На Новой сцене Мариинского театра показали премьеру оперы «Сельская честь»
На Новой сцене Мариинского театра показали премьеру оперы «Сельская честь» Масканьи в постановке Арно Бернара. Главные партии исполнили звезды мировой оперы – меццо-сопрано Екатерина Семенчук и тенор Юсиф Эйвазов.
@ Мариинский театр. Фотограф Наташа РАЗИНА. 2020 г.
Сказать, что Мариинский театр жить не мог без «Сельской чести», было бы некоторым преувеличением, но ее появление в репертуаре точно не помешает. Хотя бы потому, что теперь эту оперу можно будет давать в один вечер с «Паяцами», как происходит во всем цивилизованном оперном мире. Существует даже такое сокращение в оперном быту CavPag, что расшифровывается как оригинальные названия на итальянском – Cavaleria rusticana и Pagliacci. Две оперы-одноактовки красноречиво иллюстрируют эстетику веризма, зародившегося в конце XIX века, – обобщающее стремление писателей, композиторов и художников отражать жизнь во всей ее правде. В длящихся чуть более часа произведениях сконцентрированы, словно в документе, случаи из жизни, обрисованные художниками с неприкрытой откровенностью эмоций.
«Сельская честь» сделала композитора Пьетро Масканьи композитором одной оперы, хотя в его послужном списке их шестнадцать. Петр Ильич Чайковский в своем европейском дневнике обратил внимание на молодое дарование: «Масканьи, очевидно, человек не только очень даровитый, но и очень умный. Он понял, что в настоящее время повсюду веет духом реализма, сближения искусства с правдой жизни, что Вотаны, Брунгильды и Фафнеры не вызывают, в сущности, живого участия в душе слушателя, что человек с его страстями и горестями нам понятнее и ближе, чем боги и полубоги Валгаллы».
В мировой видеотеке существует несколько культовых классических постановок, среди которых главная – фильм-опера Франко Дзеффирелли, в котором главную роль Сантуццы сыграла Елена Образцова, а Туридду пел Пласидо Доминго. В Михайловском театре эту оперу перенесли из Италии в постановке кинорежиссера Лилианы Кавани, где подробно выписаны силуэты и нравы сицилийского ландшафта. В постановке Мариинского театра с Сицилией тоже возникла связь, но очень опосредованная – через оперу «Сицилийская вечерня» Верди, события которой режиссер Арно Бернар поместил в итальянский район Нью-Йорка. Героев «Сельской чести» Бернар отправил туда же и в те же 1920-е. Соответственно, в те же декорации, обеспечив Мариинскому театру идеальную оптимизацию производства. Остается лишь догадываться, какая опера в следующий раз попадет в это сицилийское гетто.
Несложно понять, насколько интеллектуально незатратной и незамысловатой получилась и режиссура «Сельской чести», которой завсегдатаи Мариинского не видели как минимум пару десятков лет. Хотя Бернар и попытался оставить автограф в своем моралите, показав, как в одно и то же время человек может думать об отправлении религиозного ритуала в канун Пасхи и тут же бежать за угол удовлетворять с первой попавшейся красавицей инстинкт продолжения рода. Намекнул он и на то, как быстро и навсегда человек теряет в себе невинность ребенка, показав в прологе чистую игру двух мальчиков и девочки, способных забавляться без ревности и зависти. Главная же героиня Сантуцца одержима испепеляющей ревностью, что и приводит в конечном счете к трагедии. Убийство случится на Пасху, что становится кульминацией и оставляет публику в смятении чувств.
«Сельскую честь» ставят чаще всего предсказуемо реалистично, игнорируя символические подтексты. Но если у театра есть для этой оперы хорошие меццо, тенор и баритон – режиссер может выполнить свою функцию чисто формально, поскольку все внимание слушателей будет направлено на торжество вокала. В Мариинском театре благодаря закрытым границам удалось собрать могучий вокальный состав, в который попали Екатерина Семенчук, Юсиф Эйвазов и Роман Бурденко.
Опера длится час с небольшим, и партии каждого из солистов в сравнении с вагнеровскими небольшие, но по возможностям немногим им уступают. Молодой Масканьи написал вокальные партии в расчете на зрелые драматические голоса, способные петь максимально плотно в предельных регистрах, не страшась сорваться. Здесь герои доводят друг друга до кипения, давая публике понять, на что способны их связки. Главная ревнивица Сантуцца в этом спектакле блеснула завидным голосом певицы, для которой чем сложнее партия, тем лучше и интереснее. Екатерина Семенчук смело смешивала пение с натуралистичным рыданием, а предельный верхний регистр – с переходом на крик. Режиссер позволил ей откровенно предъявлять дикие страсти не только вокальными средствами, но и истерическими катаниями на полу. Певица при этом идеально контролировала ровность и красоту голосоведения.
В отличие от брошенной Сантуццы герой тенора Туридду в этой опере представлен более разнопланово. Вокальная техника, свобода дыхания и объем диапазона позволяли Юсифу Эйвазову действовать предельно раскованно, не заботясь о запасе и полноте верхних нот, демонстрируя, что такое настоящий оперный веризм, когда поешь, играя. Нежно прозвучала его первая серенада в предрассветный час, суровым вышел дуэт-схватка с Сантуццой, щемяще – прощание с матерью (меццо-сопрано Елена Витман) перед смертью.
Брутальный Альфио с мафиозными наклонностями получился, как и предполагалось, у могучего баритона Романа Бурденко. А ветреная разлучница Лола обрела идеальное воплощение в лице меццо-сопрано Екатерины Сергеевой.
Валерий Гергиев за пультом был не просто счастлив дирижировать таким звездными составом. Накануне декабрьского исполнения тетралогии Вагнера он с поразительным спокойствием, словно вслед за Чайковским, готов был в каждом такте восхищаться тем, что перед ним не боги и полубоги, а живые люди, которым так нужны эти разрушительные, но оттого не менее созидательные человеческие страсти.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 221 (6819) от 03.12.2020 под заголовком «Звездная честь».
Комментарии