Мусор под окнами. Как ленинградцы решали проблему захламленных дворов
Ленинград второй половины 1920-х годов – город со стремительно увеличивавшимся населением. В городе восстанавливают и строят заводы, реконструируют прежнее жилье и возводят новое. Все больше в городе детей. Но где им гулять? Документы Центрального госархива Санкт-Петербурга свидетельствуют, что маленьким ленинградцам было не слишком уютно резвиться рядом с домом.
ФОТО pixabay
Обследование жилищного фонда, проводившееся после Гражданской войны, показало, что многие придомовые территории и дворы были загромождены грудами строительного мусора. Он образовался в основном в результате разборки аварийных зданий или их обрушения. Горы кирпича, битого стекла, обломки бетонных плит, тут и там «валяются железные балки, частично искривленные»...
На некоторых кучах строительного мусора, как, к примеру, на Лахтинской улице, 17, остатки деревянных домов округлились в «бугры, на которых выросли даже деревья».
То же самое можно было увидеть и в Малковом переулке (нынешний пер. Бойцова), что неподалеку от Сенной площади. Там место, отведенное местным ЖАКТом (жилищно-арендным кооперативным товариществом) под детскую площадку, было занято строительным хламом от разборки старого флигеля. Между тем в ближайшем многоэтажном доме, принадлежавшем до революции инженеру-технологу И. И. Пирогову, в 1926 году проживали тысяча человек, среди которых были триста детей.
Домоуправление обратилось в откомхоз (отдел коммунального хозяйства). В ходатайстве указывалось, что «территория дома весьма мала; надворные флигеля представляют из себя шестиэтажные громады. При таком стесненном положении детям предоставлены лишь тесные дворы (вернее один двор), и больше ничего». Двор «представляет из себя буквально муравейник. Невообразимый шум продолжается весь день до позднего вечера. Здесь же и взрослые, будучи нередко в пьяном состоянии, пускают в оборот площадную брань; битье стекол и порча домового инвентаря – обычное явление».
Жильцы были даже готовы самостоятельно разобрать хлам во дворе – с условием, что смогут потратить вырученные средства на оборудование площадки. Власти ответили, что уборка руин будет произведена «при первой возможности», но самостоятельно разбирать и продавать стройматериал запретили.
Прошел год – ничего не изменилось. ЖАКТ снова взялся за перо: «В мае минувшего года было возбуждено ходатайство о немедленной ликвидации развалины, находящейся до сих пор во дворе... Обещанная первая возможность тянется около года... Уберите вам принадлежащую руину, освободите население дома от очага заразы, дайте возможность оборудовать для детей дома детскую площадку». На сей раз откомхоз согласился: ладно, пусть жильцы сами убирают мусор и оборудуют площадку «за счет средств от реализации материала от разборки»...
Кстати, вступивший в 1762 году на престол император Петр III, заставший Дворцовую площадь заваленной «отходами» от только что возведенного Зимнего дворца, разрешил любому желающему безвозмездно увозить отсюда приглянувшиеся стройматериалы, и вскоре площадь была чиста. Странно, что в 1920-е годы власти не рискнули предложить столь простое решение.
Лучшие очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул. Марата, 25 и в нашем интернет-магазине.
Еще больше интересных очерков читайте на нашем канале в «Яндекс.Дзен».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 183 (6781) от 09.10.2020 под заголовком «Тяжба о детской площадке».
Комментарии