«Мне важно победить страх перед нашим жанром». Виктор Высоцкий об опере
На Большой сцене театра «Мюзик-Холл» состоялась премьера оперы Моцарта «Волшебная флейта» - последнего и, пожалуй, самого известного произведения великого австрийского композитора. После показа нам удалось поговорить с Виктором Высоцким - режиссером постановки, арт-директором фестиваля «Опера - всем», многолетним автором и редактором музыкальных программ петербургского телевидения и доцентом Консерватории им. Н. А. Римского-Корсакова.
Виктор Высоцкий / ФОТО Юлии Чопоровой / Предоставлено отделом по связям с общественностью театра «Мюзик-Холл»
- Виктор Борисович, в афише «Волшебной флейты» указано, что это «опера-зингшпиль», то есть произведение с разговорными диалогами. Но этих диалогов в вашей постановке нет!
- Жанр «зингшпиль» - это не только разговорные диалоги, но и определенные образы, персонажи, сюжеты. Чаще всего бытовые или сказочные. То, чего не было в придворной опере. Мы убрали диалоги, зато вместо них ввели персонаж Рассказчика, который передает содержание, дает действующим лицам свои характеристики. Так что членение оперы на музыкальные номера и текстовые репризы сохранилось.
- Почему вы приняли решение убрать диалоги?
- В бесконечном множестве «Волшебных флейт», которые мне довелось слышать в своей жизни, эти диалоги были самым тоскливым местом. Если у режиссера нет задачи создать реставрационную, «музейную» оперу, то без восприятия времени, без хорошего знания иностранного языка, все эти тексты в наши дни звучат не интересно, не смешно. Ведь они писались для немцев конца ХVIII века! Мы же сделали оперу динамичной, яркой, наполнили актуальными шутками.
- Вам важно, чтобы классика была адаптирована к современным реалиям?
- Когда я ставлю спектакль, я думаю только об его увлекательности. Иногда «осовременивание» действительно уместно, а иногда в нем нет никакой необходимости. Это зависит от самого произведения, от контекста, от сцены, занятых артистов, публики. Как зритель я одинаково принимаю и классические постановки, и экспериментальные. Главное, чтобы в спектакле читалась мысль режиссера, чтобы работа была убедительно сделана и качественно исполнена.
Сцена из оперы «Искатели жемчуга» / ФОТО Юлии Чопоровой / Предоставлено отделом по связям с общественностью театра «Мюзик-Холл»
- Уже десять лет вы являетесь арт-директором фестиваля «Опера - всем». Вы верите в этот девиз?
- Конечно, и моя вера получает вознаграждение тем количеством публики, что приходила на фестиваль до пандемии и приходит даже в этот непростой период. На наши спектакли идут самые разные зрители. Есть среди них и поклонники жанра, которые не всегда могут позволить купить билеты в хороший театр. А посещение нашего фестиваля бесплатное. Для них это возможность увидеть любимых исполнителей, услышать прекрасную музыку. Но есть среди зрителей и те, кто совсем не знает оперу. Наш проект очень атмосферен: открытый воздух, множество публики, профессиональный оркестр, красивые голоса, а рядом - Исаакиевский собор, Петропавловская крепость, барочный фасад Екатерининского дворца. Все это рождает сильное впечатление.
Я знаю людей, которые после посещения нашего фестиваля полюбили оперу. Мне важно победить страх перед нашим жанром, это предвзятое отношение к опере как к чему-то сложному и неинтересному. В советские времена подобного не было. Детей классами водили в хорошие театры, и они, порой, знали некоторые арии из опер.
Сцена из оперы «Похищения из сераля» / ФОТО Юлии Чопоровой / Предоставлено отделом по связям с общественностью театра «Мюзик-Холл»
- У нас нет музыкального воспитания.
- Изменился мир, изменились ценности. Даже количество свободного времени, которое индивидуум мог выделить на искусство, на творчество. Раньше было престижно знать классические языки и читать Овидия в подлиннике. Детей обязательно учили музыке. Считалось, что игра на инструментах обогащает, развивает личность.
Хочется верить, что рано или поздно люди, от которых это зависит, поймут: раз в государстве есть театры и филармонии, можно сделать их рентабельными. Или, как минимум, неубыточными. А это решается именно путем воспитания будущего зрителя - через школы, через абонементы в театр, через образовательные программы, через квоты на телевидении для передач о культуре и искусстве.
Сцена из оперы «Искатели жемчуга» / ФОТО Юлии Чопоровой / Предоставлено отделом по связям с общественностью театра «Мюзик-Холл»
Когда в 1991 году я пришел работать на петербургское телевидение, у нас была музыкальная редакция и более 50 часов собственного вещания в месяц. Были специальные программы по классической музыке, в которые можно было поставить музыкальный фрагмент длительностью в несколько минут! Сейчас 20 секунд - уже много. Эфирное время дорогое, а большинству зрителей, к сожалению, интересны совсем другие новости.
- Как убедить людей, которые принимают решения, в необходимости музыкального просвещения?
- Знаете, это зависит от того, каким государство хочет видеть своего гражданина. Каким должен быть гражданин России? Просто послушным налогоплательщиком и хорошим работником, которого волнуют только вопросы материального благополучия? В таком обществе, на самом деле, очень трудно жить. В таком обществе и растет преступность, возникает масса социальных проблем. Это же целая цепочка. Если люди будут способны думать не только о бытовом, если их душа будет откликаться на красоту вокруг, то сам климат в стране изменится. Конечно, это очень долгосрочная перспектива. Нужно время, силы. Нужна чья-то воля.
У нас - и об этом постоянно говорят - нет национальной идеи. Нет концепции развития личности. В Советском союзе она была. Да, пропагандистски лозунговая, и оболочка отличалась от содержания. Но идея советского человека - гармоничного развитого как физически, так и духовно - была во всех нас заложена.
- Вы ученик известного советского композитора Сергея Слонимского. Каким запомнили этого человека?
- Я запомнил Сергея Михайловича очень непростым человеком, при этом поражающим масштабом своего понимания многих вещей - в искусстве, в мире. Человеком огромных знаний. Я далеко не лучший его ученик: давно уже не пишу музыку. Но он дал мне очень многое. Он учил нас думать о драматургии произведения, о свежести и небанальности материала, об отсутствии клише в творчестве.
Виктор Высоцкий / ФОТО Юлии Чопоровой / Предоставлено отделом по связям с общественностью театра «Мюзик-Холл»
- А вы, как доцент кафедры режиссуры музыкального театра Консерватории, чему учите своих студентов?
- Во многом тому же, чему и он. Я преподаю анализ музыкальной драматургии. Эта дисциплина может быть полезна и композиторами, и режиссерам. Современные режиссеры очень часто в опере ставят слова. Я учу своих студентов видеть драматургию в музыкальном тексте, слышать, как прочел драму сам композитор и где он расставляет акценты.
Сцена из оперы «Похищения из сераля» / ФОТО Юлии Чопоровой / Предоставлено отделом по связям с общественностью театра «Мюзик-Холл»
- Почему современные режиссеры музыкальных театров это не видят и не слышат?
- Потому что очень часто это люди, которые в своей жизни никогда не видели нот... Это многосоставная проблема. Во многих театрах репертуарную политику определяют люди, чья единственная задача - касса. Поэтому они приглашают режиссеров с громкими именами, чаще всего из драматического театра или кино, порой режиссеров скандальных. Считается, что громкое имя на афише привлечет людей на оперу. Иногда так и происходит, зрители приходят. Хотя нередко даже самые хорошие драматические режиссеры ставят очень скучные, очень плохие оперные спектакли. Они просто не знают жанр.
- Ситуация может измениться?
- Может, но это сложный и долгий путь. Пока перед глазами руководителя конкретного театра лежит план по заполняемости зала и по доходности, он будет придумывать, чем привлечь внимание публики. А сейчас время брендов. Люди слепо верят разрекламированным именам. И снова мы возвращаемся к проблеме музыкального воспитания. Если бы нам удалось вырастить зрителя, который умел отличать хорошее от плохого, тогда и кадровая политика многих театров была бы иной.
Комментарии