Музыка в пустом зале. Органные концерты начали проходить в режиме «онлайн»
Студенты Санкт-Петербургской консерватории вместе с остальным академическим миром перешли на дистанционное обучение. Певцы остаются дома со своим голосом, как скрипачи или флейтисты - со своими инструментами. Но как выходят из положения начинающие органисты? Об этом музыковеду Владимиру ДУДИНУ рассказал Даниэль ЗАРЕЦКИЙ, заведующий кафедрой органа и клавесина.
Первоначально судьба органа в Концертном зале им. А. К. Глазунова Санкт-Петербургской консерватории складывалась счастливо. Но потом начались испытания, которые продолжаются до сих пор. ФОТО Ростислава КОШЕЛЕВА/ИНТЕРПРЕСС
- В каком режиме существуют сегодня студенты органного класса? В отличие от скрипки или баяна орган, наверное, есть не в каждом доме?
- Студенты органного класса сегодня существуют в сложном режиме изоляции, как и все мы, соответственно, в режиме попыток дистанционного обучения. Развитие современных технологий и усовершенствование электронных органов сыграли свою положительную роль, и у очень многих органистов, включая студентов и аспирантов нашей кафедры, дома появились такие инструменты самого разного уровня. В общежитии в одном из репетиториев теперь тоже есть хороший трехмануальный инструмент фирмы Johannus для самостоятельных занятий, а многие студенты-органисты приехали к нам со всех концов нашей страны, от Калининграда до Красноярска, и проживают в общежитии.
- Впрочем, что вам какой-то вирус, когда студенты уже несколько лет стоически довольствуются игрой на простом учебном органе, утратив возможность заниматься и давать концерты на полноценном высококачественном инструменте в историческом здании Консерватории. Как живется без родного настоящего органа?
- Да, это бедствие с коронавирусом, пожалуй, не сравнить. Если прогнозы по вирусу (точнее, по победе над ним) рассчитаны на месяцы, то прогнозы по окончанию реставрации исторического здания Консерватории рассчитаны на многие годы.
В 2009 году в Зале Глазунова был установлен новый большой концертный орган одной из самых известных немецких органостроительных компаний. Шесть лет мы наслаждались возможностью учить на нем студентов и вести концертную деятельность, проводить международные конкурсы органистов, мастер-классы ведущих профессоров со всего мира. Но в 2015 году зал, как и все историческое здание Консерватории, был закрыт на реставрацию - как тогда обещали, на четыре года. Сейчас уже и пять лет прошло, а света в конце тоннеля пока не видно.
У нас, конечно, есть два учебных духовых органа в новом здании Консерватории, но этого явно недостаточно. Стараемся обеспечить доступ наших студентов к другим органам в городе, в Ленинградской области, в других городах нашей страны и за рубежом - у нас прекрасные контакты с различными филармоническими залами, с нашими партнерами в консерваториях и высших музыкальных школах России и за границей.
Кроме того, среди настоятелей лютеранских и католических церквей в Петербурге есть истинные ценители органного искусства, которые понимают, что нужно сегодня думать и о завтрашнем дне нашего органного дела, а значит, содействовать воспитанию новых талантов. Хочется, пользуясь случаем, поблагодарить представителей собора Св. Марии (Финскую церковь), где находится единственная в нашей стране копия барочного органа XVIII века, и католической церкви Божией Матери Лурдской, где недавно был отремонтирован романтический орган известной немецкой фирмы начала XX века. Все это позволяет нам «не снижать темпа», привозить лучших зарубежных исполнителей и преподавателей в Петербург с концертами и мастер-классами, а студентам набираться опыта.
- Какие прогнозы на обретение утраченного органа? Насколько он сохраняется или в любом случае придется тратить большие средства на его восстановление?
- Прогнозы пока осторожно оптимистические. В 2015 году вокруг органа был возведен саркофаг, даже со шлюзовой камерой на входе, с вентиляцией и системой контроля за температурой и влажностью. Однако он был рассчитан на четыре года, а теперь будет стоять еще как минимум столько же, если не больше. Он хорошо защищает от каких-либо случайных механических воздействий на орган, однако пыль и грязь все-таки мало-помалу проникают через него внутрь. От долгого бездействия (губительного для любого органа) и изменений влажности некоторые механические детали органа выходят из своих пазов и гнезд.
Основная надежда на то, что орган застрахован, и будем надеяться, что срок страховки будет продлен. С фирмой «Ойле» имеется договор о том, что по окончании реставрации исторического здания специалисты фирмы приедут и запустят орган в работу.
- Студенты вашей кафедры очень активно были вовлечены в конкурсную жизнь не только в России, но и за рубежом. По вашим наблюдениям, чем отличаются русские молодые органисты от своих европейских коллег, для которых орган - неотъемлемая часть религиозной культуры?
- Наши как раз и отличаются тем, что наше органное образование направлено на воспитание концертирующих органистов, а не церковных музыкантов в узком смысле этого слова. Ведь более 90 процентов органов в нашей стране установлено именно в концертных залах. Соответственно, и наша публика в основном воспринимает орган как концертный, а не церковный инструмент.
В соответствии с этим формируется органный репертуар, более широкий и разносторонний. Что совершенно не мешает нашим студентам конкурировать на равных с зарубежными коллегами на международных конкурсах органистов. За последние десять лет наши воспитанники становились лауреатами не только всероссийского конкурса, но и крупнейших международных конкурсов в разных странах мира, включая Германию, Испанию, Италию, Польшу, Люксембург, Канаду.
- Какие города в России лидируют по части интереса к органной культуре?
- Для определения лидеров необходимо учитывать сочетание самых разных предпосылок - зал с хорошей акустикой и хорошим органом, заинтересованная работа со слушателями, в том числе с детской аудиторией, наличие своего высококлассного органиста с широким репертуаром. Умение проводить крупные события (фестивали, мастер-классы, академии), наличие солистов и оркестра, которые позволяют услышать орган в самых разных сочетаниях.
Помимо Москвы и Петербурга в России это очень многие города. Не хотелось бы здесь никого забыть или обидеть, но есть, безусловно, знаковые города и залы, такие как Калининград, Екатеринбург, Челябинск, Пермь, Красноярск, Казань, Белгород, Кондопога в Карелии и ряд других.
- В феврале вы приняли участие в инаугурации органа в «Зарядье». Расскажите о своих впечатлениях. Насколько этот гигант превзошел все то, что было построено до сих пор в России?
- Прежде всего меня поразил сам зал - его акустика. Могу с полной ответственностью сказать, что зала, равного «Зарядью» по акустике, в нашей стране сегодня нет. Особенно это касается именно органной акустики. Добиться в органостроении хорошего результата в концертном зале, а не в соборно-церковной акустике, очень сложно. И здесь это удалось в полной мере.
Кроме того, это один из редких французских органов в нашей стране - второй в Москве после Большого зала Консерватории, четвертый - в России. И первый в России - известной страсбургской фирмы, а над первым органом каждая фирма работает с особой тщательностью.
По величине это второй орган в России после существующего в калининградском кафедральном соборе. Но дело, конечно же, не только в величине. Французские органы имеют свою особую звуковую палитру. При этом данный инструмент по своему типу - универсальный концертный орган, на котором можно исполнять музыку любой эпохи, жанра, стиля, в том числе в сочетании с самыми разными инструментами, ансамблями, оркестром, голосом, хором.
Он оснащен современной компьютерной системой, значительно облегчающей жизнь органиста и расширяющей его возможности при игре, и имеет два пульта (две игровые консоли) - один встроен непосредственно в фасад органа, а второй является передвижным и может быть установлен в любой точке сцены.
На концерте-инаугурации выступили 24 ведущих органиста - двенадцать российских и 12 зарубежных (из разных стран Европы и из США). Такого еще не было в истории.
- Как карантин сказался на вашей концертной жизни?
- Наверное, так же, как и у других музыкантов - отмена концертов и гастрольных выступлений. Но появился такой новый жанр, как онлайн-концерты, проходящие в пустом зале. Это совершенно иные ощущения для исполнителя, и для слушателя тоже. Приходится подстраиваться под это и привыкать, причем как психологически (отсутствие непосредственного контакта с публикой), так и технически - ведь акустика да и динамика звучания инструмента в пустом зале тоже отличается от той, что ощущается в заполненном зале, и довольно сильно.
- Какие вынашиваете артистические планы во время карантина?
- Вы знаете, впервые за последние годы появилась возможность заниматься на органе столько, сколько необходимо и сколько хочется. Это позволяет сейчас заполнить какие-то «дыры» в имеющемся репертуаре, о чем мечталось уже давно, но в силу гастрольных поездок катастрофически не хватало на это времени. Плюс возможность заняться самообразованием в самых разных областях искусства.
И, конечно, появилось время для обдумывания более масштабных планов, касающихся организации органных фестивалей, мастер-классов, органных академий. Все это теперь в силу известных событий - вопрос времени.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 062 (6660) от 14.04.2020 под заголовком «Орган в пустом зале».
Комментарии