Явление памятника народу. Как в Петербурге выявляют объекты культурного наследия

В 2020 году исполняется пять лет с тех пор, как горожанам дали право искать и предлагать интересные здания в качестве новых памятников. Для этого ценность постройки, конечно, надо доказать, но все же не в таком объеме, как это принято в рамках многостраничных историко-культурных экспертиз. Какая же практика с выявлением объектов культурного наследия сложилась в Петербурге?

ФОТО Александра ДРОЗДОВА

В нашем северном городе есть три категории памятников - федеральные, региональные и выявленные. Последние можно назвать недопамятниками: их берут под охрану хотя и с полными правами, но лишь на время - до тех пор пока в ходе историко-культурной экспертизы не будет досконально изучено прошлое. Основной объем выявленных памятников был включен в реестр в 2001 году. Тогда главную лепту в это внес историк архитектуры бывший зампред комитета по охране памятников Борис Кириков.

Закон гласит: с момента постановки на учет здания в качестве выявленного объекта культурного наследия необходимо в течение года провести экспертизу и понять, соответствует ли оно статусу регионального памятника. Однако, поскольку двадцать лет назад «выявили» слишком много ценных строений, то посейчас большинство из них остаются с этим временным ярлыком.

Сократить список в первое десятилетие XXI века пытались в основном за счет инвесторов и собственников. А им, понятное дело, памятники были ни к чему. Существовало даже несколько фирм, прозванных общественниками «мастерскими-киллерами», которые специализировались на снятии статуса выявленного памятника для последующего сноса. Невский, Казанская, Лиговский, окрестности Таврического сада - список утрат экс-выявленных памятников можно продолжать долго. Но все же повальное уничтожение Петербурга осталось в прошлом.

В 2015 году федеральный законодатель разрешил простым гражданам искать и предлагать чиновникам дополнительные здания для включения их в реестр выявленных. В Петербурге люди проявили к этому интерес, но все же измерялся он десятками заявлений. А после того как норма ужесточилась (теперь заявление должно не просто обосновывать ценность, но еще и соответствовать определенной бюрократической форме), количество инициатив сократилось до единичных случаев.

Здесь хотели открыть казино. История Княжевской подстанции в Петербурге

По сведениям КГИОП (на сайте комитета), за пять неполных лет северная столица пополнилась четырьмя десятками выявленных памятников. Первенцем стал мемориал «Красная слобода» при Свято-Троицком кладбище Ломоносова, включающий в себя братское захоронение жителей и бойцов Великой Отечественной войны. Одновременно взяли под охрану фонтан в Фермском саду Пушкина, тяговые подстанции «Клинская» и «Василеостровская», батарею «Демидов» в Кронштадте.

За весь 2019 год КГИОП согласился признать «выявленными» всего пять объектов. Это два старинных (внешне совсем рядовых) дома на наб. р. Фонтанки, 128 и 132 (на снимке), депо товарной станции Варшавского вокзала прямо за коробкой гипермаркета «Лента», главное здание «Ленфильма» на Каменноостровском, а также путепроводы Ораниенбаумской электрической линии в Мартышкине.

О последних расскажу подробнее. И не просто потому, что их история довольно любопытна, но и потому, что заявителем выступал автор этих строк. Ораниенбаумская электрическая линия, или Оранэла, - первая в Российской империи линия электричек. Она была запущена в 1915 году. До революции удалось открыть участок от Нарвских ворот до Привала (так именовался север Ульянки), чуть позже - до Стрельны. В общей сложности эксплуатировалось 25 километров путей из 66. До Ораниенбаума (Ломоносова), несмотря на название, ветка так и не дошла. Хотя насыпь со всеми необходимыми сооружениями была сделана. Более того, там лежали рельсы. Но в 1920-х их демонтировали, а затем увезли в Азербайджан. От дороги остались мосты и путепроводы. В самом Петербурге это железобетонный мост через реку Красненькую под путепроводом проспекта Стачек. Но из всего обилия таких реликтов КГИОП выбрал только три: крупный путепровод (сегодня он эксплуатируется как автомобильный) в створе улиц Жоры Антоненко и Связи, а также два неэксплуатируемых сооружения вдоль улицы Дюма там же в Мартышкине - на оси улицы Шишкина и на оси улицы Немкова.

Но какие предложения КГИОП оставляет без последствий? Во-первых, это рядовая застройка в историческом центре. Там есть охранные зоны, которые тоже защищают дома от сноса, а потому дополнительный статус кажется излишним. Во-вторых, это так называемые сталинки. Комитетским экспертам не нравятся даже самые помпезные здания той архитектуры - ни НИИ целлюлозно-бумажной промышленности на 2-м Муринском проспекте, 49, ни красивый ВНИПИЭТ на улице Савушкина, 82, к выявленным не отнесли (хотя сами сотрудники ВНИПИЭТа, например, собирали историческую справку). В-третьих, это объекты, которые уже приговорены к сносу. Спасти их через выявление еще пока ни разу не удавалось. Вероятно, КГИОП считает заявления в подобных случаях так называемым градозащитным экстремизмом и не поощряет. В-четвертых, это объекты, по которым почти нет никакой исторической справки. Тут, скорее, налицо чиновничий формализм: иногда качественная архитектура гораздо красноречивее не прослеженной по документам судьбы здания.