Бороться и искать. Как в Петербурге расследуют самые громкие преступления
10 лет назад Следственный комитет России стал самостоятельной силовой структурой. В преддверии этой даты обозреватель «Санкт-Петербургских ведомостей» Михаил РУТМАН побывал в здании на Московском проспекте, 81, где располагается Первое управление по расследованию особо важных дел питерского ГУ СК. Именно здесь распутываются нити самых громких преступлений против личности и общественной безопасности. Руководитель управления Геннадий ЯШИН любезно согласился ответить на вопросы нашей газеты.
ФОТО pixabay
– Первый вопрос, Геннадий Юрьевич, думаю, самый очевидный. Как вы и ваши сотрудники переносите тяжелый период пандемии?
– Как вы понимаете, преступность за эти месяцы никуда не исчезла. Никто не отменял также и процессуальных сроков, которыми регламентирована работа следователей. Поэтому Следственный комитет, в том числе и наше управление, продолжал трудиться в прежнем режиме.
Разумеется, были предприняты все возможные меры безопасности. Часть сотрудников, в основном технический персонал, перешли на удаленный режим работы. Но следователи по-прежнему выезжали на места происшествий, проводили обыски, допросы и все иные предусмотренные законом процессуальные действия. Им приходилось общаться со многими людьми, входить в квартиры, в том числе и те, в которых были больные. В итоге больше половины следователей перенесли ковид.
В больнице Cвятого Георгия, где произошел пожар, наши сотрудники работали в красной зоне. Один из них, несмотря на все предпринимаемые меры предосторожности, также заболел. Зато теперь мы можем перестраивать работу и в «опасные» места посылать уже переболевших.
– Может быть, вспомните наиболее значимые дела, которыми ознаменовался для вас непростой 2020-й?
– Год начался с того, что мы арестовали адвоката крупной московской адвокатской конторы, который за большие деньги якобы «решал дела» с арбитражным судом. Сейчас расследование заканчивается. Прошло через суд и окончилось обвинительным вердиктом присяжных громкое дело по убийству семьи Зейналовых. Было несколько интересных дел по экстремизму, но подробности о них сообщать пока рано.
Также приговорены к большим срокам члены преступной группировки Эмин Ахмедов и Гусейн Искендеров, обвинявшиеся в совершении убийства гражданина России на территории Тбилиси. В расследовании этого дела принципиальную роль сыграла помощь грузинских коллег. Несмотря на сложные отношения между нашими странами, мы со следователем, прибыв в столицу Грузии, встретили там полную поддержку и взаимопонимание (наша газета подробно рассказывала об этом 4 сентября 2018 года в статье «Полицейская дипломатия». – Прим. ред.).
Как и обычно, постоянно возбуждаются дела по мошенничествам, особенно в отношении пожилых людей.
– У вас не создается впечатление, что таких случаев за последний год стало больше?
– Определенно утверждать не могу, поскольку точной статистики не имею. Могу сказать лишь, что применяемые мошенниками схемы становятся более изощренными, соответствующими духу времени. Широко применяются компьютерные технологии, используется система безналичных расчетов. Легенды, которые по телефону излагают «сотрудники банков» своим потенциальным жертвам, постоянно меняются. Мне тоже такие «сотрудники» несколько раз звонили. Я предлагал им встретиться у меня в кабинете на Московском. На этом беседа сразу заканчивалась.
– Можно ли сказать, что технические возможности следствия сегодня соответствуют уровню «интеллектуальных преступников»?
– Думаю, что во многом мы этих «интеллектуалов» превосходим. Я сам много лет проработал в криминалистике и вижу в этой сфере колоссальный прогресс. Широко применяются, например, последние достижения генетики. Активно используется видеонаблюдение. Вы, пока сюда шли, оказались в поле зрения видеокамеры раз 50. Были случаи, когда преступники сами приходили сдаваться, поняв, что попали «под камеры».
Впрочем, несмотря на все достижения технического прогресса, раскрытие преступлений по-прежнему в большей степени заслуга оперативников. Следователь в основном лишь закрепляет доказательства, выясняет детали преступлений и готовит материалы для суда.
– Судя по всему, довольно муторная работа...
– Не то слово! Я считаю, что процесс оформления следственных документов излишне бюрократизирован. Допустим, по делу проходят 20 человек, в нем 100 томов. Так вот, обвинительное заключение может в два раза превосходить этот объем! И для каждого из обвиняемых его надо распечатать отдельно. Представьте себе, в какие траты сил, времени и денег это все выливается! А если человек заявляет, что не понимает по-русски, то все дело надо перевести на его родной язык. Хотя, между прочим, часто такие «непонимающие» являются гражданами России, которые по определению русским языком должны владеть.
Более того, по желанию обвиняемых, которые по завершении следствия знакомятся с материалами дела, мы можем изготовить их копию. Но некоторые, даже получив ее на руки, вдруг заявляют, что все равно хотят читать оригинал. И все остальные обвиняемые ждут своей очереди. А если в дело вступает новый адвокат, процесс ознакомления начинается заново...
И вся эта процедура может длиться годами! А ведь она, замечу, входит в срок следствия, который строго ограничен. Каждое его продление следователь должен убедительно мотивировать.
Мне приходилось знакомиться с законодательством многих стран – такой системы уже почти нигде нет. Обвиняемый получает на руки копию дела, и когда и сколько он будет ее изучать, это его проблема. А следователь работает над делом столько, сколько сочтет нужным.
– Разумеется, такой порядок предполагает полное доверие к следователю...
– Что касается Следственного комитета, то здесь случайных людей быть не должно. Наши сотрудники расследуют самые сложные дела – по тяжким и особо тяжким составам, а также резонансные, находящиеся под пристальным вниманием всего общества. Ответственность огромная!
Поэтому «с улицы» следователи сюда не попадают – только после того, как поработают в районных подразделениях и там себя отлично зарекомендуют. Попасть сюда – большая честь для любого следователя «с земли». Люди пренебрегают даже более выгодными предложениями – ради службы у нас отказываются от мест, где и зарплата побольше, и рабочий день «от звонка до звонка».
А здесь работают без учета времени – если нужно, сутками, в праздники и выходные. Иногда возникает необходимость провести следственные действия, скажем так, пораньше, и тогда следователи на своих рабочих местах уже в четыре-пять утра.
– Как они добираются сюда в такую рань?
– Признаюсь, меня никогда не занимал этот вопрос. Они – взрослые люди, сами находят необходимые возможности. Собственные машины есть далеко не у всех. Берут такси, договариваются друг с другом...
– А ведь все это молодые мужчины. У большинства, наверное, семьи. Как жены ваших сотрудников воспринимают такой их образ жизни?
– Думаю, все эти проблемы решились еще в период их работы в районном звене. Те жены, которым оказалась не по силам такая жизнь, «отсеялись», и теперь остались только такие, которые готовы делить со своими мужьями все трудности.
Я, признаюсь, ни разу еще не слышал от наших следователей жалоб на то, что их работе мешают какие-то личные дела. Чаще даже наоборот. Вот недавно я отправляю дежурного следователя на происшествие. Слышу в трубке – кашляет, чихает. Говорю: «Померьте температуру». Померил – повышенная. Я сразу: «Отставить. Лечитесь. Отправлю другого следователя». Так он потом меня замучил звонками: «Как там ребята без меня? Мне уже хорошо, разрешите работать!».
И у нас все такие. В любую минуту готовы подняться, ехать куда угодно, работать сколько нужно, помогать друг другу. При необходимости весь личный состав мобилизуется для решения одной задачи. Так, например, было при теракте в метро или взрыве в ТЦ «Перекресток».
– Как сформировался такой коллектив?
– Считаю, здесь главная заслуга принадлежит моему предшественнику на этом посту, ныне заместителю руководителя нашего ГСУ Дмитрию Анатольевичу Иванову. Он отбирал людей годами, «поштучно», и заложил в них дух самоотверженности, преданности профессии и своему долгу, которые здесь стали нормой жизни.
Не случайно многие из наших следователей потом идут на повышение – в центральный аппарат, замами руководителей и даже руководителями районных отделов. Двое стали судьями. Мне хоть и жаль расставаться с опытнейшими, высококвалифицированными сотрудниками, я никогда их не задерживаю – считаю, что умные люди должны расти.
Есть у нас «золотой фонд» – следователи, которые проработали в подразделении более 20 лет. Один из самых известных – Борис Анатольевич Смирнов, настоящий ас, на счету которого множество сложнейших дел. Для молодых, хотя уже и обладающих собственным опытом коллег это кладезь знаний: как организовать работу, как вести допрос, как наладить взаимодействие с оперативными подразделениями.
В составе управления – три отдела, руководят которыми выходцы из нашей же структуры. Юрий Григорьевич Яшков – специалист по многоэпизодным «бандитским» делам. Антон Валерьевич Брейдо, прославившийся, к примеру, знаменитым делом маньяка-«лифтера», к раскрытию которого шел много лет. Сергей Александрович Кулагин, который в свое время расследовал огромные, с десятками обвиняемых, дела по лохотронщикам. Сейчас, кстати, его отдел осваивает новую для нас тему – расследование коррупционных преступлений.
Не могу не сказать еще об одном человеке, без которого наша работа была бы практически невозможна. Это заведующая канцелярией Любовь Викторовна Липатова. Она работает в этом подразделении с 1989 года и обладает уникальной памятью. Помнит наизусть номера десятков уголовных дел, мгновенно выдаст любую справку. К тому же организационно обеспечивает все наши следственные мероприятия. Она – наш талисман, мы все относимся к ней с глубочайшим уважением и трепетом.
– Хорошо, что вы сказали об этом человеке. Ведь мы никогда о таких людях ничего не знаем и не пишем. Надеемся, что Любовь Викторовна вместе с вами достойно встретит памятную дату. Наши поздравления всем вашим сотрудникам. Хороших, интересных дел вам в наступившем году. И, разумеется, берегите здоровье.
– Спасибо. Будем стараться.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 4 (6842) от 14.01.2021 под заголовком «Бороться и искать».
Комментарии