Спектакли на паузе. Как изменилась жизнь театров на карантине?
В первые же дни пандемии мировые театры начали бесплатно выкладывать в Сеть свои знаковые постановки и транслировать премьеры. О том, как чувствует себя театр во время пандемии и каким из нее выйдет, размышляли в онлайне театральный режиссер художественный руководитель БДТ Андрей Могучий (Петербург), Марина Давыдова, театровед, критик, главный редактор журнала «Театр» (Москва), и интернет-пользователи.
ФОТО Евгения АСМОЛОВА/ИНТЕРПРЕСС
Новое равенство
- Мир был во всех смыслах перегрет, - характеризует довирусную обстановку Марина Давыдова. - В производстве, в том, что предлагала культура, спорт и так далее. Я все время думала: что-то случится, что остановит это перегревание. Многие режиссеры признавались, что отчасти рады вынужденной паузе: им нередко приходится «творить по разнарядке», а тут вроде как можно выдохнуть.
Еще одно новшество времени - эгалитаризм, формулирует Марина Давыдова: равенство в доступе к культурным событиям. Раньше полететь на премьеру оперы в Вену мог узкий круг лиц, сейчас - заходи на сайт и смотри:
- Фестиваль «Театртреффен» сказал: а мы выложим большую часть спектаклей, которые должны были показывать живьем. Оперный фестиваль в Экс-ан-Провансе собирается, если удастся, транслировать спектакли в режиме реального времени.
Марину Давыдову это ощущение, что одновременно с тобой спектакль смотрят и коллеги, и, может, неискушенный неофит из глубинки, скорее, радует. У Могучего ощущения «болезненные». Он признается, что былые постановки БДТ выкладывает в силу обстоятельств:
- Эти спектакли делались не для того, чтобы их транслировали, а чтобы их показывали в том пространстве, для которого они создавались.
Эгалитаризм другого рода - стирание границ между кастой художников и публикой. Правда, уже довольно давно любой может выкладывать на общее обозрение свое творчество (более и менее удачное), но в нынешних обстоятельствах этот процесс ускорится. И Давыдова не исключает, что великая «каста жрецов», мастеров, исчезнет. Могучий, впрочем, считает как раз наоборот: «столкнувшись с реальностью жестокого космоса», мы делаемся более разборчивы.
Киберартист
Прелюбопытный вопрос: премьера, сыгранная в пустом зале и выложенная в Сети, - это театр? Или уже что-то другое?
Исследователи десятилетиями последовательно выясняли, без какого элемента театр уже не театр. Без сцены он может обойтись? Может. Может и без драматурга, и без режиссера. Андрей Могучий вспоминает проект немецко-швейцарской группы «Римини Протокол», спектакль-бродилку Remote, который шел в разных городах мира и обыгрывал тамошние пространства. В Петербурге одним из эпизодов была остановка всей небольшой группы зрителей на ступеньках Городской думы и задание: посмотреть на окружающее как на спектакль. Вот полицейский проверяет у кого-то документы; вот старичок бредет в метро... «Я не хотел уходить, до такой степени интересно было наблюдать! Мне просто сказали: «вот это театр» - и я начал воспринимать простую жизнь как театр!». Для себя Могучий давно сформулировал: «Театр - любое действие во времени и пространстве, заключенное в определенные художественные рамки».
А театр без актеров - это театр? Вполне. Есть, к примеру, спектакль, где на сцене только компьютеры, на экранах обновляются страницы соцсетей - и так зритель следит за действием.
...Могучего впечатлил недавний матч «Барселоны» и «Наполи» по ТВ. Режиссер не сразу распознал, что это был киберфутбол, и бегает не живой Месси, а его управляемая игроком модель. Настолько все было реально. «Это меня поразило... И навело на грустные мысли». Могучий не исключает того, что появятся киберартисты, неотличимые от живых. В конце концов, английский актер и режиссер Гордон Крэг (1872 - 1966) давно ратовал за «актера-марионетку». И почему бы ею не управлять с помощью джойстика?
А без зрителя театр возможен?
Марина Давыдова говорит:
- В Интернете можно делать миллион всяких вещей, и если спросить меня: «А зачем тебе по-настоящему хочется выйти из дома?», - я скажу: «Ради того, чтобы вживую встретиться с людьми, и ради того, чтобы пойти в театр».
И если даже зритель не так уж необходим (великого польского режиссера Ежи Гротовского, скажем, зритель не заботил абсолютно), то, считает Давыдова, совершенно необходимая для театра черта - обмен энергиями. Между тобой, происходящим внутри заданных эстетических рамок и людьми, сидящими рядом. По ее мнению, только если внутри онлайн-жизни получится создать что-то подобное этому обмену энергиями, тогда и можно будет сказать: да, пожалуй, театр возможен и в таком виде.
БДТ digital
Андрей Могучий еще «до БДТ» делал проекты, посвященные net-арту, net-театру. И вот, спустя восемь-девять лет, к этому вернули обстоятельства. Уже несколько недель в Сети живет платформа БДТ digital, «Цифровой БДТ».
Помимо выложенных легендарных спектаклей каждое утро на сайте появляется «Социальная песня»: артисты БДТ поют хором из своих «самоизоляций». Это не «подключились по конференц-связи и спели»: трехминутный номер с репетициями, съемками, монтажом - несколько часов работы. От Алисы Бруновны Фрейндлих - чтение рассказа Марианны Гончаровой, от Георгия Антоновича Штиля - рассказы Чехова. Девятого мая весь день артисты БДТ выходили в эфир, читая по телефону архивные дневники военных лет.
Почти все новые постановки лежат на сайте максимум сутки. Как и у многих театров, у БДТ принцип: вы ведь «в реале» идете на спектакль к урочному часу, а не когда вздумается. Кто не успел, тот опоздал.
Могучий сразу заявил, что проект БДТ digital в первую очередь для артистов, их он считает наиболее уязвимыми «из театральных»: их работа - быть во взаимодействии, а тут сплошная изоляция.
Цифровой БДТ затеян не чтобы перекантоваться на время пандемии, а надолго. «Мы создаем реальную базу в интернет-пространстве», - определяет Могучий. Он намерен рассматривать проекты и со стороны. Но условие: это должен быть проект, заточенный именно на существование в виртуальном пространстве и никак иначе.
Что будет «после»
Следящие за онлайн-дискуссией критика и режиссера спрашивали: театры откроются летом? В каком режиме будут работать? Какого рода пьесы станут востребованы?
Давыдова сомневается, что театры откроются летом: уже отменены некоторые мировые сентябрьские фестивали. И полагает, что возникнут некие новые правила безопасности, как возникли таковые в аэропортах после терактов в США.
Могучий комментирует: мы не знаем, как долго «коронакризис» продлится и, соответственно, как сильно нас травмирует. Потому непонятно пока даже, пойдут ли люди вообще в театр. Не потому, что будут бояться заразиться, а потому, что, возможно, будет не до того.
По той же причине невозможно предречь, какого рода пьесы понадобятся. Сейчас, например, очень востребована послевоенная история, как отмечают аналитики. Вероятно, скоро услышим радиоспектакль по рассказам главного художника БДТ Эдуарда Кочергина. Кроме того, Могучий переосмысляет свою 30-летней давности постановку Ионеско «Лысая певица»: с этой пьесы после войны и возник театр абсурда, когда человечество ощутило свою бессмысленность.
Но вот, к примеру, совершенно не понятно, будет ли нужен «провокативно-рискованный» театр. Он давно освоился в благополучном буржуазном западном обществе, где зритель нуждается, чтобы его порой выбивали из комфортного состояния. Он и у нас стал приживаться, притом что с состоянием комфорта у нас не очень. Но нужен ли такой «театр дискомфорта», когда опасности и тревоги хватает в жизни и даже у благополучных стран?
Могучего, считающего конфликт и борьбу всегдашней необходимостью в искусстве, когда-то несколько переубедил швейцарский режиссер Финци Паска. Тот, приглашенный выступить перед африканскими детьми, у которых на глазах убили родных, говорил: «Ну как можно этим детям показывать «провокативное» искусство? Их надо бережно, бережно привести к воде, бережно открыть им глаза».
Руководитель БДТ ссылается на давнюю дискуссию европейских интеллектуалов, в том числе Умберто Эко, по поводу того, что мы в преддверии «нового Средневековья». Рушились империи, забывались важные знания и навыки; какая-нибудь катастрофа могла привести к разобщению:
- Глобальный мир, на мой взгляд, уже рухнул. Связи, которые были установлены в этом мире, не восстановятся завтра. И, наверное, действительно будет тенденция к обособлению в замкнутые автономные системы. В таких условиях выживают системы, которые могут сами обеспечить себя необходимым, базовым. «Условно говоря, если у тебя есть колодец и ведро, ты выживешь».
И не будем забывать, в котле Средних веков сварился суп под названием Возрождение. «Сейчас мы находимся в начале или в каком-то важном моменте такого приготовления», - считает Андрей Могучий.
И если мы не можем предугадать, каким будет театр и жизнь через месяц, то котел уже что-то варит. И, как художник, Могучий уверен: в творчестве все можно переплавлять в пользу - в том числе страх.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 085 (6683) от 21.05.2020 под заголовком «Театры на паузе».
Комментарии