В Таврическом саду прошел фестиваль «Вдохновение Арктики»
Кажется, и природа, и люди на сей раз очень постарались, чтобы этот по-настоящему яркий I фестиваль искусства коренных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации «Вдохновение Арктики» в Таврическом саду прошел незаметно для города, при минимуме зрителей. В середине рабочей недели с одиннадцати утра под дождем и при плюс 8 градусах до середины парка добредали лишь единицы самых мужественных, но и те ненадолго задерживались под тентом-шатром у сцены. Поглазев немного на колоритные танцы с бубнами и на изделия мастеров художественного промысла в палатках, продолжали начатую пробежку или марш со скандинавскими палками...
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
Ну с погодой, положим, не поспоришь. И вероятность того, что она окажется неблагоприятной для уличного мероприятия, в эту пору весьма высока. Но почему бы не провести фестиваль в выходные, когда в парке и под дождем бывают толпы гуляющих? Ответ находим в Сети: в предыдущие выходные с уникальной самобытной культурой коренных малочисленных народов знакомились москвичи – там уже в 16-й раз проходила выставка-ярмарка «Сокровища Севера», в рамках которой и состоялся всероссийский фестиваль культур коренных малочисленных народов «Кочевье Севера». Название другое, но организаторы, артисты и их номера, мастера и мастер-классы преимущественно те же (правда, в значительно усеченном варианте). Отфестивалили там и заехали уж в Питер заодно...
А жаль.
Жаль, что петербуржцы не увидели и не услышали, как поет и танцует Арктика – Чукотка, Ненецкий и Ямало-Ненецкий автономные округа, Мурманск, Архангельск, Камчатка, Якутия, Таймыр... Не удивились выступлению красавицы Олит Тевлянаут, мастера традиционного чукотского гортанного, или горлового, пения. Ее нежный девичий голос каким-то немыслимым образом мгновенно переключается с регистра на регистр – и вот в ритме бубнов мы уже различаем хриплое дыхание бегущего оленя, рев моржа, медвежий рык, птичьи вскрики... Она прикладывает к губам ванны-ярар – губной бубен (больше известный нам как варган) – и в голоса зверей вплетаются арктический ветер, свист поземки, гудение пурги и даже, может быть, эхо бескрайнего космоса... Поверить, что весь этот оркестр, всю эту музыку производит, непрестанно пританцовывая, эта тоненькая и изящная уроженка Анадыря – лишь своим голосом и дыханием, – действительно трудно. Олит выросла в артистической семье – ее мама выступала в составе Государственного чукотско-эскимосского ансамбля. Впервые девочка вышла на сцену в четырехлетнем возрасте.
– Горловое пение – это звуковое подражание природе, – объясняет Олит. – Мне кажется, любой может научиться этому, дело навыка и тренировок. Незнакомые с ним зрители, бывает, не сразу его воспринимают – очень непривычные звуки. Бывают и смешки... Но когда люди понимают, что все это делает один человек своим голосом, начинают слушать внимательно и с удовольствием, представляя эту природу.
Между тем на сцене продолжается колоритный и аутентичный (без скатывания в попсу) праздник северных народов. Артисты, приехавшие в Петербург за многие тысячи километров ради сохранения и продвижения арктической культуры в России, поют и танцуют профессионально и при этом очень искренне, согревая своей энергией немногих замерзающих зрителей. Ансамбли и мастера – сплошь заслуженные, хорошо известные в своих краях и в стране. Ненецкий ансамбль песни и танца «Хаяр», народов севера «Хэйро», фольклорно-этнографический семейный «Сумат нув», долганская этнофольклорная группа «Юргель», чукотский «Кочевник»... Исполнители из Тывы Дамдын Далай и Хуужан Долгармаа познакомили с музыкой тувинцев-тоджинцев – особой этнической группы, проживающей в горно-таежной территории на востоке республики. Кстати, Хуужан получила «Гран-при» в номинации «Вокал» на фестивале, прошедшем в столице, а Дамдын был удостоен там первого места в номинации «Горловое пение».
Также первой в Москве была признана художница декоративно-прикладного искусства Валентина Бельды – ее халат из рыбьей кожи удивлял немногих зрителей и в Таврическом саду. Она приехала из села Джари Нанайского района Хабаровского края.
– Нанайский национальный халат из рыбьей кожи называется амери, – рассказывает Валентина. – Этот вот состоит из пяти видов кожи – кета, линок, щука, сом и таймень. По низу нашиты украшения – окологубные косточки сазана. Это верхняя рабочая одежда нанайцев. После особой обработки рыбья кожа обретает бесценные качества, одежда из нее очень легкая, спасает от ветра и дождя, прочная.
На изготовление выставочного халата у Валентины ушло три года. Быстро такое не сделаешь – надо найти и сохранить при обработке одинаковые оттенки кожи, чтобы чешуйчатую мозаику собрать, поясняет мастерица.
Прежде Бельды работала в лесной промышленности. «Рыбье» мастерство освоила неожиданно для самой себя, почти случайно:
– Рыбья кожа ведь чуть не ушла – никто не хочет ею заниматься, потому что это очень тяжело, – рассказывает Валентина. – Руки болят, спина, устаешь сильно... Министерство природных ресурсов Хабаровского края (отдел коренных малых народов Севера) организовало школу народных промыслов. Первую школу я прошла по бересте, лозе и камышу. Потом одна старенькая мастерица согласилась учить выделке рыбьей кожи, и меня почему-то туда потянуло. По принципу «чем тяжелее, тем интереснее». Да, разминать кожу тяжело, но результат...
За это трудное искусство Валентину сначала приняли в Союз подводников РФ, а теперь еще и в Академию художественных ремесел в Петербурге.
Шитые бисером сумочки, кошельки с резными костяными украшениями, пестрые шерстяные варежки, туески и корзинки – это палатка Магаданской области. Республика Саха (Якутия) выставила национальные украшения из бисера и ковры из оленьего меха...
Но самое, пожалуй, удивительное и редкое для нас искусство представляли косторезы – Станислав Маниго из Магаданской области, Вячеслав Бети и Николай Киргизов с Таймыра, Виктор и Инна Ядне из Ямало-Ненецкого автономного округа. Очень красивые, выразительные, тонкие, детально вырезанные фигурки, украшения и даже картины неизменно задерживали возле палаток косторезов женщин-посетительниц.
Вячеслав Бети привез свои изделия из далекой Дудинки.
– Вот это сделано из китовой кости, из рогов оленя, а это из бивня мамонта – их у нас находят много, не меньше, чем нефти, – улыбается мастер.
Сначала Бети учился в Норильском музыкальном училище на художественном отделении. Косторезом, говорит, стал почти случайно:
– Нужен был косторез, ну я решил – попробую. Делал сувениры с 1999 года, отправлял на разные мероприятия, выставки и фестивали. Сам не ездил. Большие работы стал делать только в 2018 году и теперь уже второй год езжу по стране со своими выставками.
Молодежь не хочет этим заниматься, сетует мастер:
– Этому долго надо учиться, и сама работа медленная, кропотливая. Хотя у меня и были талантливые ребята... Но на норильском комбинате, в морском порту куда больше платят. Чтобы заниматься резьбой, надо очень любить эту работу – больше, чем деньги. Я люблю...
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 175 (7012) от 20.09.2021 под заголовком «Горячее сердце Арктики».
Комментарии