В Зимнем дворце открылась выставка о первых годах фотоискусства
В Пикетном зале Зимнего дворца открылась выставка «Пантеон Ипполита Робийяра. Портретная фотография в России 1860‑х годов». Как и предшествующие выставки проекта — «Эпоха дагеротипа. Ранняя фотография в России» и «Ателье «Светопись Левицкого», — она рассказывает о первых годах фотоискусства.
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
Ипполит Шарль Габриэль Робийяр приехал в Россию зрелым мастером. О его жизни во Франции немного сведений. Начинал как рисовальщик, художник-график, в качестве литографа сотрудничал с известными французскими издательствами. Впоследствии работал и как художник-миниатюрист, выставлялся на ежегодных парижских салонах в 30‑х годах XIX века. Сохранилось некоторое количество графических работ.
В Петербург Робийяра пригласили в 1844 году для участия в издании «Императорской Эрмитажной галереи». В течение двух лет он делал графические копии с картин Военной галереи Зимнего дворца для историко-художественного труда «Император Александр I и его сподвижники в 1812, 1813, 1814 и 1815 годах». Во Францию Робийяр не вернулся.
— Он остался в России, потому что здесь для него сложилась благоприятная ситуация как для художника, — рассказывает Наталья Аветян, хранитель фонда фотографии отдела истории русской культуры Эрмитажа. — Он создавал великолепные пастельные портреты. В скором времени получил известность как один из лучших пастелистов-портретистов в Санкт-Петербурге. И эта слава ему очень помогла. Он закрепился в обществе, имел здесь связи, участвовал в выставках в Академии художеств.
Французский художник играл заметную роль в культурной жизни Петербурга. В его записной книжке было немало имен влиятельных, знаменитых, родовитых заказчиков. В домах многих он был принят как друг.
Возможно, Робийяр так бы и прожил до преклонного возраста, если бы не фотография. Благодаря развитию технологий она становилась все популярнее как более дешевый, более тиражированный способ получения изображений. Робийяр видел, что публика теряет интерес к пастели, к тому же сам увлекся фотоискусством.
В 1861 году он открыл фотографическое ателье на чердаке надворного флигеля на Большой Морской, 52, которое стало одним из самых популярных в Петербурге. В течение пяти лет он снимал портреты представителей высшего света и художественной элиты российской столицы.
В Пикетном зале больше 50 лучших фотографических работ французского мастера из собраний Петербурга и Москвы. Заметно, что Робийяр тяготел к большому формату, стремился к монументальности композиции. Он использовал массивные аксессуары — колонны, тяжелые драпировки.
В галерее портретов, созданных мастером, изображения известных людей того времени и тех, чье имя история не сохранила. Обложку каталога и пригласительный билет выставки украсил портрет красавицы графини Софьи Бобринской — шедевр студийной фотографии 1860‑х годов. Здесь же портрет графа Алексея Бобринского, внука императрицы Екатерины II и графа Орлова. Человек энциклопедических знаний, он оставил след в математике, финансах, химии, механике. После выхода в отставку занялся развитием сахарного производства из свеклы, обрушил цены на импортный сахар и сделал шоколад и кондитерские изделия доступными всем слоям российского общества. Впервые широкой публике представлен портрет в рост Джузеппе Верди, выполненный в ателье Робийяра в один из визитов композитора в Петербург.
Вершиной профессионального успеха Ипполита Робийяра в качестве модного столичного светописца стало создание портретной галереи императорской семьи, над которой фотохудожник трудился с 1862 года вплоть до прекращения своей деятельности в 1865 году. Александр II запечатлен с сыном великим князем Павлом Александровичем на коленях. Удачей мастера стал портрет великих князей Николая и Александра Александровичей. В портретной галерее представлены и детские снимки, демонстрирующие мастерство автора. Выразительны фотографии великой княжны Марии Александровны.
Интерес вызывают незавершенные работы мастера. Прежде всего заготовки для снимков в формате carte de visite, выполненные на тонкой соленой бумаге и оставшиеся неразрезанными.
Успех на новом поприще — влиятельные заказчики, хвалебные отклики — не обеспечил защиту от финансового краха предприятия. Открывая заведение, фотограф не располагал собственными средствами, он занял под проценты сумму по тем временам огромную — 15 000 рублей. Уже через год возникли сложности. Расходы не покрывались доходами. Симбиоз живописи и фотографии не принес финансового благополучия Робийяру. Он обратился с прошением к императору: «Положение художника не принесло мне больших денежных средств для того, чтобы основать такое значительное предприятие». Венценосный заказчик выделил ссуду и даже дважды отодвигал срок ее погашения. И все же осенью 1857 года ателье закрылось.
К концу жизни положение Робийяра ухудшилось. Жена и сын вернулись во Францию. Сам он в последние годы жил в трех комнатах, которые снимал за четыре рубля в месяц. Утешением служили письма давних друзей. Материально его поддерживал промышленник Демидов, от которого Робийяр ежемесячно получал 50 рублей. Участие в судьбе фотографа приняла и царская семья. В память о былых заслугах ему было положено ежемесячное пособие в размере трехсот рублей.
Точная дата смерти Робийяра неизвестна, чаще всего упоминается 1888 год.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 231 (7314) от 08.12.2022 под заголовком «Испытание светописью».
Комментарии