Учение по таблице. Как преподавали историю в XIX веке
Вопрос о том, как преподавать историю, является предметом дискуссии все постсоветское время. Прежде все было понятно: граждане СССР учились по одним и тем же учебникам, отступлений «вправо-влево» не было. Более того: раньше на просторах Советского Союза люди легко понимали друг друга еще и потому, что учились по одинаковым учебникам. Сейчас такого нет, учебники в странах СНГ разные, одни и те же события в них оцениваются порой диаметрально противоположно. Да что тут говорить - даже в рамках России отношение к татаро-монгольскому игу различается в зависимости от региона... В поисках многих ответов мы зачастую обращаемся к дореволюционному прошлому, почему-то считая, что там «все было правильно». Вот и я хочу спросить: а как в ту пору преподавали школьный курс истории? И есть ли какой-то полезный опыт, который можно было бы использовать? Степан ФЕДОРЧУК
Какие бы гаджеты еще ни появились, сам процесс передачи знаний из века в век остается неизменным. На снимке начала ХХ века - воспитанники Мариинского приюта для офицерских детей. Из фондов ЦГАККФД СПб
Преподавание истории было введено в гимназический курс первым Уставом учебных заведений от 5 ноября 1804 года. Правда, на мой взгляд, заимствовать оттуда совершенно нечего. Учебники были слишком объемными, в их содержании чувствуется сильный привкус национализма, много идеологических лакун, прежде всего в том, что касается социальных движений, обстоятельств смены монархов на престоле...
Судя по сохранившейся программе единственной тогда в Петербурге Губернской гимназии, открывшейся в 1805 году, акцент делали на преподавании всемирной истории. Так, в расписании публичных экзаменов первых выпускников этого учебного заведения 1808 года значилась «история римская, российская до вступления на престол дома Романова, прусская и английская до вступления на престол дома Тюдорова».
Не слишком сильно изменилась ситуация и позже. Судя по содержанию программы очередного экзамена, датированной 1815 годом, большее внимание по-прежнему уделялось всеобщей истории. Гимназисты 5 - 7-х классов должны были уметь рассказать «об истории вообще, разделении оной, из древней истории синхронистическим порядком о главнейших державах, из средней: о Римской империи, могуществе франков и арабов, о крестовых походах и о нашествии монголов. Из новейшей: об открытии Америки, Реформации и последствиях оной, и о политических переворотах предпоследних времен. Из российской истории важнейшие приключения каждого периода».
Первые гимназические учебники по истории, появившиеся в начале XIX века, сильно отличались от привычных нам сегодня. Это были многостраничные тома без каких-либо иллюстраций, карт, вопросов и заданий к параграфам. Из справочных материалов - только генеалогические схемы правивших династий. Единственное, что немного облегчало прохождение курса по этим книгам, - это вынесение наиболее важных дат и имен на поля, а также выделение некоторых терминов курсивом.
Все учебники были переводными, написанными, как правило, немецкими профессорами. Так, в 1811 и 1814 годах учителя петербургской гимназии Егор Константинов и Михаил Зубакович перевели и издали «Сокращение всеобщей истории» Иоганна Галлетти и «Достопамятные происшествия во всемирной истории» Габриеля Бредова, за что удостоились высочайшего благоволения и бриллиантовых перстней в придачу. Константинов дополнил текст немецкого профессора своим собственным под названием «Обозрение российской истории». Эту книгу можно определенно назвать первым учебником отечественной истории. Он довольно подробно излагал события, доведенные до кончины императрицы Екатерины II, и включал в себя более трехсот страниц.
На протяжении следующих десятилетий были изданы другие учебники отечественных авторов - профессоров Педагогического института Евдокима Зябловского, Царскосельского лицея Ивана Кайданова, Петербургского университета Николая Устрялова, учителя Сиротского института Гатчинского воспитательного дома Семена Смарагдова. По своей структуре и внешнему виду эти книги практически ничем не отличались от учебников немецких профессоров: все те же объемные фолианты.
Многие авторы подчеркивали пользу истории для тренировки не только памяти, но и рассудка, поскольку она служит «собранием нравственных опытов человеческого рода» и «практическим училищем мудрости и добродетели», писали о значимости причинно-следственных связей в оценке различных «происшествий». Однако на практике, судя по мемуарным свидетельствам, большинство учителей сводили уроки к вызубриванию параграфов «от сих до сих». Большое значение придавалось знанию хронологии, поэтому педагоги требовали, чтобы даты, что называется, «отскакивали от зубов».
Дабы ученикам легче давались эти труды, в 1830 - 1840-х годах в гимназиях Петербурга (к этому времени их было уже несколько) в качестве эксперимента стали применять «методу» отставного военного Антона Язвинского. Окончив Виленский университет и отслужив в польской артиллерии, он покинул армию в чине капитана и посвятил себя ученым занятиям. Много путешествовал по Европе, где активно рекламировал свой опыт и зарабатывал таким образом себе на жизнь, а затем приехал в Россию.
Суть его изобретения - специальные наглядные таблицы, которые помогали запоминать даты и имена правителей. Пробные уроки дали хорошие результаты, и учебное начальство с энтузиазмом стало внедрять новую практику в столичные гимназии. Однако довольно быстро это рвение сменилось разочарованием: педагоги сетовали, что знания, полученные путем зубрежки, быстро улетучиваются, ученики не в состоянии вникнуть в «связь событий и их постепенный ход», поэтому использовать таблицы Язвинского можно только в младших классах. Попытки преподавать по аналогичным таблицам другие предметы и вовсе потерпели фиаско.
Любопытно, что никто из мемуаристов, учившихся в петербургских гимназиях, не вспоминал ни об эксперименте Язвинского, ни об учебниках, по которым они учились. Зато бывшие ученики охотно давали характеристики своим учителям, из которых можно уяснить, что они очень ценили «живое слово», «увлекательный рассказ», ясность изложения, что было большой редкостью.
Пожалуй, самую резкую оценку содержанию и способам преподавания школьной истории дал известный педагог В. Я. Стоюнин: «Наставники стремились оберегать нас от преждевременного скептицизма; но не знали: чем больше лжи приходилось нам слушать и читать, тем сильнее и скорее выказывалось противоречие всего этого с теми преданиями, для которых не может быть цензуры; они слушались из уст людей близких, передавались часто шепотом как тайна и тем более находили веру в наших сердцах. Мы видели, как ревниво оберегали наше патриотическое чувство от всего того, что могло неприятно его затронуть. Но охраняя его мраком тайны, в нас подрывали веру во все официальные сообщения. Думали воспитывать наше чувство громкими рассказами только о наших победах, а шепотливые предания действовали разрушительно на эти педагогические соображения».
Предостережение, звучащее в этих словах, остается актуальным и сегодня.
Лучшие очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул. Марата, 25 и в нашем интернет-магазине.
Еще больше интересных очерков читайте на нашем канале в «Яндекс.Дзен».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 243 (6596) от 25.12.2019 под заголовком «Учение по таблице».
Комментарии