Дом с окном на Светлановский рынок. Воспоминания петербуржца
В одном из недавних выпусков «Наследия» была опубликована фотография Светлановской площади 1950-х годов. Увы, дом, в котором прошло мое детство, не попал в кадр: он находился чуть правее, там, где теперь к площади выходит Богатырский проспект. Я хорошо помню тот дом, поскольку в нем почти всю жизнь прожил мой дед Иван Семенович Свечников, там вырос и мой отец...
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
Тогда в центре Светлановской площади было три двухэтажных деревянных дома. В одном из них до Великой Отечественной войны квартировал сын Михаила Ивановича Калинина, и, как рассказывали местные жители, всесоюзный староста оставлял машину на площади и шел к родным по-простому, без охраны. А в другом доме по соседству с моим дедом жил революционер Никандр Иванович Кокко, там даже висела мемориальная доска.
Дед, согласно его автобиографии, переехал сюда в 1914 году. Дом имел адрес: Выборгское шоссе, 14, а потом получил № 26 по проспекту Энгельса.
Добавлю, что дед был умышленно неточен, сообщая, что он родился в семье Свечниковых. На самом деле, как мне удалось установить по документам, он родился в семье Свешниковых и по отчеству был Александрович. Его отец (о нем знаю совсем мало) был купцом из московских старообрядцев. Был у него дом на Фонтанке или Мойке. Но в конце ХIХ века он разорился и умер в бедности. Дед был последним, 12-м или 13-м, ребенком в семье.
В первые послереволюционные годы ему якобы сделали две ошибки в паспорте: исказили фамилию и поменяли отчество. Думаю, что он лично к этому руку приложил. Сами понимаете, чем было чревато подобное непролетарское происхождение, тем более что в той же автобиографии он сообщал о себе, что во время Первой мировой войны поступил работать на завод «Айваз», в 1917 году вступил там в Красную гвардию, активно участвовал в Октябрьской революции, в феврале 1918-го добровольцем ушел в Красную армию, участвовал в Гражданской войне, громил петлюровские банды на Украине, воевал в Сибири. Затем работал в типографии имени Володарского наборщиком. Во время Великой Отечественной войны был политруком, находился в действующей армии...
В семейном архиве есть еще один документ, куда более пронзительный: блокадное письмо, написанное моей бабушкой Елизаветой Лукиничной (женой Ивана Семеновича) из этого самого дома на проспекте Энгельса. Письмо маленькое, местами не очень внятное, но для нашей семьи дорогое. Пишет она своей родной сестре, находившейся с семьей в эвакуации.
«Давно нет от вас писем, и я не знаю о вас ничего. Мы живем все по-старому. Ребята все просят есть и стонут от холода. Ждем все лучшего. От Вани (мужа. - А. С.) вот уже полтора месяца нет писем, где он и что с ним, не знаю и очень волнуюсь о нем... Настроение неважное, начали очень пухнуть ноги, иногда даже снять валенки не могу. Очень быстро устаю, много ходить не могу, а приходится много ходить и стоять. В квартире холодно, сломала стулья, стол, сундук, чтобы хоть чем-нибудь натопить комнату...»
Письмо датировано 20 декабря 1941 года. Моей бабушке оставалось жить сорок дней. Она умерла 30 января 1942-го. Мой трехлетний отец остался один. Его брат Аркадий умер еще раньше, в середине января. А дальше случилось почти чудо: отца взяли к себе соседи, Андреевы, которые дружили со Свечниковыми. Папа прожил у них до конца войны, пока с фронта не вернулся его отец.
В доме на проспекте Энгельса наша семья (те, кто остался жив после войны) прожила до начала 1970-х годов. Мой отец вырос в этом доме, но, обзаведясь семьей, оттуда уехал. Я приезжал сюда в гости к деду.
Помню, что дом был двухэтажный, деревянный, с одним входом. На каждой площадке - три или четыре квартиры. Наша, трехкомнатная, была на втором этаже. Кухонное окно смотрело на Светлановский рынок. В доме пахло деревом и... старостью. Скрипучая лестница. Двери, обитые коленкором... За домом располагались всякие сараюшки, я их еще застал. Перед домом — здоровенный погреб- ледник. Когда дома сломали в 1970-х годах, он еще некоторое время торчал, был виден с площади.
В этих деревянных постройках на Светлановской площади был какой-то свой мирок, немножко архаичный, но уютный. Рядом - город, уже и тогда мегаполис, а тут не деревня, конечно, но что-то душевное, патриархальное... Люди, прожившие рядом многие десятилетия, даже породнившиеся. У деда, скажем, в соседнем доме жила племянница с семьей.
Помню, как мы собирали грибы в Удельном парке - в диковатой его части, за железной дорогой. Там же катались зимой на финских санях, благо был пункт проката, и мы пользовались им регулярно. Еще из детства: дед, проводя меня под каменным сводчатым мостом в Удельном парке, всегда громко кричал: «Ах!!!». Там потрясающе сильное эхо. Смешно сказать, но сейчас, изредка бывая в парке, я тоже кричу под мостом. Народ шарахается, а я вспоминаю детство. И дедушку...
Лучшие очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул. Марата, 25 и в нашем интернет-магазине.
Еще больше интересных очерков читайте на нашем канале в «Яндекс.Дзен».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 077 (6675) от 08.05.2020 под заголовком «Дом с окном на Светлановский рынок».
Комментарии