В Музее истории города открылась экспозиция «Горячий лед Ладоги»
«Горячий лед Ладоги» – так называется новый раздел в экспозиции Музея истории города в особняке Румянцева на Английской набережной. Он посвящен 80-летию теперь уже не забытого подвига шлиссельбургского десанта.
Фото Валерия Шагина
Долгие годы эта попытка прорыва блокады, происходившая 28 и 29 ноября 1941 года, была практически вычеркнута из истории: и потому, что стоила больших жертв, и потому, что окончилась неудачей. Ее участников незаслуженно обвинили в трусости, а подвиг предали забвению.
Заслуга в возвращении правды об этом эпизоде, вокруг которого было множество мифов, принадлежит Валерию Шагину, который решил выяснить судьбу своего деда.
– Начинал с малого: с похоронки, в которой говорилось, что политрук Шагин Павел Иванович погиб 28 ноября 1941 года на Ленинградском фронте в районе деревни Липки. На сайте Минобороны обнаружил упоминание о политруке Шагине и о нескольких его боевых товарищах. Потянув за эти ниточки, познакомился с краеведом Юрием Овсянниковым, отец которого лично знал сослуживцев деда. Так стало понятно, что он погиб именно в шлиссельбургском десанте...
К поиску подключился историк Вячеслав Мосунов. Картину событий приходилось собирать по крупицам – через архивные материалы, через многочисленные встречи с потомками участников десанта. Удивительным образом переплелись судьбы бойцов-лыжников морской пехоты, воинов ленинградского ополчения, гидрографов Краснознаменного Балтийского флота и членов Военного совета Ленфронта, а также будущего командующего воздушно-десантными войсками Василия Маргелова.
По плану операции, 80-я дивизия должна была захватить плацдарм на южном берегу Ладоги в нескольких километрах восточнее Шлиссельбурга, а полк моряков-лыжников – пройти по немецким тылам навстречу подразделениям, наступающим с Невского пятачка. Однако в реальности все пошло не так.
Моряки смогли с ходу опрокинуть первую линию немецкой обороны, продвинулись за Новый Ладожский и Старый Ладожский каналы, но не получили достаточной поддержки ни пехоты, ни артиллерии. После десятичасового боя, когда две трети моряков погибли, а надежды на помощь уже не было, Маргелов был вынужден отдать приказ об отходе.
В экспозиции представлены предметы, найденные поисковиками несколько лет назад на месте боя под Шлиссельбургом у деревни Липки. Морские и солдатские пряжки, фляги, «подписные» ложки, «кошка» для транспортировки грузов по льду и снегу...
Едва ли не самый трогательный экспонат – последнее письмо старшего лейтенанта Всеволода Махоткина, начальника штаба батальона 1-го отдельного особого лыжного полка моряков КБФ. «Дорогая мамулек! Устроился хорошо. Работы много, но на лыжах ходить приятно. Адреса еще нет, пользуюсь оказией. Питание очень хорошее. Народ симпатичный. Вообще местом вполне доволен. Передай привет всем. Целую крепко, крепко».
Махоткин подавал большие надежды: с отличием окончил физмат Ленинградского университета, поступил в аспирантуру. Перед войной его взяли на флот. Когда началась война, отправлял с оказией короткие письма домой – они сохранились в архиве потомков. Это было датировано 27 ноября 1941 года.
Спустя некоторое время родные получили извещение, что он пропал без вести. Где, когда – не сообщалось. Долгие годы они не теряли надежду его найти. И только совсем недавно стало известно, что он не вернулся из шлиссельбургского десанта...
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 225 (7062) от 01.12.2021 под заголовком «Горячий лед подвига».
Комментарии