Мох на старом мраморе. Петербуржцы провели субботник на Смоленском лютеранском кладбище
Необычным как по составу участников, так и по повестке дня был субботник на Смоленском лютеранском кладбище. Бок о бок трудились стажеры городской программы «Сохраним культурное наследие вместе», волонтеры наследия ВООПИиК, сотрудники КГИОП, реставрационных компаний, неравнодушные граждане. Кроме традиционной уборки листьев и мусора, участники обсуждали, как сохранить исторический некрополь.
ФОТО АВТОРА
Первое, что бросается в глаза, когда входишь на главную аллею кладбища, - это отреставрированные в 2017 году надгробия полярного исследователя адмирала Петра Анжу и его родственников. Но после подсыпки щебнем этого фамильного участка скромная раковина рядом оказалась почти на уровне земли. А между тем там похоронен знаменитый архитектор Павел Сюзор. Он умер в 1919 году, когда людям было не до богатых памятников.
В этом контрасте отражаются проблемы некрополя. С одной стороны, отреставрированы памятники Карлу Маю, Гаэтано Чинизелли, Людвигу Нобелю... С другой - требуют немедленной помощи надгробия Курту Зигелю, промышленнику, производителю труб, Карлу Винклеру, основателю завода по производству кованых украшений, поставщику двора, и многим другим.
Надо что-то делать с некогда пышным классицистическим склепом, созданным предположительно в 1820-е годы, который сегодня значится как памятник неизвестному лицу. В ходе «культурной стажировки» ее участники не только обследовали 250 надгробий, но и поработали в архивах. Имя того, кто здесь лежит, установить не удалось. Надгробие, судя по старым фотографиям, еще держалось до 1980-х годов, а потом стало обрушиваться внутрь. Вероятная причина - подмыв грунтовыми водами. Версия попадания бомбы во время войны не нашла своего подтверждения.
Пока волонтеры счищали мох с мрамора на надгробиях Василию Докучаеву, основателю почвоведения, и Егору Канкрину, более 20 лет служившему министром финансов России, у памятника Зигелю состоялось производственное совещание. Сергей Макаров, председатель КГИОП, и реставраторы наметили меры по консервации памятника.
Как рассказал «Санкт-Петербургским ведомостям» Макаров, главная задача КГИОП - включить Смоленское лютеранское кладбище в гиоповские реставрационные программы. Но городской бюджет может вкладывать свои средства только в те надгробия, которые будут признаны бесхозными. Если же окажется, что у похороненных имеются родственники, то могила считается находящейся в частной собственности. И обязанности по уходу за надгробиями лежат на их владельцах.
Монумент юристу и дипломату. На Волковском кладбище восстановили надгробие с памятником Федору МартенсуСпециалисты КГИОП уверены, что на 99% старые надгробия будут признаны бесхозными. Но нестыковки законов о похоронном деле и охране культурного наследия требуют обязательного проведения проверок: не осталось ли наследников у «отеческих гробов». А эти проверки - дело небыстрое.
Пока же КГИОП предлагает организациям взять на себя уход за «профильными» надгробиями. Например, для Горного университета есть могила Германа Гесса, основателя термохимии. Он умер в 1850 году, надгробная плита полностью ушла в землю.
Здесь уместно вспомнить некоторые даты из истории кладбища. Фактически оно ровесник Петербурга, а официально основано в 1738 году и является старейшим городским неправославным некрополем. К середине XIX века площадь кладбища составляла 15 га, им управлял совет церкви Св. Екатерины, что на Большом проспекте Васильевского острова.
Сто лет назад кладбище было национализировано, а 80 лет назад - закрыто. Предварительно надгробия Петра Клодта, Леонарда Эйлера, Тома де Томона и некоторых других были перенесены в музей-некрополь в Александро-Невской лавре. Во время войны на кладбище были похоронены дети, погибшие при артобстреле 9 мая 1942 года. Памятник на этом месте был открыт в 1966 году.
В 1970-е годы на месте кладбища планировалось создание парка, надгробия уничтожались, гранит шел на поребрики, ограды и кресты - в металлолом. В 1985 году почти половина территории кладбища была отдана под строительство пожарной части. И одновременно продолжались отдельные захоронения.
В 2001 году 40 исторических надгробий были объявлены объектами культурного наследия, а год назад все Смоленское лютеранское кладбище стало таким объектом.
Но при этом оно разделено на три зоны. В первой можно только реставрировать надгробия, во второй - и подхоранивать урны в существующие могилы, в третьей - производить новые захоронения.
Александр Кречмер, экскурсовод и градозащитник, полагает, что никакой третьей зоны не должно быть: там находятся могилы Мая, Нобеля, Агафона Фаберже... Их со всех сторон могут обставить новыми памятниками. По его мнению, необходимо создать музей-некрополь. Это заодно защитит кладбище от вандалов и маргиналов, которые ночуют в склепах и воруют с кладбища надгробные камни. Бронзу, например, вынесли подчистую.
Максим Киреев, сотрудник международного отдела СПбГУ, считает, что кладбище может спасти «танатотуризм». Но он признает, что это долгий путь. Сначала необходимо создать качественные маршруты, на которые отреагируют инвесторы. И только после приведения кладбища в полный порядок приедут туристы.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 212 (6565) от 12.11.2019 под заголовком «Мох на старом мраморе».
Комментарии