Прикоснуться к истории. Музей «Невская застава» проводит блокадные маршруты
«Когда я вышла в дорогу, в противогазе моем была пустая баночка, бутылка с чаем и хлеб, хлеб — двести пятьдесят граммов хлеба! И знала, что идти нужно будет долго. Надо дойти до завода Ленина, потом долго по Шлиссельбургскому. Надо будет даже перейти Неву, подняться на крутой правый берег. От Радиокомитета это примерно километров пятнадцать — семнадцать…».
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
Эти строчки принадлежат Ольге Берггольц. Она описывает дорогу, которой первой блокадной зимой добиралась до своего отца Федора Христофоровича, работавшего хирургом в амбулатории на фабрике имени Тельмана, что на правом берегу Невы. Шла пешком, потому что транспорт не работал.
По словам поэтессы, «засугробленная» Нева казалась необозримой, свирепой снежной пустыней. Когда Ольга наконец добралась до отца, тот не узнал ее. Поднял свое отекшее от голода лицо и вежливо спросил: «Вам кого, гражданка?». Ольга молчала, он участливо повторил: «На что жалуетесь?». «Папа, да ведь это я — Ляля!..».
Ныне путь Ольги Берггольц стремятся повторить участники пешеходных походов, которые уже несколько лет проводит краеведческий музей «Невская застава». Такие походы здесь называют «челленджами», что в переводе с английского означает «вызов, трудная задача». В широком смысле музейный «челлендж» — своего рода испытание, в ходе которого есть возможность проверить себя, выполнить какое‑то задание и при этом прикоснуться к истории.
Инициатор начинания заместитель директора музея Алина Зоря считает, что подобный формат памятной акции дает возможность узнать о блокаде и ленинградцах гораздо больше, нежели из книг и обычных экскурсий. По пути его участники снимают фото, видео, общаются, слушают рассказ о том, что происходило во время блокады в местах, мимо которых они проходят…
Музей придумал несколько блокадных маршрутов. Один из них связан с именем художника Василия Власова, который создал колоду карт с карикатурными изображениями немецких военачальников. Такое задание он получил от Политуправления Ленинградского фронта. Власов жил на Васильевском острове, в доме на углу Большого проспекта и улицы Репина, а детали изготовления карт изучал на бывшей Карточной фабрике за Невской заставой.
Другой «челлендж» воспроизводит ежедневную дорогу рабочего-сталевара Дмитрия Богданова — от его дома на Малой Охте до завода «Большевик». Его правнучка Любовь Рощупкина изучила дневниковые записи прадеда и приняла непосредственное участие в разработке маршрута.
— Радует, что есть люди, придумывающие такие непафосные человечные акции, и единомышленники, принимающие в них участие, — рассказала участница одного из походов краевед Ксения Самарина. — Теперь точно могу сказать: правильная экипировка, движение и понимание конечной цели — вот что согревает в холода.
Участники подобных походов — в основном молодежь. Хотя в каждой группе бывают и люди старшего поколения, чьи родители застали войну. Конечно же, говорить о полном погружении не приходится: все сыты, хорошо одеты, по желанию делают остановки. В конце концов, могут в любую минуту покинуть группу и уйти домой… И тем не менее редко кто на это соглашается. Более того, некоторые становятся постоянными участниками подобных походов.
— Путь Ольги Берггольц всегда привлекает больше людей, нежели остальные маршруты, — говорит Зоря. — И мы идем в любую погоду. Будь то мороз, метель или ледяной дождь. Очередной поход состоится 21 января.
Почему для людей это так важно? Потому что Ольга Берггольц — знаковая для нашего города фигура, а память о блокаде, без всякого сомнения, служит одним из краеугольных камней современной городской общности, называемой петербуржцами. В этой памяти не только скорбь о трагедии, пережитой Ленинградом, но и чувство гордости: несмотря ни на что, город выжил, выстоял, а его жители продемонстрировали невероятную сплоченность и подлинное человеческое благородство…
— Берггольц была и остается для нашего музея своего рода ангелом-хранителем, — продолжает Алина Зоря. — В нашей экспозиции есть ее скульптурное изображение, созданное молодым художником, а впоследствии известным скульптором Вадимом Трояновским. И его рисунок 1967 года, запечатлевший поэтессу во время посещения нашего музея, готовившегося тогда к открытию.
«Она приветливо поздоровалась со всеми присутствующими, закурила «Беломор» и села к окну. Разговор о музее длился долго», — вспоминал Трояновский.
Спустя три года Берггольц опубликовала статью про музей в газете «Известия». «Уроженка Невской заставы, я жила среди ее фабрик и заводов», — отмечала Ольга Федоровна. Она вспоминала, что дом, в котором она выросла, был очень похож на тот, в котором находится музей. И его вид ее очень тронул.
Впрочем, для этой улицы, Ново-Александровской, это был самый обычный деревянный дом. Ему и его «собратьям» удалось уцелеть во время блокады: практически ни один не был разобран на дрова. Все они запечатлены на послевоенных снимках. Жаль только, что не удалось выяснить имена людей, живших в нем в те героические 900 дней…
И хотя музей историко-краеведческий, он, как и весь наш город, пропитан памятью о блокаде. Ведь рядом — предприятия, работавшие всю войну, оборонительная линия «Ижора», которая, к счастью, так и не пригодилась: врагу не удалось прорваться на окраины города. А чуть дальше, в Рыбацком, бойцы 136‑й стрелковой дивизии Николая Симоняка готовились к операции «Искра» по прорыву блокады: тренировались преодолевать заснеженное пространство Невы, карабкаться на покрытый льдом высокий берег реки…
Уже несколько лет сотрудники записывают видеоинтервью, которые становятся частью проекта «Устная история Невской заставы. Блокада». Одной из героинь была Лидия Петровна Гусева, блокадная история которой тоже стала основой для пешеходного похода, проводимого музеем.
Его участники идут по пути восьмилетней девочки: весной 1942 года она преодолела восемь километров, чтобы дойти от своего дома на Станционной улице (ныне ул. Шелгунова) к маме, которую положили в госпиталь при Институте имени Бехтерева. Она хорошо помнит свой маршрут и все свои остановки. Как с живыми, она разговаривала с чугунными львами у Пролетарского завода, даже пыталась заглянуть им в пасть…
Лидия Петровна порой даже стесняется: мол, ну зачем музейщики проявляют к ней столько внимания? Есть гораздо более достойные свидетели блокады, а тем более — защитники осажденного города… Да, скромность — это действительно замечательная ленинградская черта. Вспоминаются строки Ольги Берггольц: «Я никогда героем не была, не жаждала ни славы, ни награды. // Дыша одним дыханьем с Ленинградом, я не геройствовала, а жила».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 8 (7337) от 18.01.2023 под заголовком «Путем блокадной музы».
Комментарии