Петербург сделал его поэтом. Со дня рождения Георгия Адамовича — 130 лет
19 апреля 1892 года родился Георгий Адамович. Поэт, литературный критик, журналист. Дитя Серебряного века, большая часть жизни которого прошла во времена железные.
ФОТО: Public Domain
Петербург сделал его поэтом. Еще будучи студентом Университета, где учился на историко-филологическом факультете, Адамович сблизился с акмеистами. В 1916 году вышел его первый поэтический сборник «Облака». Гумилев, который был тогда кумиром Адамовича, отозвался о нем суховато, но, в общем, благосклонно: «Хорошая школа и проверенный вкус». А еще уловил в его стихах своим чутким поэтическим слухом некий «звук дребезжащей струны». Второй сборник Адамовича «Чистилище», вышедший в 1922 году, открывался посвящением Гумилеву, которого тогда уже не было в живых.
Помыкавшись в стране, в которой полыхала Гражданская война, опасаясь стать очередной жертвой красного террора, Георгий Адамович решился на эмиграцию. Ему было легче, чем многим другим изгнанникам. Он не уезжал в никуда. В Ницце на вилле, которой владела его тетя, жили мать и сестра. Адамович думал отдохнуть, пожить полгодика, а потом вернуться в Россию. Не вернулся. Уехал не в Петроград (этот город он не увидит больше никогда), а в Париж.
И там, в Париже, стал представителем и, если можно так сказать, охранителем русской литературы в изгнании. Ни один мало-мальски заметный труд писателей-эмигрантов не оставался без его внимания. С 1928 года Адамович писал критические статьи в газете «Последние новости», где работал в штате, сотрудничал как автор со множеством других газет и журналов. И, кажется, нисколько не тяготился этой литературной поденщиной. На его счету — километры текстов (многие сейчас оцифрованы, их можно найти и в Сети). Позднее некоторые из очерков вошли в книги «Одиночество и свобода» (1955) и «Комментарии» (1967).
Он писал не только о литературе, но и о театре, о балете. О кино, которое в тридцатые стало звуковым, написал почти 500 статей, откликаясь на все новинки. А вот стихов написал совсем немного — чуть более сотни. И очень жаль. Этот талантливый поэт до сих пор остается недооцененным.
Живя в Европе, Адамович писал в основном о прошлом, о России, ему все мерещился призрак Петербурга. От стихов часто веет холодом. В морозном мареве тонут воспоминания о любимом Петербурге:
Золоченых шпилей легкий
взлет,
Ледяные розаны на стеклах,
Лед на улицах и в душах лед…
А Россия, занесенная снегом, — «мерзлый край», но и «мерзлый рай».
В эмиграции Адамович оказывал сильное влияние на поэтов начинающих, и не только начинающих. Благодаря ему сформировалась так называемая парижская нота — направление, для которого характерен аскетизм в выборе выразительных средств, приглушенность, даже изысканная тусклость красок. И концентрация на самом главном, существенном для человеческой жизни.
«Единственно, что может объяснить существование поэзии, — это ощущение неполноты жизни, ощущение, что в жизни чего‑то не хватает, что в ней какая‑то трещина. И дело поэзии, ее единственное дело — эту неполноту заполнить, утолить человеческую душу», — говорил он.
В 1951 году он переехал в Англию. Десять лет преподавал русскую литературу в университете в Манчестере.
Георгий Адамович умер на 78‑м году жизни в Ницце от сердечного приступа.
Жизнь ему выпала не самая легкая, как и время. Но на судьбу он не роптал.
За войну,
За революцию и за изгнанье.
За равнодушно-светлую страну,
Где мы теперь
«влачим существованье».
Нет доли сладостней —
все потерять.
Нет радостней судьбы —
скитальцем стать,
И никогда ты к небу не был
ближе,
Чем здесь, устав скучать,
Устав дышать,
Без сил, без денег,
Без любви, в Париже…
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 70 (7153) от 19.04.2022 под заголовком «Заполнить стихами трещину жизни».
Комментарии