, и нам остались второе-третье места? Нас бы не поняли! На заключительный рывок пошел, когда оставалось три круга, все получилось спонтанно. Проезжали на подъеме мимо питательного пункта, механики еще рядом стояли. Краем глаза вижу, как Ланга его тренер обливает из бачка водой, и решение атаковать созрело мгновенно. Обернулся – сработало! Уже после финиша спрашиваю у Юры, как у меня так получилось? А он отвечает: «Я тоже проморгал, когда ты рванул. Вижу: Ланга поливают, и тоже решил облиться. Потом смотрю – Ланга нет. Догоняю его, а тебя уже и след простыл!».
– На Олимпиаде в Москве вы повторили достижение старшего тренера Виктора Капитонова, выиграв гонку через двадцать лет после него. Как он поздравил вас с этим успехом?
– Просто руку пожал: «Молодец!». Ну и банкетик, конечно, был небольшой после победы.
– В вашей спортивной жизни большую роль сыграл и другой тренер – Владимир Петров. Куйбышевский велоцентр гремел на всю страну...
– Да, Владимир Петрович нас тренировал в Куйбышеве, а в сборной мы были под опекой Капитонова. Петров всегда создавал конкуренцию главной команде страны. В сборную ведь в основном попадали его воспитанники, которых он собирал по всему Союзу. И меня из Ленинграда вытащил. У Петрова вообще все и везде было схвачено. Любые проблемы решал, квартиры выбивал, с армией помогал, мне в частности. Нам оставалось только пахать на тренировках, больше нас ничего не касалось.
– А в Ленинграде вы как оказались? Сами-то ведь родом из Брянской области...
– У меня здесь два брата жили – родной и двоюродный, оба старше меня. Сначала один другого в Ленинград перетащил и устроил в спортинтернат, потом я проделал тот же путь. Мама поначалу не отпускала: «Тут работы невпроворот. Сено косить, коров пасти! А ты бездельничать собираешься – на велосипеде кататься!». Конечно, ей было бы лучше, если бы я был рядом, работы в деревне всегда хватает. Но когда восемь классов окончил, все-таки отпросился.
– Мама-то права была, вы же действительно ничем другим не занимались, кроме как крутили педали. Сейчас уже нет разделения на профессионалов и любителей, да и в ваше время оно было весьма условным.
– По сути, да. И это было не только у нас. До 23 лет – любители, а после разрешалось уходить в профессионалы. У нас не пускали, поэтому и гонялись только по любителям. Но в 1978 году я впервые выиграл «Тур де л,Авенир», где участвовали профи. Этот тур – прямой конкурент «Велогонки мира», которая была сильно политизирована. От нас в ней требовалась только победа. Шутили, что если проиграем – сразу в Сибирь! А на «Тур де л,Авенир» такого психологического давления не было, хотя гонка была намного тяжелее по рельефу.
– Сейчас смотрите велоспорт по телевизору? «Джиро д,Италия», «Тур де Франс» сравнить с «Велогонкой мира» можно?
– Конечно, смотрю, но никаких сравнений провести нельзя. «Велогонка мира» была, по-моему, полторы тысячи километров, а эти гонки – около четырех с половиной тысяч. Разница существенная. Этапы более протяженные, и продолжительностью они по двадцать дней. На старости лет я участвовал в них, разрешили, когда мне уже было за тридцать. Взяли для рекламы в команду. Полгода «поторчал» и бросил. Старый стал уже. Но смотреть и сейчас интересно. Как профессионалу. Идет гонщик в гору, например, а я понимаю, что внутри его организма происходит. Разочаровывает только, что не за кого болеть: наших-то нет. Даже когда была команда «Катюша», в ней в основном гонялись иностранцы. А четверо наших выполняли черновую работу, помогая лидерам.
– Велоспортом можно на жизнь заработать? Как футболом, например?
– Нет. По сравнению с футболом-хоккеем мы просто нищие. У нас тяжкий труд, неблагодарный в этом плане. И таких видов спорта много. У меня была зарплата офицерская. А когда выиграл Олимпийские игры, дали хорошую стипендию. Но только на два года. Потом ее урезали наполовину за плохой результат на чемпионате мира. Было четыреста рублей, стало двести. Выручали только поездки за границу, где получали призовые. Комитет переводил валюту в рубли и нам выдавал в качестве премии. Но не более четырехсот рублей.
– За олимпийскую победу в Москве премия-то была?
– Мне сказали: «Можешь взять «Волгу» без очереди. Ищи деньги!». Я собрал нужную сумму по друзьям. Потом машину перепродал. А как иначе? Хоть чуть-чуть, но заработал.
– В ваше время заниматься спортом было почетно...
– Конечно. Директоров заводов заставляли иметь спортивные секции. Если нет, то могли и с работы снять. Хорошая обязаловка! И было очень много спортивных обществ, сейчас ничего похожего нет.
– Вы долгое время были директором спортшколы «Буревестник»...
– То была работа на голом энтузиазме. А потом в одну ночь наш велотрек разломали, и школа закрылась. Школа олимпийского резерва, между прочим, известнейшая в стране! Мы боролись, письма всякие кому только не писали. Ничего не помогло – все вокруг застроили. Люди, которые жили по соседству, потом возмущались: «Мы же покупали квартиры, чтоб рядом была спортивная зона!». Место было уникальное, и ребята Выборгского района шли заниматься. А ведь большой спорт собирается из маленьких ручейков, их должно быть много, иначе откуда взяться спортсменам в той же сборной? А эти детишки сидят теперь по домам.
– Нынче ведь вообще тяжело заманить детей в спорт...
– У них другие увлечения, соблазны – сидят дома, ковыряются в телефоне. Сейчас много лентяев, а в спорте надо работать.
– Но велоспортом тоже кто-то занимается. На Крестовском острове есть «Локосфинкс» Александра Кузнецова...
– Единственное, что осталось. Он – одержимый человек, тоже, кстати, из Брянской области. Общаемся с Кузнецовым, когда видимся. Одно время он даже брал меня в команду, когда не хватало гонщиков.
– А тренером не хотели к нему пойти?
– Не было таких мыслей. Мы же в разных категориях были. Да и тренеров у него всегда хватало, никогда с этим не было проблем.
– Но своих-то детей всех на велосипед посадили?
– Тяжелый у нас вид спорта, но все дети действительно прошли через мой отбор. Помню, как старшего сына, тоже Сергея, которому уже сорок два года, начал за собой таскать. Купил хороший велосипед, форму. Дня три он покатался, один раз упал, ободрался, спрашивает: «Пап, а ты этим делом сколько занимаешься?». «Двадцать лет». И вижу ужас в глазах. Говорит: «Папа, но это же невозможно!». Ему тогда было 13 лет.
– В 13 не поздно начинать занятия велоспортом?
– Я тоже в 13 серьезно кататься начал, а раньше и не стоит. Когда я впервые сел на велосипед, был тупой-тупой, а вид спорта сложный, технический. Велосипедом нужно так владеть, словно ты с ним единое целое. И голову на плечах иметь, что приходит только с годами. А от пацана десятилетнего толку нет. Да и не всем дано. Ребята приходят, потом отчаиваются и уходят.
– Но ваша старшая дочь пошла все-таки по стопам отца. Для тех, кто не в курсе, Ольга Забелинская – одна из самых именитых велогонщиц в истории современной России, призер двух олимпиад.
– Она очень упорная. Ей бы надо было пацаном родиться. Продолжает гоняться уже из последних сил, Ольге все-таки сорок уже. А что делать? Деньги надо зарабатывать. Педалями. Живет на Кипре, так что видимся нечасто, где-то раз в год.
– Чем же наполнена ваша жизнь?
– В основном сыновьями-внуками.
– Сколько их у вас?
– Одних сыновей только пятеро, ну и две дочери от других женщин. Летом в деревню езжу, беру обычно внуков с собой. Был период, хотел там остаться, но время уже прошло. Чтобы в деревне жить, нужно здоровье, а его нет уже. Но нос не вешаю. Да и кто его даст повесить?
НАША СПРАВКА
ФОТО АВТОРА
Сергей Сухорученков, 64 года.
Советский велогонщик, олимпийский чемпион в групповой шоссейной гонке 1980 года. Заслуженный мастер спорта СССР. Многократный чемпион СССР. Дважды побеждал в индивидуальном зачете на «Велогонке мира» (1979 и 1984), трижды – в командном зачете (1979, 1981, 1984). В 1979, 1980 и 1981 годах признавался французской газетой «Экип» сильнейшим велогонщиком мира среди любителей.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 210 (6808) от 18.11.2020 под заголовком «Заодно с велосипедом».
Комментарии