Открыли архивы: неожиданные повороты в судьбах известных зданий Петербурга
О том, как решения властей отражались в судьбе самых известных объектов города, можно узнать на выставке, открывшейся в Центральном государственном архиве историко-политических документов Санкт-Петербурга на Таврической ул., 39. Некоторые документы рассекречены буквально только что.
ФОТО Сергея ГРИЦКОВА
- Задумав эту выставку, мы провели в архиве конкурс, чтобы отобрать самые значимые объекты Петербурга. К тем, что попали в десятку, «подтягивали» источники, стараясь найти в их судьбах нечто неожиданное, - говорит главный архивист ЦГАИПД Анна Зыкова.
К примеру, один из документов свидетельствует, что в середине 1930-х годов в Таврический дворец из Смольного должны были переехать секретариаты обкома и горкома партии, а сам дворец ради безопасности и секретности было предложено изолировать от городской среды, сделав более высокую ограду «с сохранением архитектурного стиля». Кроме того, предлагалось перенести трамвайные пути со Шпалерной улицы (тогда Воинова), на которую выходит главный фасад дворца, на Кирочную, а Таврический сад закрыть для публики.
Проект остался на бумаге, как и тот, с которым выступил в 1935 году некий житель Васильевского острова по фамилии Покровский, живший на 10-й линии. Он предложил устроить на крыше Казанского собора, превращенного в Музей религии и атеизма... сад. Идея сегодня может показаться безумной, но она вполне в духе прожектов тех времен. К счастью, здравый смысл восторжествовал. Из исполкома Ленгорсовета ответили: мол, потребуется много земли и бетонное основание. Средства понадобятся большие, а здание будет изуродовано...
В том же 1935 году горком обсуждал, нужно ли иметь в городе два похожих по теме музея: в Исаакиевском соборе - антирелигиозный, в Казанском - истории религии и атеизма. Там же прозвучало предложение устроить в Исаакии астрономический музей. Тем более что в соборе еще в 1931 году установили маятник Фуко, неизменно вызывавший интерес публики.
К созданию астрономического музея предполагалось привлечь Университет, Пулковскую обсерваторию и Дом занимательной науки, помещавшийся в Шереметевском дворце на Фонтанке. «Считать необходимым закончить оборудование музея к 1 октября 1936 года», - говорилось в постановлении, которое так и не было выполнено: экспозицию просто «перепрофилировали», усилив в ней архитектурную составляющую.
Любопытный документ - докладная записка заведующего отделом агитации и пропаганды горкома партии Якова Хавинсона о состоянии Лазаревского и Тихвинского кладбищ Александро-Невской лавры, датированная все тем же 1935 годом. Он сообщает: оба погоста в запущенном состоянии, хотя и числятся официально музеями-заповедниками. И задается вопросом: а не слишком ли много там «памятников никому не известным людям»? Надо бы их «использовать», а вырученные средства направить на приведение музеев-заповедников в надлежащий вид.
Что подразумевалось под «использованием» - понятно. В 1930-х годах мало кого смущало, что «бесхозными» надгробными камнями со старинных кладбищ мостили тротуары или делали из них поребрик.
Еще один документ имеет отношение к той же лавре. В 1947 году несколько читателей «Ленинградской правды» обратились в газету, жалуясь на состояние Митрополичьего сада. Мол, зарастает бурьяном, местные жители используют его для выпаса скота... Из исполкома Смольнинского райсовета ответили, что перед войной в нем предполагалось устроить детский сад культуры и отдыха, но во время блокады вся проведенная работа пошла прахом. В 1945 году окопы и другие сооружения военного времени убрали, посадили деревья и кусты, но на большее средств нет.
А вот письмо за подписью директора Государственного Эрмитажа Иосифа Орбели, датированное октябрем 1941 года. Ученый обращается в горком и Ленгорисполком, призывая срочно убрать с Дворцовой площади деревянные трибуны, поскольку, если в них попадут зажигательные бомбы, музей рискует пострадать от пожара. «Тем более что освободившийся от нее лесной материал мог бы быть с успехом использован для целей, вытекающих из требований обороны здания». Ответа, полученного Орбели, на выставке нет. Но, надо полагать, трибуны действительно в скором времени разобрали на дрова.
Читайте также о том, что Градостроительный совет Петербурга одобрил «Романтика» с бульвара Александра Грина.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 103 (6456) от 10.06.2019 под заголовком «Трибуны разобрали на дрова».
Комментарии