Лазарет имени гимназии. Как школа Карла Мая работала во времена Первой мировой

Разговорился я как-то со своим хорошим знакомым - врачом, кандидатом медицинских наук Георгием Артемьевичем Копытовым. Он как раз недавно написал книгу, посвященную истории его рода. Вспомнили мы и о том, что приближается столетие со дня окончания Первой мировой войны, которую еще именовали Великой и Второй Отечественной.

Судьба Виктора Кербер-Корвина отличалась удивительными зигзагами: потомственный дворянин, офицер царской армии, морской летчик, белогвардеец, затем - советский авиаконструктор. РЕПРОДУКЦИЯ. ФОТО Сергея ГРИЦКОВА

«А мой предок был участником сражений с германцами на Юго-Западном фронте», - скромно, с едва заметным оттенком гордости, неожиданно произнес мой собеседник. Я оживился, упомянул и о своем деде, воевавшем в тех же краях, попросил его поделиться подробностями о своем родственнике. И вскоре услышал рассказ о жизни Виктора Людвиговича Кербера, одного из первых морских летчиков России, впоследствии авиаконструктора, увы, не избежавшего и сталинских лагерей.

Будучи музейным сотрудником, я не удержался и спросил: «Не сохранилось ли что-нибудь, принадлежавшее штабс-капитану?». Чуть подумав, внук воина произнес: «Офицерский походный сундук и пропеллер».

Преодолев непроизвольно возникшее волнение, я обратился к владельцу реликвий с предложением передать что-то в музей истории школы Карла Мая. Ответ оказался вдвойне приятным: «С удовольствием подарю вам сундучок, ведь дедушка окончил именно это учебное заведение в 1912 году. А пропеллер пока оставлю себе».

Так музейная экспозиция пополнилась уникальным экспонатом, сопровождавшим боевого офицера все годы Первой мировой. А рядом появилась его фотография, на которой он изображен вместе с тем самым хранителем немногочисленного походного имущества.

Стоит пояснить, что Виктор Кербер был не единственным воспитанником школы Карла Мая, участвовавшим в той войне. Многие ученики мечтали о ратных подвигах. Конечно, на фронт их никто не пускал, но здесь, в Петрограде, они пытались оказать посильную помощь сражающийся армии. При школе был создан госпиталь - он разместился в помещении, предоставленном одной из родительниц, в доме на Николаевской набережной (ныне Лейтенанта Шмидта). Там установили 30 коек и торжественно освятили «Лазарет имени Гимназии и Реального училища К. Мая в память Императора Александра I».

В лечебном заведении безвозмездно трудились две медсестры и работавший в Повивальном институте врач Лазарь Бубличенко. Кстати, незадолго до того, в 1912-м, он стал доктором медицины (а в 1950-м - лауреатом Сталинской премии). А вот чтение книг, прогулки с ранеными, сопровождение их в церковь и на спектакли, участие в церемониях награждения и тому подобные дела доверяли старшеклассникам, ежедневно дежурившим в две смены - с девяти утра до девяти вечера.

Лазарет содержался за счет добровольного отчисления 1% от зарплаты педагогов школы Карла Мая, а также ежемесячных пожертвований в размере одного рубля, которые совершали 474 благотворителя. Среди них были А. Н. Бенуа, Н. А. Бруни, М. В. Добужинский, Н. К. Рерих и представители многих других известных петербургских семей - Графтио, Гримм, Доливо-Добровольских, Корф, Литке, Модзалевских, Фомина. Как правило, это были прежние ученики школы Мая или родители таковых.

Только в первый год работы лазарета в нем восстановили здоровье 157 воинов. При выписке каждый из них получил фланелевую рубашку, «бумазейные» брюки и жилет, вязаные перчатки и шарф, суконные портянки, а также кисет с чаем, сахаром, мылом и папиросами...

Страна воевала, и это определяло повседневную жизнь школы: среди учащихся появились дети беженцев и увечных воинов. Их принимали без экзаменов и освобождали от платы за обучение. А после утренней молитвы все чаще стали совершаться панихиды по погибшим бывшим ученикам, портреты которых пополняли галерею героев в актовом зале на четвертом этаже. Тридцать «майцев» пали смертью храбрых на полях боев Первой мировой...

В штате обслуживающего персонала появились два инвалида - демобилизованные с фронта солдаты. В связи с военным временем во время празднования дня рождения учебного заведения даже отменили полагавшуюся всем традиционную чашечку шоколада - как неуместную в нынешних условиях. С января 1916 года в двух старших классах ввели обучение военному делу, в летнее время формировалась добровольная дружина, члены которой оказывали помощь крестьянам в уборке урожая.

Всего же на земле, в воздухе, в море и его глубинах доблестно сражались 205 питомцев «майской школы», в разных чинах, от вольноопределяющегося Бориса Исаева до командира корпуса генерала от инфантерии Николая Епанчина, разгромившего германские войска в сражении под восточнопрусским Гумбиненом (ныне Гусев в Калининградской области). Кстати, эту победу высоко оценил Черчилль в своих мемуарах. И не их, героев Первой мировой, вина в том, что 100 лет тому назад, при подписании мирного договора в Компьенском лесу, России не оказалось в числе стран-победительниц...

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 190 (6299) от 12.10.2018 под заголовком «Лазарет... имени гимназии».