Что откроешь в море документов. К юбилею государственной архивной службы России
Сегодня государственная архивная служба России отмечает свое столетие. 1 июня 1918 года вышел декрет Совнаркома «О реорганизации и централизации архивного дела в РСФСР». У нас в гостях - директор Российского государственного архива Военно-морского флота Валентин Смирнов.
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
Согласно ему, все архивы правительственных учреждений были ликвидированы, а хранящиеся в них документы образовали «единый Государственный архивный фонд». В него поступили дела и переписка правительственных учреждений, законченные к 25 октября 1917 года.
— Валентин Георгиевич, почему же все-таки архивная служба России ведет свой отсчет с события, произошедшего в советское время? Ведь она же существовала в нашей стране с давних времен. Неужели нет другой основополагающей даты?
— Конечно, архивное дело родилось вовсе не 100 лет назад. Еще в XVI веке был организован Царский архив, куда наряду с документами по внутренней и внешней политике вошли бумаги смоленских, черниговских, ярославских и других князей. В XVII веке возникли ведомственные архивы. При Петре I в коллегиях, сменивших приказы, появилась должность архивариуса, тогда же стали употреблять слово «архив» вместо «казна», «казанка» и «бумажница».
Что же касается даты 1 июня 1918 года, то тут все очень просто. До революции в каждом государственном учреждении существовал свой ведомственный архив. Они не были объединены общими документами и положениями. Каждый фактически работал так, как ему заблагорассудится. И когда новая власть после октября 1917 года стала ломать практически все государственные учреждения, не оставили в стороне и архивы.
Объективно говоря, вопрос о реформировании и централизации архивного дела давно уже назрел, и необходимость этого шага обсуждалась и ранее. Проекты архивной реформы появлялись еще в XIX веке, причем речь шла как раз именно о централизации. Сразу же после Февральской революции 1917 года архивист Фридрих Ниневе направил Временному правительству проект, предлагавший концентрацию архивов морского, военного и других министерств. Но новой власти было не до этого...
Получилась примерно такая же история, как с переходом на новый календарь и новый алфавит. Все эти действия готовились еще до революции, но осуществлены были властью большевиков. Тем более что после революции часть архивов просто осталась «беспризорной»...
Кто занимался централизацией? И прежние архивисты, дореволюционные, и новые назначенцы из партийных структур, которые, объективно говоря, не очень много понимали в архивном деле, но четко проводили линию партии, «чистили» кадры, заменяли «бывших» на других людей, порой не таких квалифицированных и знающих, но зато полностью лояльных к советской власти.
Был ли саботаж прежних сотрудников? Не особенно. Все-таки бытие определяет сознание. За свою работу люди получили пайки, и если ты хотел выживать в условиях голода и разрухи Гражданской войны, то приходилось так или иначе встраиваться в государственную систему. Так что особенного выбора не было.
Кадры, конечно, менялись. Например, нашим архивом до революции руководил капитан 2-го ранга Александр Иванович Лебедев. Он возглавлял его и в самые переломные годы, но в ноябре 1924 года был «уволен в бессрочный отпуск». Власти нужны были новые люди.
Кстати, потом он какое-то время еще работал в библиотечной и архивной сфере, пока в декабре 1933 года не был арестован по обвинению в активной контрреволюционной деятельности. В 1934 году постановлением тройки ОГПУ был приговорен к пяти годам заключения в исправительно-трудовых лагерях... Так что не стоит думать, что архивисты далеки от политики.
— А с убеждением многих сограждан, что архивная деятельность скучна и монотонна, готовы поспорить?
— Как у всякой медали, у архивной деятельности есть две стороны: одна - повседневная, будничная, рутинная, другая - творческая, как сегодня говорят, креативная.
Первая связана с выдачей архивных дел пользователям и их возвращением на место в хранилище, с подготовкой ответов на многочисленные запросы и их отправкой, с переработкой описей и их усовершенствованием, с проверкой наличия дел в архиве. Согласитесь, что более миллиона единиц хранения не проверишь в одночасье! А это, кстати, плановая работа, которая утверждается на 10 и 25 лет вперед.
Вторая, творческая, сторона ощущается тогда, когда большой и ответственный труд завершается выходом в свет нового сборника документов или открытием интересной выставки, на которой представлены архивные раритеты.
Например, мы в прошлом году представили широкой публике сборник документов, посвященный жизни и деятельности выдающегося исследователя Дальнего Востока Геннадия Ивановича Невельского, и двухтомник «Кронштадтский Совет в 1917 году», изданный к столетию революции.
Знаковыми событиями являются и выставки. Назову лишь некоторые из недавних, в которых архив принимал участие. «Яхта «Штандарт» и семья последнего российского императора», основу которой составили материалы фонда капитана 2-го ранга Николая Саблина. Выставка стартовала в Петербурге, затем переехала в Центральный дом художника в Москве, сейчас экспонируется в Таллине, а затем отправится в Испанию.
Почти два десятка документов, связанных с петербургским градостроительством, мы предоставили для международной выставки урбанистики и технологий будущего SPB2103, которая откроется в «Манеже» на Исаакиевской площади 20 июня. Ведь у нас хранится немало материалов, связанных с историей города, поскольку флотские и близкие к ним люди занимались не только военно-морскими делами.
К нескучной стороне следует отнести и участие наших сотрудников в конкурсах «Лучший архивист Санкт-Петербурга», которые уже пять лет подряд организует городской архивный комитет. С прошлого года проходят командные соревнования: каждый архив выставляет свою сборную из пяти человек, которая представляет «визитную карточку» (видеоролик) и домашнее задание (небольшой видеофильм). Затем отвечает на вопросы по архивному делу и истории города, выполняет практическое задание - например, формирует архивное дело. Отличительный знак нашей команды - тельняшка. В прошлом году мы назывались «Флагман», в этом году - «Лоцман». Оба раза мы получили «бронзу», так что еще есть к чему стремиться.
Впрочем, нередко и в такой обыденной работе, как полистная проверка дел, можно испытать радость от случайно встретившегося интересного документа минувшей эпохи...
— Можете привести яркую историю, связанную с вашим архивным поиском?
— Однажды, знакомясь с документами личного фонда вице-адмирала Степана Макарова, я обнаружил среди них письмо к нему генерала Алексея Андреевича Поливанова, главного редактора журнала «Военный сборник» и газеты «Русский инвалид». Он благодарил Макарова за статью «Мысли моряка о крейсерской войне» с Англией. Оказалось, что это неизвестный доселе труд адмирала, опубликованный даже без инициалов, а только под «звездочкой» в 1903 году в «Русском инвалиде». Впоследствии в «Военно-историческом журнале» я опубликовал не только статью по данному вопросу, но и полностью этот труд Макарова под названием «Моряк о крейсерской войне»...
Однако не погрешу против истины, если скажу, что каждый, кто приходит в архив как исследователь, да и многие его сотрудники, работающие с документами, достаточно часто совершают открытия. Например, по сведениям, содержащимся в отчетах о плаваниях или вахтенных журналах, мы выявляем места захоронений русских моряков за рубежом. Впоследствии эти данные являются основанием для увековечения памяти наших предков - например, в США, Испании и других странах.
Так, в американском штате Калифорния есть «Форт-Росс» - одна из первых крепостей, построенных там русскими. Она существовала в первой половине XIX века. Сегодня «Форт-Росс» находится на территории исторического парка, а дом последнего русского коменданта Ротчева, единственное оригинальное строение, сохранившееся до наших дней, является объектом исторической ценности национального значения. Мы выясняем судьбы русских моряков, оказавшихся в тех краях, выясняем даты их гибели - это нужно, чтобы там на кладбищах устанавливать памятники с их именами.
Вообще, говоря о замечательных материалах нашего архива, отмечу, что в них можно найти интересные сведения не только по истории флота, о кораблях и сражениях, но и по истории архитектуры, градостроительства, географических открытий и даже медицины.
Полагаю, что каждый исследователь или посетитель архива ощущает магию подлинного документа, через который передается дух ушедшей эпохи, мысли и чувства ее современников - людей известных и не очень. Однажды ощутив эту магию, трудно забыть дорогу в архив. Так, наверное, произошло и со мной. Погрузившись в архивные тайны в середине 1990-х годов, я двадцать лет спустя оказался во главе этого учреждения, основанного еще по воле Петра Великого. Кстати, до 300-летнего юбилея РГАВМФ - менее шести лет.
— Огромное поле деятельности - судьбы неизвестных, забытых людей. Благодаря архивным документам нередко удается не только восстановить справедливость, но и вообще вернуть память о человеке...
— Расскажу такой случай. Меня, как военного моряка-гидрографа, более двадцати лет назад заинтересовало хранящееся в Российском государственном архиве Военно-морского флота дело о том, как в 1872 году морское ведомство не позволило лейтенанту Фердинанду Врангелю участвовать в английской гидрографической экспедиции по исследованию океанов, она отправлялась на фрегате «Челленджер». Тем более обидно, что именно она вошла в историю как первая в мире кругосветная океанографическая экспедиция. Врангелю, находившемуся в Англии в научной командировке, отказали по политическим мотивам, причем, что характерно, вопреки согласию императора Александра II.
Каковы были мотивы такого решения морского ведомства? Мол, если мы допустим его участие, то затем англичане с полным правом потребуют «зеркального ответа» - чтобы мы включили их представителя в нашу экспедицию. Причем в таких местах и в таких обстоятельствах, где присутствие английского офицера было бы крайне нежелательным...
Другой мой герой, изучением деятельности которого на основе документов нашего архива я занимаюсь много лет, - Михаил Александрович Рыкачев. Старший товарищ Фердинанда Врангеля, он сорок шесть лет работал в Главной физической обсерватории Академии наук (это рекорд!), находясь на службе в морском ведомстве. Стал академиком и генералом флота. В чем его заслуги? Создатель службы погоды в России, службы штормовых предупреждений, организатор магнитной съемки Российской империи в начале ХХ века. Один из основоположников аэрологии в нашей стране. Многочисленные материалы о его деятельности находятся в нашем архиве.
О Рыкачеве были послевоенные публикации, но достаточно поверхностные. Не то чтобы он был забыт, но о нем знал лишь очень узкий круг специалистов. На мой взгляд, именно его имя следовало бы присвоить Главной геофизической обсерватории, когда в 1949 году отмечалось ее столетие. А не Александра Ивановича Воейкова. Он, безусловно, ученый выдающийся, но в обсерватории, по сути, никогда не работал...
Нашему архиву удалось увековечить имя академика Михаила Рыкачева: в июле прошлого года в честь него была названа небольшая безымянная площадь в городе Павловске. Почему именно там? В Павловске находилась магнитно-метеорологическая обсерватория, к основанию которой Рыкачев имел самое непосредственное отношение. Она действовала там до начала Великой Отечественной войны, когда была разрушена.
Правда, половина площади оказалась занята спортплощадкой, построенной без соответствующих разрешений. А было бы правильно установить на этой площади бюст ученого, о котором непременный секретарь РАН академик Сергей Федорович Ольденбург сказал: «Русской жизни нужно больше таких людей долга, каким был Михаил Александрович Рыкачев»...
— Какими уникальными документами особенно знаменит архив Военно-морского флота?
— Должен пояснить, что для нас понятие «уникальный документ» не просто, как говорится, красивое определение, а официальный статус. С середины 2000-х годов мы каждый год представляем в центральную экспертно-проверочную комиссию Росархива один-два документа для включения их в статус уникальных. Там тщательно рассматривают экспертные заключения и другие сопроводительные материалы. Если принимают положительное решение, то вносят предложенное нами в Государственный реестр уникальных документов архивного фонда Российской Федерации, который ведется в Росархиве. Как наиболее ценные, охраняемые, сберегаемые объекты культурного наследия, которые находятся на особом хранении.
Всего в нашем архиве выявлено два десятка таких документов. В прошлом году уникальным был признан альбом «Карты и виды берегов Черного моря, принадлежащих Российской империи», составленный в конце XVIII века англичанином на русской службе известным мореплавателем Иосифом Биллингсом.
Одной из подлинных жемчужин архива является «Атлас всего света» Баптиста Агнесса, датированный 1555 годом. Для истории нашего города особенно ценен многолистный «Аксонометрический план Санкт-Петербурга 1765 — 1773 гг.». Другой редчайший документ в нашей коллекции - проект «Табели о рангах» с подписью Петра I. Он демонстрировался весной нынешнего года в Новом манеже в Москве на выставке «100 раритетов российской государственности».
В этом году мы будем предлагать Росархиву придать статус уникального документа одной из карт экспедиции Фаддея Беллинсгаузена, в ходе которой была открыта Антарктида. Повод — самый непосредственный: в 2020 году будет отмечаться 200-летие этого события.
Есть еще один «привилегированный» статус документов, хотя и чуть ниже рангом, - особо ценные. Их в архиве более 50 тысяч. Любопытно, что происходит своего рода «движение документов» из одного статуса в другой, поскольку периодически производится пересмотр категории ценности.
Дело в том, что основная работа по приданию статуса особо ценных была проведена еще в советское время. А тогда критерии отличались от современных: такой статус априори присваивался многим материалам партийного характера. Сегодня мы видим, что они не всегда заслуживают подобной категории, и если наша комиссия приходит к такому выводу, то статус снимается. Но бывает и наоборот.
Что дает этот статус? Прежде всего он влияет на условия хранения и выдачи документов пользователям.
— Чувствуете ли вы бум увлечения родословными, растущий интерес людей к своим предкам? Влияет ли на это акция «Бессмертный полк»?
— Начну с того, что цифровая эпоха позволила не только создать сайт архива, но и разместить на нем описи хранящихся у нас фондов. Теперь пользователи могут просматривать их дистанционно через Интернет, заказывать копии или архивные дела, чтобы их приготовили ко времени посещения читального зала.
Такое расширение возможностей доступа к архивным материалам, без сомнения, способствует интересу людей к своим корням. И акция «Бессмертный полк», безусловно, влияет: люди ищут сведения о своих предках. Это явление мы наблюдаем каждый год. Только в этом году к Дню Победы мы получили десятки соответствующих запросов по электронной почте.
При этом в них иногда просто указаны лишь фамилия и имя, что почти не дает нам шансов найти сведения о человеке и идентифицировать его. Кроме того, не будем забывать: мы храним документы только до 1940 года включительно и можем лишь частично ответить на получаемые «военные запросы». Сведения об участниках войны хранятся главным образом в архиве Военно-морского флота в Гатчине.
К слову, у сотрудников архива тоже имеется интерес к своим предшественникам. Три года назад при помощи меценатов мы смогли восстановить гранитный крест на могиле тайного советника Василия Григорьевича Чубинского на Смоленском православном кладбище. Он почти тридцать лет, с 1863-го по 1892 год, был начальником архива Морского министерства. Осенью позапрошлого года те же меценаты помогли нам восстановить захоронение и памятник на могиле выдающегося историка русского флота генерала Феодосия Федоровича Веселаго на петербургском Новодевичьем кладбище...
Возвращаясь к цифровой эпохе, замечу, что в архиве готовятся и любопытные интернет-выставки. Например, в октябре прошлого года мы осуществили проект «Штрихи к портрету революции», заинтересовавший многих посетителей нашего сайта, а нынешней весной на нем появилась интернет-выставка «Колоссальное дело», посвященная столетию Ледового похода Балтийского флота. Даже для многих ветеранов флота ее материалы стали откровением. Что уж говорить о более молодых людях...
Материал был опубликован в газете под № 097 (6206) от 1.06.2018 под заголовком «Что откроешь в море документов».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 097 (6206) от 01.06.2018.
Комментарии