Ему бы в океанские глубины
О нелегких проблемах, связанных с использованием обитаемых подводных аппаратов, мы уже писали в статье «Во дворе, на приколе», опубликованной в нашей газете 13 мая нынешнего года. Перспективнейшая область исследований, имевшая огромное научно-прикладное значение, с успехом развивавшаяся в нашей стране в советские времена, практически умирает. Погиб целый флот подводных аппаратов, разворована доставшаяся Украине научная база в Севастополе, невостребованным остается огромный опыт целого поколения отважных исследователей-гидронавтов.
Фото: Pixabay / skeeze
А сокровища ждут
Между тем необходимость развития этого направления ныне признана всем цивилизованным миром. Одно из главных применений подводных аппаратов _ геологические исследования. Океан таит в себе миллионы тонн ценнейших полезных ископаемых. Многие из них лежат прямо на поверхности дна, и промышленная добыча их, возможно, дешевле, чем рытье шахт и процедуры по обогащению добытой руды.
Речь, к примеру, может идти о полиметаллических сульфидах и железомарганцевых конкрециях. Вымываемые из недр земли подводными гейзерами-«курильщиками» и выпадающие в осадок, они пятнами покрывают участки дна на площадях в сотни и тысячи квадратных километров. Вопрос только в том, чтобы эти пятна обнаружить, оконтурить, нанести на карту, оценить глубину и богатство «плодоносного» слоя. Короче, провести обычный комплекс геологических изысканий. Только не на суше, а на дне океана. На глубине от нескольких сотен метров до нескольких километров. Вот для этого и необходимы подводные «глаза и руки» – телекамеры, манипуляторы, разнообразная измерительная аппаратура – причем, желательно, приводимые в действие не дистанционно, а прямо на месте. С борта находящегося под толщей воды обитаемого аппарата.
В мире такие средства уже есть. У американцев – обитаемый подводный аппарат «Алвин» (глубина погружения 4000 метров), у французов – «Наутил» (6000 метров), у японцев – «Шинкай-6500» (6500 метров). Кроме научно-исследовательских работ их активно используют для обследования затонувших судов, проводят тренировки по спасению экипажей потерпевших аварию подводных лодок. Применяют при строительстве и ремонте подводных нефте- и газопроводов. Десятки миллионов долларов, затрачиваемые на создание и эксплуатацию этой техники, отнюдь не считаются выброшенными деньгами.
У России есть два одинаковых аппарата – «Мир-1» и «Мир-2» с глубиной погружения до 6000 метров. Еще в 1985 году Академия наук СССР заказала их финской фирме «Раума-Репола». Не имевшая до этого опыта подобных работ, фирма потратила год на проект и еще год на строительство. Советский Союз заплатил за это совершенно безумные по тем временам деньги – 30 миллионов долларов. Гораздо дороже, чем стоила бы пара самых дорогих отечественных аппаратов. «Миры» исправно работают до сих пор, хотя, по проекту, их технический ресурс практически уже полностью выработан.
У отечественных разработчиков и строителей в отличие от финнов опыт создания обитаемых подводных аппаратов имелся громадный. В течение многих лет целая «флотилия» их была разработана в прославленных КБ «Малахит» «Лазурит» и построена в Ленинграде на Адмиралтейском заводе. Именно на его верфи в 1990 году был за спроектированный «Малахитом» суперсовременный аппарат, позднее получивший название « Консул» («кон» – конкреции, «сул» – сульфиды). Заложен – и... недостроен до сих пор.
К океану через тернии
В маленькой, заваленной бумагами, схемами и чертежами, комнатке на улице Розенштейна сидят три человека, которые должны составить экипаж « Консула». (Это, конечно, если его построят, а построенный никуда не передадут.) Из них двое – Владимир Неретин и Сергей Честнов – профессиональные гидронавты с большим стажем подводных работ, третий – Евгений Гущин – бывший моряк-подводник. Эти люди, что называется, положили жизнь за идею – многие годы они бьются за свое детище с упорством и терпением буквально титаническим. Никуда не уходят – верят, что рано или поздно их труды увенчаются успехом...
Комнатка эта – один из кабинетов Северного государственного федерального унитарного научно-производственного предприятия по морским геологоразведочным работам «Севморгео». Находится оно в структуре Министерства природных ресурсов РФ, которое и является официальным заказчиком аппарата. А трое вышеуказанных мужчин официально называются группой его строительства. Владимир Иванович Неретин – ее начальник. Человек интереснейший. 10 лет проработал на подводных аппаратах, своими глазами видел на дне океанском и те сульфиды, и конкреции (кстати, идея названия « Консул» принадлежит ему), и гейзеры-«курильщики». Один из главных авторов книг «Подводные разведчики» и «Обитаемые подводные аппараты». О « Консуле» может говорить часами – это его жизнь и его боль...
Тогда, в начале 1990-х, аппарат обещал быть чуть ли не мировой сенсацией. Конструкция – вся, до последнего винта, – из титана. Прочный корпус – сваренная из «лепестков» сфера. Оборудование – по последнему слову научной и инженерной мысли. Система управления на основе новейших на тот момент средств вычислительной техники. Автоматизированный навигационный комплекс. Специально разработанный малогабаритный гидроакустический комплекс. Чудо-манипулятор со сменными исполнительными органами, включающими и буровую установку. Разнообразная геолого-геофизическая измерительная аппаратура для экспресс-анализа взятых проб грунта и воды. Комплекс телевизионной аппаратуры для наблюдения и документирования. Фактически, задумывался маленький подводный НИИ. Таким аппаратом не обладала ни одна страна.
Планы строительства выдерживались до 1992 года. Потом, как и многие другие планы в нашем многострадальном отечестве, они, что называется, полете ли кувырком. В 1993-м, когда корпусные конструкции уже были готовы и предстояло насыщать «Консул» оборудованием, финансирование стали сокращать. А с 1995-го по 1999-й его не было вовсе — платили лишь за хранение недостроенного объекта в цехе.
Между тем рядом с ним строился почти такой же аппарат под названием «Русь», предназначенный для спасательной службы ВМФ. Министерство обороны худо-бедно строительство финансировало, и в 2000 году «Русь» спустили на воду для проведения ходовых испытаний.
Неретин в тех испытаниях участвовал в качестве наблюдателя. Тщательно брал на заметку все слабые места, которые, как водится, на этом этапе обязательно проявляются. К тому времени финансирование «Консула», хоть и в микроскопических объемах, восстановили. Увы, многое из того, что должно было на нем работать (и было закуплено, и даже частично установлено!), за эти годы морально устарело. И группа строительства совместно с конструкторами «Малахита» начала кропотливую и нудную работу по модернизации «начинки» недостроенного аппарата. Поиск аналогов, договоры с поставщиками, закупка нового оборудования и его ис пытания. Готовое к установке оборудование, дожидаясь своего часа, лежит на складе. А корпус « Консула» практически мертвым грузом продолжает стоять в цехе.
«Прикованный» к стапелям
Попасть в цех нам с фотокором газеты удалось не сразу – все-таки режимное предприятие. И вот наконец, преодолев все препоны, стоим мы рядом с легендарным « Консулом». Даже недостроенный, с торчащими «ребрами» внутренних конструкций, он выглядит внушительно – этакая огромная красивая рыба, вытащенная из воды. Рядом – двое «отцов» аппарата: главный конструктор Евгений Михайлович Разумихин и старший строитель Леонид Павлович Лазута. Оба – возраста гораздо выше среднего. Так же, впрочем, как и коллектив цеха – практически все пенсионеры или около того. Невольно приходит мысль, что « Консул» – подарок нам от уходящего поколения. Подарок, который мы почему-то отказываемся брать...
Разумихин обитаемыми подводными аппаратами занимается 25 лет. О «Консуле» говорит с волнением – очень серьезная была работа, есть чем гордиться. Над воплощением этой идеи работали сотни людей из многих организаций. Многие технические решения пришлось разрабатывать заново. Многое, как ни удивительно, остается на мировом уровне и до сих пор. Например, технология сварки прочного корпуса – такой почти ни у кого на свете нет. Сейчас, кстати, китайцы пытаются ею овладеть – свои аппараты хотят строить. А материал, из которого сделан легкий корпус « Консула», умеют делать только в двух странах. Недавно приезжали американские специалисты – осмотрели весь аппарат сверху донизу, ощупывали, простукивали, гладили. Восхищения своего не скрывали – у них пока ничего подобного нет...
Лазута в теме – больше 30 лет. Через его руки прошли едва ли не все отечественные подводные аппараты – от самых первых до самых последних. Участвовал и в ходовых испытаниях. Единственный из строителей, кто опускался на глубину 6000 метров на аппарате «Поиск-6» (к сожалению, та конструкция оказалась неудачной). Опыт громадный. Как и у его подчиненных. Видели они и долгострои – бывало, задерживались работы на год-два. Но чтобы на двенадцать лет!
– Готовность объекта – 63 процента, –говорит Лазута. – Давно могли доделать. А так... сердце кровью обливается, – он с досадой машет рукой, отворачивается.
Заводчане-«адмиралтейцы» — я знал это и раньше – душой болеют за « Консул». Великолепный проект, престиж фирмы, подтверждение ее мирового уровня. Еще в 1995 году генеральный директор «Адмиралтейских верфей» В. Л. Александров снялся в специальном телевизионном фильме, посвященном судьбе « Консула», и прямо сказал, что достроить его необходимо, «если нам дорог авторитет страны».
В этом цехе побывали начальники разных рангов и разных ведомств – министры, директора, академики, депутаты. Все восхищались. Все сулили поддержку. Ответственные товарищи давали ответственные обещания. И ни одно из них до сих пор не выполнено.
Подковерные рифы
Цена вопроса на сегодня – 90 миллионов рублей. Еще несколько десятков миллионов понадобится для переоборудования судна-носителя. При наличии этих денег работы могут быть завершены в течение двух лет. Однако, получив от «Севморгео» этот расклад, министерство согласилось выделить лишь 12 миллионов. Резонный ответ, что на эту сумму аппарат достроить невозможно, в Москве восприняли как отказ и... сообщили, что в таком случае не дадут ничего. Во всяком случае на этот год. Теперь непонятно даже, как рассчитаться с контрагентами за те работы, которые уже сделаны, но не оплачены...
Почему такая скупость? Ведь Министерство природных ресурсов – далеко не из самых бедных. Вряд ли указанная сумма сильно подорвет его бюджет. Тем более что эти деньги явно не были бы выброшены на ветер. Ведь аппарат мог давно работать и приносить немалую прибыль. Пытаясь понять эту странную логику, звоню в Москву. В министерстве мне объясняют, что решение принято департаментом науки, который возглавляет Левон Вагричевич Асратян. Дозваниваюсь до Асратяна.
— Да вы знаете, — возмущенно отвечает он на мой вопрос, – сколько уже государственных денег съел этот аппарат и какова на самом деле его эффективность?! Нет, по телефону я вам больше ничего объяснять не буду, но я опираюсь на мнение специалистов!
Что ж, московским специалистам, возможно, виднее. Но логики все равно не чувствуется – ведь затягивание вопроса и есть очевидное растранжиривание государственных средств. «Капают» деньги за хранение аппарата в цехе,стареет закупленное и проверенное оборудование, и через два-три года его снова нужно будет менять...
В министерстве, однако, как мне было известно, есть и горячий сторонник «Консула». Это замминистра Иван Федорович Глумов, возглавляющий морские работы в геологической отрасли страны. Звоню ему.
– « Консул» необходимо достроить! – гремит в трубке бодрый голос. – Аппарат нужен, его эффективность вне сомнений. Вопрос финансирования должен быть решен в течение ближайшего времени. Я сделаю для этого все, что от меня зависит.
Уже после этих разговоров в Москву поехал Неретин. И услышал примерно то же самое и в департаменте науки, и в кабинете Глумова. Только заключения своих специалистов г-н Асратян так ему и не показал. Похоже, его просто не существует...
Что ж, московские интриги нам, провинциалам, не по уму. Но важен результат. А результат – ноль. Несмотря на все самые разумные аргументы. Более того, как мне стало известно, министерство не соглашается и на участие спонсоров в этом проекте – видимо, опасаясь, что они потом предъявят на аппарат свои права. Ведомственные амбиции – страшное дело. Сколько от них бед претерпела Россия – не счесть. И какие богатства потеряла. И как свой имидж в мире подрастратила. Ну так кто об этом думает...
Комментарии