Весь мир играет Мольера. Исполнилось 400 лет со дня рождения драматурга

15 января исполнилось 400 лет со дня рождения великого французского драматурга Жан-Батиста Мольера.

Литография Джеймса Хопвуда с портрета французского драматурга, актера Мольера (Жан-Батиста Поклена). / Репродукция. ТАСС

В своей книге «Жизнь господина де Мольера» Михаил Булгаков, описывая сцену рождения будущего драматурга, пишет: «Этот младенец станет более известным, чем ныне царствующий король ваш Людовик Тринадцатый, он станет более знаменит, чем следующий король…

…пьесы моего героя будут играть в течение трех столетий на всех сценах мира, и неизвестно, когда перестанут играть!».

#INJECT_1#

И вот уже 350 с лишним лет как играют. Посмотрим хотя бы на афиши наших, петербургских, театров: «Тартюф», «Кабала святош», «Мнимый больной», «Версальский экспромт»… Есть даже балет Бориса Эйфмана «Страсти по Мольеру, или Маска Дон Жуана». Кстати, во времена Мольера были востребованы комедии-балеты, он сочинил более десятка.

В чем секрет? Почему его пьесы не устаревают? Оттого ли, что люди изменились не так уж сильно, что пороки, описанные им, так и не изжиты? Религиозный фанатизм и ханжество, скупость, лицемерие, клевета… Опять же вечный конфликт власти и художника. Все это с нами. Но Мольер, зная природу людей и видя все их недостатки, был идеалистом. Верил, что искоренить пороки можно, показав их публике со сцены. То есть он верил в целительную силу театра, искусства вообще. И у него все четко: вот — добро, а вот — зло.

Московский режиссер Нина Чусова, поставившая спектакль «Мнимый больной» в Театре эстрады, говорила в интервью вашему корреспонденту о мольеровской публике:

— Это были люди всех сословий: от конюхов до знатных вельмож. И ему нужно было найти такой язык, чтобы понятно было всем. То есть это был театр для всех.

Я думаю, что таким он и остается. Пьесы создателя жанра «высокая комедия», приправленного иногда фарсом, поддаются разным режиссерским трактовкам. И есть в них, казалось бы, олицетворяющих французский театр, что‑то близкое русскому сердцу. Вот что говорил Григорий Дитятковский, когда ставил в Театре им. Комиссаржевской мольеровского «Мизантропа» в переводе Татьяны Щепкиной-Куперник:

— Вдруг я поймал себя на мысли, что ставлю русскую пьесу. У нас есть «онегинская» аура — русскую тему мы добавили в костюмы. Благодаря Щепкиной-Куперник я читаю Мольера в русском переводе как высочайшее поэтическое произведение. Там есть лирика, драматическое напряжение, прекрасно найденная форма и легкость, летучесть стиха.

А Григорий Козлов, поставивший несколько лет назад в театре «Мастерская» комедию Мольера «Тартюф, или Обманщик», перенес действие в двадцатый век, подчеркнув любовь русского человека к французской культуре — в частности кино. Тут и фотографии французских кинозвезд, и кадры из фильмов «новой волны», и костюмы кабаре. А Тартюф соблазняет Эльмиру под звуки песни незабвенного Сержа Генсбура Je t, aime…

Недавно, в ноябре, на петербургской сцене появился еще один «Тартюф» — спектакль поставил в Театре имени Ленсовета Роман Кочержевский. Он перенес действие в наши времена (по костюмам похоже на 1990‑е годы) в русский провинциальный городок.

Еще одна недавняя «мольеровская» премьера — спектакль Семена Спивака в Молодежном театре на Фонтанке «Кабала святош». Посвящен он 130‑летию со дня рождения Михаила Булгакова, которое отмечали в прошлом году. Но вот и 400‑летие Мольера подтянулось.

Булгаков был увлечен Мольером, страстно мечтал поехать в Париж, чтобы приблизиться пусть не во времени, так в пространстве к своему кумиру. Не случилось. Но книгу о Мольере он написал. И пьесу — по заказу МХАТа. Пьеса оказалась многострадальная. Мало того, что репетировали ее во МХАТе четыре года, постоянно предлагая автору внести исправления. Так после выпуска спектакля сыграли его всего семь раз. 9 марта 1936 года в газете «Правда» вышла статья «Внешний блеск и фальшивое содержание». «Мольера» тут же убрали из репертуара.

«Остро пишете. Но следует знать, что есть темы, которых надо касаться с осторожностью…» — говорит Людовик Мольеру. В спектакле, как и, собственно, в пьесе Булгакова, важен конфликт поэта и царя.

Спивак несколько сместил акценты. Вот что он сказал на встрече со зрителями перед премьерой:

— Мне кажется, что в конфликте между художником и властью виновата не только власть, но и художник. Это, возможно, прозвучит парадоксально, но если мы внимательно будем читать пьесу «Кабала святош», то поймем, что художник изображен в ней неоднозначно. И это важный акцент. Мы хотим показать объективную картину истории, рассказанной Булгаковым. В бедах человека во многом виноват он сам. Я не сужу Мольера, но пытаюсь увидеть в объеме личность художника с его вершинами и недостатками…

Мольера играет Сергей Барковский, а в роли короля-солнца Людовика XIV мы видим Андрея Шимко.

Известно, что Булгаков предлагал пьесу БДТ. Но «Мольер» появился на этой сцене много лет спустя. Тот спектакль поставил Сергей Юрский. Я перечитала рецензии ленинградских критиков на премьеру. Многие отмечают фантастическую красоту оформления, созданного Эдуардом Кочергиным: многоярусные канделябры с имитирующими мерцание свечей лампочками. А еще — музыку Олега Каравайчука. И, конечно, работу самого Юрского, который и выступил режиссером, и сыграл Мольера…

Более углубленно изучали феномен Мольера в день его рождения, 15 января, в Театральной библиотеке, которая, кстати, хранит прижизненное парижское издание пьесы «Школа жен» (1662). Там театровед Елена Горфункель и артист Сергей Барковский, исполнивший роль Мольера в спектакле Молодежного театра на Фонтанке «Кабала святош», делились со слушателями своими мыслями о великом драматурге, его творчестве и его месте в современном театре.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 6 (7089) от 17.01.2022 под заголовком «От конюха до короля».