Стихия сопрано. Елена Стихина – о работе в Мариинском театре
Сопрано Елена Стихина, к радости многочисленных поклонников, озаряла своим сиянием многие спектакли Мариинского театра с самого начала этого непростого сезона. Диапазон певицы поражал масштабами – от Вагнера до Иоганна Штрауса, от Чайковского до Пуччини. Каждую свою партию она проживает по-настоящему, глубоко вживаясь в роль, не щадя эмоций, давая образец вкуса и стиля. Елена СТИХИНА рассказала музыковеду Владимиру ДУДИНУ о том, как находить плюсы даже там, где сплошные минусы, и почему Розалинду петь сложнее, чем Брунгильду.
ФОТО @ Мариинский театр. Фотограф Наташа Разина. 2021 г.
– В Мариинском театре несколько лет назад с успехом шел мюзикл «Моя прекрасная леди». Дождались наконец и «Летучей мыши». Бытуют точки зрения, что оперетта – жанр, стоящий в иерархии ниже оперы...
– Я не считаю, что оперетта хуже оперы. Это очень сложный технически жанр, со сложно написанными партиями. От артиста требуется четкое понимание темпоритма, его частых смен, в оперетте все очень мобильно. Кроме пения нужно играть, говорить. Нужна тонкая режиссерская и дирижерская работа. Все мы стараемся соответствовать.
– В «Летучей мыши» вы впервые ступили на территорию оперетты?
– Да, впервые. И, признаюсь, никогда не думала, что это может случиться. Петь оперетту, на мой взгляд, даже сложнее, чем оперу. Кроме того, у меня никогда не было комической роли, разве что комедийные элементы в редких эпизодах. Плюс приходится учиться говорить на сцене, а это отнюдь не то же самое, что петь. Сценической речи обычно учатся годами, а здесь – всего лишь несколько месяцев работы. Но таковы условия жанра, очень интересного, веселого, многогранного. Для меня все здесь необычно, и такое смешение стилей очень нравится.
– Разговорные диалоги проверяют оперного певца на его способности драматического актера?
– Именно так. И мне очень нравится, как с нами в этом направлении работает режиссер Алексей Степанюк.
– Расхожее мнение гласит, что оперный певец уступает драматическому актеру в актерских способностях.
– Может быть, так и есть. Мы, оперные, в драме никогда не играли, не можем сравнивать. Но может ли драматический актер спеть в опере и сыграть одновременно? А оперный певец, если его научить актерскому мастерству, сыграть в драмтеатре? Поэтому нас трудно сравнивать.
– Случаи крайне редки. Елена Образцова сыграла в последний период своей исполнительской карьеры в нескольких спектаклях.
– Да, я видела эти спектакли. Это вопрос не стереотипа, а того, что оперная драма – другая, в ней работают другие механизмы. Мы, к примеру, в опере не можем тянуть паузы до бесконечности, потому что дальше идет другая музыка, мы строго следуем за партитурой, где все написано. Нужно искать другие средства выразительности. У драматического актера больше свободы в темпоритме. У нас такой свободы нет. Хотя и у нас и у них голос – главное выразительное средство.
– Когда закрылись границы, певцы, которые в иное время были бы на контрактах в зарубежных театрах, остались в России. Благодаря этому их поклонники, в том числе ваши, получили возможность слушать вас столько, сколько прежде и не мечталось.
– И мы, артисты, счастливы, что у нас была и есть возможность выходить на сцену и петь для любимых слушателей. За это хотелось бы сказать «спасибо» Валерию Абисаловичу Гергиеву, любимому Мариинскому театру. Для вас удовольствие – слушать, для нас – выступать. Да, у многих отменились контракты, поездки. Но у нас есть наш постоянный оперный дом – Мариинский театр.
– Мне кажется, за эти полгода вы спели в Мариинском театре намного больше партий, чем тех, которые должны были петь по контракту за рубежом.
– Я не спела Норму в Бостоне, Адриену Лекуврер и Мими в Париже. Девятую симфонию Бетховена я должна была исполнять с Риккардо Мути в Чикаго в июне. В декабре должна была состояться премьера «Аиды» Верди в постановке Дмитрия Чернякова в Амстердаме. Был запланирован и концерт с оркестром в Консертгебау в Амстердаме с очень интересной программой. Но здесь, в Мариинском театре, для меня очень важным стал дебют в партии Ренаты в «Огненном ангеле» Прокофьева, возобновление постановки которой нам удалось осуществить. В этой опере очень сложная музыка, потребовавшая кропотливой работы. Роль Ренаты очень большая и энергетически чрезвычайно затратная. Она почти не уходит со сцены.
– Подозреваю, что вы впервые провели столь длительный период, находясь в одном театре. Какие ощущения?
– Нет, такое было еще и когда я начала свою карьеру в Приморском театре во Владивостоке. Момент развития и получения нового опыта за рубежом, в других театрах, с другими режиссерами и дирижерами, конечно, очень важен, он обогащает. Но кто сказал, что мы не можем приобрести новый опыт, воспользовавшись этой новой для всех ситуацией, находясь в одном театре? Понятно, что когда возможность свободно передвигаться вернется, все снова начнут ездить, как раньше, и это будет здорово. Одно другому не мешает.
– Зарубежные контракты сейчас вообще как-то обсуждаются?
– Я ничего не обсуждаю, жду, когда все это закончится. От меня ведь ничего не зависит. Единичным солистам удается съездить туда и вернуться, если в театрах, куда они приглашены, что-то происходит. Большинство театров на Западе попросту закрыты. Например, в Амстердаме. Где-то устраиваются концерты и спектакли без публики в виде онлайн-трансляций.
– Вы смотрите такие трансляции?
– За время карантина я не посмотрела ни одной, я не любитель смотреть трансляции, видеозаписи, за очень редким исключением. Для этого должно возникнуть определенное настроение. Я люблю живые спектакли. В трансляции мне не хватает энергетики, живой музыки, дыхания. Не увлечена я этим, не моя страсть. Но прекрасно понимаю, что без трансляций в наше время не обойтись.
– С какими настроениями входите в новый год?
– Мне кажется, надо осознать опыт, который мы получили в прошедшем году, и отправиться в новый с прекрасным настроением. Любить себя и любить мир. Мне кажется, нужно чаще ходить в оперу, хотя бы разок прийти и узнать, насколько это прекрасно. Для меня опера – жизнь, здесь я хочу передать свои эмоции и переживания слушателям. Звучание оркестра заставляет вибрировать все клеточки моего тела. Опера – это классно!
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 4 (6842) от 14.01.2021 под заголовком «Стихия сопрано».
Комментарии