Дело о воде на сапогах: власти Петербурга арестовали актёра Александринского театра в 1862 году
В тот майский день 1862 года актер Александринского театра Гавриил Жулев, неспешно прогуливаясь по Невскому проспекту, оказался свидетелем пожара. Причем отнюдь не рядового: пламенем был охвачен дом предводителя дворянства Петербургского уезда Николая Безобразова. Артист встал поблизости и увлеченно наблюдал за действиями огнеборцев. Тут и случилась досадная неприятность: штабс-ротмистр Александр Козлов, который курировал пожарное дело столицы, ненароком опрокинул кадку с водой, едва ли не с ног до головы облив артиста…Подробности скандальной истории, дошедшей до самых верхов столицы, — в документах Российского государственного исторического архива.
ФОТО Amritanshu Sikdar on Unsplash
Гавриил Жулев — сын крепостного, принадлежавшего помещику и дипломату Николаю Смирнову. В тринадцать лет он получил вольную и вместе со старшей сестрой Екатериной поступил в Петербургское театральное училище. После его окончания молодого человека приняли в труппу Александринского театра, где он стал исполнителем комических ролей.
Помимо актерского таланта Гавриил Жулев обладал литературным дарованием. Под псевдонимом «Скорбный поэт» он публиковал юмористические стихи на социально-бытовые темы в сатирических журналах «Искра», «Будильник» и «Стрекоза», газете «Петербургский листок». Его первая книга была удостоена отзыва знаменитого сатирика Михаила Салтыкова-Щедрина, отметившего ее легкость и остроумие…
«Бедность, умеющая весело трунить над собой и хохотать непринужденно и смело над хлыщевством и богатой наглостью» — так характеризовалось творчество Жулева в одной из рецензий.
Никогда не забывая о простом происхождении, Гавриил, по‑видимому, отличался обостренным чувством собственного достоинства. Поэтому, оказавшись облитым, он счел себя глубоко и нарочно оскорбленным высокомерным офицером в пожарной каске. Сначала молодой человек тихо выражал недовольство, но затем, видя полное безразличие со стороны обидчика, разразился гневной тирадой: «Я вам покажу, кто я такой, вы будете меня помнить, и эта вода на моих сапогах не обойдется вам даром». Адъютант никак не отреагировал, а находившиеся на пожаре офицеры велели Жулеву «отойти прочь»…
О «дерзком поступке» артиста стало известно обер-полицмейстеру Ивану Анненкову (по‑видимому, сообщил о нем не сам «пострадавший» Козлов, а те же свидетели-офицеры). И он в свою очередь обратился в Дирекцию императорских театров с требованием наложить на Жулева взыскание.
Когда у последнего потребовали объяснений, он подробно изложил свою версию произошедшего. По словам актера, именно он являлся оскорбленной стороной, ибо его облили водой намеренно. «Штабс-ротмистр Козлов, желая сесть на кадушку, видел, что близ нее находился я и многие другие, — жаловался «Скорбный поэт». — Если бы он сделал это даже неумышленно, то во всяком случае, по долгу вежливости и потому, что он мне испортил платье и обувь, ему бы следовало извиниться»…
В итоге дирекция театров встала на сторону артиста и отказалась подвергать его наказанию, «тем более что, по засвидетельствованию ближайшего начальства, он в продолжение своей службы никогда не позволял себе каких‑либо дерзких выражений».
Тогда обер-полицмейстер доложил о недоразумении генерал-губернатору. Он настаивал на примерном взыскании, чтобы на будущее оградить огнеборцев и полицию от оскорблений «праздношатающихся на пожарах лиц». Тем более что именно тогда, в 1862 году, по Петербургу прокатилась волна опустошительных пожаров. Глава города полностью согласился и передал дело министру императорского двора Владимиру Адлербергу, отметив, что «при настоящих обстоятельствах всякое послабление в подобных случаях может иметь весьма неприятные последствия».
Министр двора вслед за генерал-губернатором счел вину артиста доказанной показаниями свидетелей. Жулева отправили на две недели на гауптвахту, категорично предупредив: «Если впредь он дозволит себе дерзкий поступок, будет исключен из службы и предан суду».
Больше артист и сатирик Гавриил Жулев в подобные истории не попадал (по крайней мере документальных свидетельств об этом нет). Он прослужил в Александринском театре еще тринадцать лет, после чего вышел в отставку и целиком посвятил себя литературе. К сожалению, жизнь «Скорбного поэта» оказалась недолгой. Он скончался в июне 1878 года, не дожив до сорока четырех лет, и был похоронен на Волковском кладбище.
Читайте также:
Из жизни крестьян: необычный репертуар Этнографического театра
Парад как портрет эпохи: торжественный смотр войск в России проводят больше 300 лет
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 114 (7936) от 27.06.2025 под заголовком «Дело о воде на сапогах».
Комментарии