Михаил Пиотровский: воспитывать гордость, а не гордыню
Посмотрев на число выставок, которые мы открыли в этом году, я подумал, что их слишком много. Постоянно повторяю: музей должен вещи собирать, изучать свои коллекции и представлять их каждый раз по‑новому. Выставки, как стройки, музей их делать не обязан. Известно, что увлечение строительством может быть избыточным.
Выставки нужно делать, основываясь на собственных вещах, актуализируя показ коллекций, которые у музея есть. Музейная выставка должна быть событием. Я говорю на примере того, что мы уже делали не раз.
Главное событие, завершающее декабрьские Дни Эрмитажа, — выставка «Драгоценности! Блеск русского двора» в Историческом музее в Москве. Она имеет большой успех. Драгоценности, костюмы, портреты — настоящая царская роскошь. Вещи, которые повторить невозможно. На пресс-конференции, предшествовавшей открытию выставки, я говорил о том, стоит ли сегодня показывать эту роскошь. Выставка — манифест роскоши, а не учебник для нуворишей. Это один из способов рассказать о русской истории и Российской империи. Сегодня нужны выставки, которые не гордыню воспитывают, а гордость. Эта выставка гордость воспитывает. Мы знаем, как это происходит.
Михаил Пиотровский: Мы все патриоты Петербурга. Город того требует. Он — матрица патриотизма и любвиНесколько лет назад в Амстердаме была выставка с похожим названием. В центре Европы, в протестантской стране, где все скромнее, тоже был «русский бал»: драгоценности, платья… Считается, что русская роскошь — много золота. Выставка производила впечатление роскошью, при этом не вульгарной. Эффект был ошеломляющий.
В Амстердаме выставка была давно, в Москве она совсем другая. Но и это — рассказ о роскоши, которая подчеркивает мощь и величие империи. Музеи, такие как Эрмитаж, Петергоф, Царское Село, выросли на этой роскоши. Они должны представлять ее так, чтобы у посетителей возникала гордость за то, что все это наше, а не мысль: хочу такое же. Когда ходишь по дворцу, не думаешь, что хотел бы здесь жить. Важный момент: у роскоши есть разные нюансы, тема обоюдоострая, она актуализируется в разных условиях. Мы осознавали это, делая выставки в местах, где разная аудитория, в том же Амстердаме.
Другой пример — выставка, посвященная 100‑летию революции. В Амстердаме это был рассказ о русской революции, представленной через историю гибели царской семьи. На посетителей эта история производила впечатление, при этом они видели мощный поток исторических событий, в котором происходило множество трагедий. Так это воспринималось. С тем же голландским дизайнером на ту же тему мы делали выставку в Эрмитаже. Это был взгляд на революцию из Зимнего дворца. Когда дворец штурмовали, там находился госпиталь. Было ясно, о чем мы хотели рассказать. Революция в Петербурге была довольно тихая. Но она делалась по французским лекалам, поэтому рождается история штурма. Раз он был небольшой, значит, его надо раздуть. В фильме «Октябрь», снятом Эйзенштейном, это видно. Опасная игра с историей, потому что во французской модели был террор, который мы получили уже потом. Выставка про штурм, про террор, про историю, про революцию… Мы актуализировали известные факты. Так делаются выставки, основанные на музейных вещах.
Любимый персонаж Эрмитажа Петр Великий. Он присутствует везде: есть Зимний дворец Петра, восковая персона, мемориальные залы… Только что открылись новые залы Галереи Петра. Там есть вещи, связанные с современностью, притом что это традиционный рассказ о том, как формировался образ Петра. Например, особое значение получают портреты. Кажется, все знают, как выглядел Петр. На самом деле его прижизненных портретов не так много. Отреставрированы портреты Петра и Екатерины французского художника Натье. В галерее представлен Петр плотник, параллельно щеголь, академик… Все это нарочито показано, чтобы подчеркнуть — это части мифа. Вместе они складываются в реальность.
Галерея ориентирована на то, как образ Петра транслировать миру. Во Франции в Версале у нас была выставка, ему посвященная. Тема предстоящих Дней Эрмитажа в Сербии — Петр на Балканах. Там мы впервые будем показывать прижизненный портрет императора, написанный Яном Купецким. У нас есть другой портрет, на котором Петр очень похож на серба. Автора мы не знаем, портрет находился и почитался в одном из сербских монастырей. Россия давно его купила. На выставку он не поедет. В Сербии есть копия. Зато на выставку собираются связанные с Петром вещи из разных балканских монастырей. В сегодняшней политической ситуации это важно. Кстати говоря, вспоминаем, что одним из ближайших сподвижников Петра был серб Савва Владиславич-Рагузинский.
В галерее мы открыли залы, посвященные правлению женщин — преемниц Петра. Есть тенденция пренебрежения к этому периоду нашей истории. Женщины у власти — бесконечные перевороты, нет порядка… На самом деле Россию, которую задумал Петр, эти женщины создали. Анна Иоанновна вернула столицу из Москвы в Петербург, Екатерина воплотила заветы Петра.
Елизавета Петровна славилась тем, что осуществила в России производство роскошных вещей — стекляруса, фарфора. Это было не развлечение, а важная политическая акция — предметы роскоши производят и здесь. То, что сегодня называется импортозамещением. У страны все должно быть свое. Необязательно эти вещи производить, но нужно уметь их делать. Роскошь, которую мы показываем на выставке в Москве, создавала Елизавета. Один из залов посвящен тому, как рождалась русская художественная традиция. Там работы наивных художников и профессиональных, которые писали под наивных. У великого русского искусства длинный путь становления.
Вторая часть выставки — поворот на Восток. Вещи, созданные в Китае, и вещи, которые делались в России и Европе под китайские. Китайская эстетика как некий образец богатства, изящества. Рядом Турция — мощная держава, мощный враг. Турецкие обычаи, турецкая нега тоже отражались в искусстве.
Выставка рассказывает про эпоху. Сегодня ее можно показывать, вызывая дискуссии. Например, говорить о том, насколько китайская культура была искажена возникшей на нее модой. Китайцы об этом говорят. Так же, как и африканцы считают, что Пикассо и другие художники, которые восхищались африканским искусством, ничего в нем не понимали. Полемика, как это воспринималось вчера и сегодня.
У Эрмитажа еще один любимый персонаж — Александр Невский. Мы передали раку церкви, она стоит в лавре, завершается реставрация остальной части надгробия, которая туда же будет передаваться. Появится церковный мемориал святого, как и должно быть.
Сегодня в обществе есть запрос на героев, как живых, так и исторических. Возникает мысль показать светский образ Александра Невского. Мы обсуждаем, как это сделать. Было время, когда главной в его биографии считалась победа над тевтонами. Фильм Эйзенштейна «Александр Невский» не вполне соответствует историческим событиям. Известно, что сражение было попроще. Знаменитые слова «кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет» Александр Невский не произносил. Это переосмысление фразы из Евангелия от Матфея: поднявший меч от меча и погибнет. Проповедь ненасильственной борьбы. Когда снимался фильм, нужна была именно такая формулировка.
Есть другая история из жизни Александра Невского, которая, на мой взгляд, значительно важнее. Невская битва со шведами действительно была, она имела громадное значение. Фраза «не в силе Бог, а в правде» не совсем придумана. Она есть в летописи и звучит значительно актуальнее для светского образа Александра Невского. Он утвердился на Неве, в месте, куда потом пришел Петр. Прямая связь, которую Петр ощущал. Он силой забрал мощи из Владимира, создал мощный мемориал — Александро-Невскую лавру. Церковь в здании Министерства иностранных дел не случайно посвящена Александру Невскому. Он — пример великой дипломатии. История его поворота на Восток сейчас важна. Из всего этого может создаваться образ героя.
Есть много историй и неоднозначных. К примеру, шлем, который Александру Невскому приписывали. Это мамлюкский шлем, на нем надпись: «помощь от Аллаха и победа близка». Русский мастер переделал его для Михаила Федоровича Романова. В какой‑то момент считали, что это шлем Александра Невского. Он попал в герб Романовых. В Оружейной палате таких шлемов несколько. Все они с арабскими надписями — цитатами из Корана. Шлемы были хорошо сделаны, для русских царей и великих князей их переделывали в России. Это тоже история взаимоотношений. Арабская надпись — знак качества.
Александр Невский — герой, от которого почти ничего не сохранилось. Но он единственный, кто во все времена присутствует в отечественной наградной системе. Есть царский орден Александра Невского, советский, постсоветский и орден Русской православной церкви. Больше подобных примеров не существует. Надо думать, как создать и показать светский образ Александра Невского через выставки, через постоянные экспозиции. Что‑то станет сенсацией, что‑то нет.
Читайте также:
В Николаевском зале Эрмитажа открылась выставка «Ландшафт души. Каспар Давид Фридрих»
Постоянная экспозиция Эрмитажа «Галерея Петра Великого» пополнилась новыми залами
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 244 (7820) от 24.12.2024 под заголовком «Воспитывать гордость, а не гордыню».
Комментарии