Начальник Госпиталя для ветеранов войн: Пандемия может быть побеждена к маю
Среди двух десятков медицинских стационаров Петербурга, занимающихся лечением пациентов с новой коронавирусной инфекцией, Госпиталь для ветеранов войн можно назвать флагманом в нашем городе. С учетом павильонов «Ленэкспо», переформатированных в больничные корпуса, сегодня госпиталь имеет три с половиной тысячи коек для больных с COVID-19. Как справляется медицинский персонал с такой нагрузкой и каковы перспективы в борьбе с эпидемией, начальник госпиталя Максим КАБАНОВ, доктор медицинских наук, рассказал корреспонденту нашей газеты Олегу РОГОЗИНУ.
ФОТО pixabay
– С вашего позволения, Максим Юрьевич, я сниму медицинскую маску. Знаю, что вы уже ковидом переболели, значит, вы с иммунитетом: ни я вам не опасен, ни вы мне.
– Да, согласен, по своему опыту знаю, что долго быть в специальном медицинском костюме или даже просто в маске тяжело.
– Самый актуальный вопрос к медикам в течение вот уже года – об эпидемиологической ситуации в городе и перспективах борьбы с COVID-19.
– В последние недели мы наблюдаем две стойкие положительные тенденции: сокращение поступающих на госпитализацию и постепенное уменьшение числа выявленных случаев заражения ковидом в Петербурге. На фоне набирающей обороты прививочной кампании, а также учитывая, что значительная часть петербуржцев уже переболели, можно надеяться, что эпидемиологическая ситуация идет на спад. В моем понимании мы выйдем из этой истории, наверное, к маю. К этому времени количество привитых дойдет до достаточно высокого уровня. У значительной части населения сформируется иммунитет. И мы, врачи, вернемся к своей обычной работе.
Мы ждем этого, поскольку, когда хирург работает инфекционистом – это не совсем правильно. Особенно это касается «рукодельников», так на врачебном сленге называют травматологов, урологов, хирургов, которые не должны терять свои навыки.
– В будущем, по вашей оценке, такой вирус будет циркулировать как сезонное заболевание?
– Об этом рано говорить. В первую волну COVID-19, весеннюю, мы надеялись, что осенью он будет уничтожен вирусом гриппа. Но произошло наоборот: ковид вытеснил сезонный грипп. В нынешнем осенне-зимнем сезоне гриппа в городе практически нет, встречаются единичные случаи, да и то неподтвержденные. Такая картина наблюдается впервые за несколько десятилетий.
– Ваш госпиталь, в какой-то степени неожиданно, стал флагманом в нашем городе в борьбе с нынешней эпидемией. Как это произошло?
– Флагман – громко сказано. Если посчитать, в Петербурге сейчас задействовано в лечении пациентов с COVID-19 около двадцати стационаров. Но вы правы, самый большой коечный фонд для таких пациентов у нас. Прежде всего за счет корпусов «Ленэкспо», которые обслуживаются нашим персоналом. В первую волну там, в седьмом павильоне, была развернута тысяча коек. Во вторую волну к ним прибавились 295 коек пятого павильона и 484 – восьмого. На основной площадке госпиталя с учетом недавно введенного в строй нового корпуса – 1329 коек. В общей сумме получается около 3,5 тысячи, такого коечного фонда в городе больше нет нигде.
Отмечу, что и в условиях «мирного времени», если оценивать коечный фонд, мы являемся самым крупным стационаром города.
– Как вы решились на это – принять на себя такую огромную дополнительную нагрузку?
– Я не решался. Значительная часть персонала Госпиталя для ветеранов войн – люди, которые когда-то носили погоны: служили в войсках, работали в Военно-медицинской академии. И мы привыкли: если поступила команда, приказ не обсуждается. Безусловно, на начальном этапе мы получили немало проблем. В том числе и от СМИ. В период первой волны нас как только ни «склоняли»: что «Ленэкспо» – это гетто, куда отправляют пациентов на смерть, врачи там помощь не оказывают, в помещениях отваливаются потолки... Мы это перенесли и даже укрепились в своей работе, расстраиваться было некогда.
– Наша газета такого не писала. При этом, конечно же, острые вопросы городской жизни мы освещаем. В частности, когда к вашему госпиталю присоединяли больницу № 46 Святой Евгении, в которой лечились блокадники города, газета писала об их опасениях, что они потеряют свое лечебное учреждение. Чем дело кончилось, хуже жителям блокадного Ленинграда не стало?
– Стало лучше. Напомню, в 2017 году в состав госпиталя вошли не только Центр лечения жителей блокадного Ленинграда, так официально с 2000 года именовалась больница Святой Евгении на Старорусской улице, но и реабилитационная больница № 23 на проспекте Елизарова. Это правда, высказывались опасения, что блокадники могут лишиться своего лечебного учреждения, что будет уволен персонал. Ничего подобного не произошло, все менялось только в лучшую сторону. С 2017 года мы провели несколько текущих ремонтов подразделений, обеспечили доступность для маломобильной категории пациентов, заменили большую часть медицинской мебели. А когда закончится история с коронавирусом, современную мебель из «Ленэкспо», которая находится на балансе госпиталя, перевезем в Центр ЖБЛ.
– С медицинской точки зрения там что-то тоже изменилось?
– Безусловно. После объединения, если происходит обострение заболевания у пациента, мы срочно нашим транспортом, ни с кем не договариваясь, перевозим его в стационар госпиталя. Особенно это важно при инфарктах миокарда, нарушениях мозгового кровообращения. За счет этого мы успеваем в течение «золотого часа», когда медицинская помощь наиболее эффективна, доставить пациента к специалисту, если требуется, то и на операционный стол. А после острого периода при необходимости отправляем пациента на реабилитацию – тоже в наше учреждение. Все это особенно важно для пожилых, к этой категории относятся и жители блокадного Ленинграда.
Кстати, Центр лечения жителей блокадного Ленинграда, несмотря на инфекционную переквалификацию госпиталя, мы не закрывали. Продолжаем лечить блокадников.
– Вы упомянули, что ввели в строй новый корпус госпиталя, его еще называют трансформером. До этого были переформатированы под больничные палаты павильоны «Ленэкспо». Как осваивали новые площади?
– Работа во временном госпитале – это вообще новое в истории российской медицины. Строители за семь дней превратили выставочный павильон в настоящий инфекционный госпиталь – с делением на зеленые и красные зоны, с санпропускниками и процедурными помещениями, с разделением душевых и туалетных комнат по гендерному принципу, со всем необходимым медицинским оборудованием, включая два компьютерных томографа. Это дорогого стоит.
Не скрою, когда мы туда пришли, была некоторая растерянность. Ведь инфекционистами наши врачи стали после краткого курса – 36 часов обучения, которое прошел каждый. Методики лечения тогда были не столь хорошо отработаны, как сейчас. Задача была понятна – лечить. Но как – это пришло уже в ходе работы. Период адаптации занял неделю, коллектив справился. Хотя нагрузка возросла в разы. Обычное отделение рассчитано на 50 – 60 коек, а в «Ленэкспо» – 120. В седьмом павильоне в пиковую нагрузку находились 600 человек.
Идея строительства медицинского корпуса-трансформера, легко меняющего свои функции в зависимости от поставленных задач, принадлежит губернатору Петербурга Александру Беглову. В период между двумя волнами эпидемии уже было понятно, что площадей для госпитализации понадобится больше. По поручению губернатора 9 июля 2020 года был заложен первый камень в сооружение нового корпуса на территории госпиталя.
Построили его, а это капитальное строительство, менее чем за шесть месяцев. Тоже чудо, такого не было никогда. 28 декабря шестиэтажный медицинский корпус на 307 коек в обычных условиях и на 402 койки в нынешней ситуации был сдан «под ключ».
– Сейчас алгоритм лечения для каждой категории больных – легких, средней тяжести и тяжелых, видимо, отработан?
– Мы работаем уже по девятым рекомендациям Минздрава, алгоритм лечения для каждой категории пациентов четко определен. Хотя, разумеется, к каждому человеку обязателен индивидуальный подход, особенно если пациент пожилой. Необходимо лечить его не только от COVID-19, но и от фоновых заболеваний, которые в этом случае обостряются. Легкие больные могут лечиться дома, отработана схема обеспечения их бесплатными препаратами. Если человек живет в коммунальной квартире или не может дистанцироваться от пожилых членов семьи, его направляют на лечение к нам – в «Ленэкспо».Среднетяжелые пациенты с ковидом должны лечиться в стационаре. Как и тяжелые. Как правило, они помещаются уже в реанимационные отделения.
– Летальность по сравнению с периодом первой волны уменьшилась?
– Тенденция к сокращению летальных исходов наблюдается. Но у пожилых людей она все-таки остается высокой. Основная причина – позднее обращение к врачам. Мы в этой истории уже год и видим, что самолечение до добра не доводит. Заболевание крайне коварное. Если человек попадает в реанимацию с вынужденной инвазивной вентиляцией легких, когда он уже не может самостоятельно дышать, – за его легкие работает аппарат, то у таких пациентов смертность достигает 87 процентов.
– Эффективность такого аппарата получается не очень высокой.
– В этом случае легочная ткань настолько поражена, что при аппаратном способе вентиляции легких может происходить разрыв ткани. Такой метод применяется в самом крайнем случае, когда других возможностей уже нет, но все-таки 13 процентов пациентов он спасает.
– Какой может быть профилактика от ковида? Что нужно иметь в домашней аптечке, кроме парацетамола? Маски помогают?
– С профилактикой сложно. Чем больше народа в помещениях или транспорте, чем меньше социальная дистанция, тем больше риск заразиться. Маски помогают однозначно: путь передачи вируса воздушно-капельный. Если говорить о противовирусных препаратах в качестве профилактических, то вы же не будете их принимать в течение года. Безвредных препаратов нет. Можно рекомендовать витаминотерапию.
– Витамин D?
– Лучше принимать поливитаминный комплекс – с витаминами D и Е, обязательно С, цинк должен присутствовать. Такие поливитаминные комплексы нужны не только в нынешней ситуации, в зимне-весенний период они полезны всегда. При легком течении болезни мы рекомендуем отвар шиповника.
– Но главный способ избежать болезни, видимо, вакцинация? Есть для нее противопоказания?
– Вакцинация, безусловно, важна. Не нужно делать прививку людям, уже переболевшим этим заболеванием и имеющим высокий титр антител G – больше десяти. У них иммунитет сформирован.
– Но если человек переболел бессимптомно? Получается, что сначала нужно сделать анализ на наличие антител?
– По моим наблюдениям, совсем бессимптомно могут переносить заболевание только дети. Противопоказанием для вакцинации является наличие признаков острого респираторного заболевания, прививка может спровоцировать усиление болезни. Остаются вопросы по онкологическим больным: по некоторым данным, вакцина может стимулировать рост опухолевой ткани. Все это изложено в рекомендациях Минздрава.
А вот пожилой возраст точно не является противопоказанием. Напротив, именно людям после 60 – 65 лет следует сделать прививку в первую очередь. Кстати, задача прививки не только защитить от болезни, но и чтобы в случае заражения она протекала в легкой форме. Моя мама сделала прививку в районной поликлинике, а ей уже 75 лет. Теща тоже вакцинировалась. Перенесли они прививку хорошо.
– Как госпиталь будет выходить из эпидемии? Какие планы?
– Действия будет диктовать оперативная ситуация с COVID-19 в городе. Сейчас примерно половина наших коек свободны. При дальнейшем улучшении сначала будут консервироваться корпуса в «Ленэкспо». Однако не думаю, что в ближайшее время будет ставиться вопрос о полном расформировании их как медицинских площадей. Мы не знаем, будет ли следующая волна – осенняя.
На основной площадке постепенно будем выписывать пациентов, производить окончательную дезинфекцию отделений. Инфекционным на время останется только новый корпус, так как он может быть полностью изолирован от других и работать как инфекционный стационар совершенно отдельно. После окончательной дезинфекции будем принимать на излечение наших привычных пациентов. Персонал, который освободится от работы в «Ленэкспо», перейдет на оказание помощи по реабилитации. Сейчас мы уже работаем над тем, как реализовать наш реабилитационный потенциал для пациентов, перенесших ковид. А им это необходимо, особенно пожилым. Сейчас по этой проблеме работают 40-я больница в Сестрорецке, 38-я в Пушкине. Но реабилитационного фонда все-таки в городе не хватает. Думаю, выйдем из эпидемии и приступим к реабилитации, у нас такие возможности, а главное — навыки, есть.
– Кроме того что вы начальник Госпиталя для ветеранов войн, вы еще и главный гериатр Петербурга. Это ваша специальность по образованию?
– Ну что вы, я – хирург, причем, несмотря на занятость, оперирующий. А к гериатрии как медицинскому направлению госпиталь пришел по простой причине – в связи с возрастом основной массы наших пациентов. С 2014 года в направлениях работы госпиталя появился акцент на медицину пожилого и старческого возраста – с оказанием высокотехнологичной специализированной помощи.
– Тогда естественный вопрос к вам как к главному гериатру города: что нужно делать в наших широтах, чтобы стать долгожителем? Там, в горах, все понятно: чистый воздух и естественное питание, а у нас?
– Вам, может быть, и понятно, а специалистам не очень. Между прочим, на рубеже 2019 и 2020 годов в Петербурге проживали 180 человек возрастом 100 лет и более. Они не в горах провели свою жизнь, многие из них пережили блокаду. Сейчас проводится совместная работа, наша и еще нескольких организаций, по изучению генома долгожителя. Чтобы определить, что в его организме есть такое, чего нет у обычного человека.
– Генетическая составляющая долгожительства понятна. И все-таки: как прожить долго и счастливо?
– Одну составляющую долгожительства вы сами назвали: надо жить счастливо, то есть иметь оптимистический настрой. И надо жить активно – это однозначно. Все остальное не самое главное. Я виделся с академиком Дмитрием Лихачевым, уже когда ему было за 90 лет, к сожалению, в больничной палате. Но такой светлый и ясный ум, каким он обладал и в этом возрасте, редко у кого из молодых можно встретить. И таких людей у нас в городе немало.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 24 (6862) от 11.02.2021 под заголовком «Алгоритмы врачевания».
Комментарии