Дзига Вертов и революция: редкое кино показали на ММКФ
В одно и то же время, хотя, естественно, в разных залах на недавнем Московском международном кинофестивале случились российская премьера суперсовременного голливудского блокбастера и фактическая премьера первой полнометражной ленты великого режиссера Дзиги Вертова (1895 - 1954) «Годовщина революции» (1918), которую в таком виде не показывали, видимо, уже с начала двадцатых годов.
С одной стороны, новейший - и впечатляющий - триумф технологий при крайне консервативной морали «сохранения» статус-кво в истории последней трети XX века (чтобы не дать злу «метафизическому», вечному, уничтожить весь мир во имя борьбы со злом конкретным и исторически преходящим). С другой стороны, раритет, артефакт из далекого, но реального прошлого, которое смотрится как совершеннейшая новинка.
Действительно, такого еще не видели. Голливудскую премьеру окружила куча комментариев, в первую очередь зрителей, - профессионалы помалкивают, когда все равно огромная касса. Зато «Годовщину революции» сопровождают комментарии экспертов. И, главное, максимально информативное и притом остроумное интервью журнала «Сеанс» с создателем реконструкции (именно так называется «формат» воссозданного буквально из обломков произведения) киноведом Николаем Изволовым, совершившим научный и режиссерский подвиг. Совершенный тоже ради зрителей, хотя и ради кинонауки. Точнее, ради полноты исторической памяти, которая в XX веке была главным образом визуальной - впервые в человеческой культуре. И до сих пор зияет черными пятнами и черными дырами.
Фильм Вертова в прошлом году впервые был показан в Амстердаме на международном фестивале документального кино. До ММКФ он еще много где побывал и наконец добрался до нас. Большой неожиданностью было то, что в зал ломилась молодежь. Стало быть, «Годовщина революции» как бы выдержала конкуренцию - в фестивальных пределах.
Дело сделано, и сделано замечательно. Теперь самое время задаться вопросами не только текстологического порядка. По части текстологии все обстоит как нельзя конкретнее - сам Вертов в фильме не снял ни одного кадра, но именно соединил фрагменты хроники таким образом, что событие, заведомо хаотичное в восприятии современников (они лишь подыскивали ему объяснение, исходя из своих политических убеждений), в руках Вертова становилось повествованием с конкретными лицами и событиями. И этот эффект присутствия оказывается чрезвычайно сильным и неожиданным впечатлением.
Конечно, в виртуозном монтаже Вертова «Годовщина революции», длиной почти два часа, - это не просто хроника. Действие будто само по себе разворачивается перед зрителем, но постепенно становится всеохватным. Тот факт, что этот новаторский дебют долгое время считался утраченным, теперь воспринимается как часть Атлантиды - исторической России, поднимающейся на поверхность.
Автор этих строк после показа задал вопрос: в какой мере почерк режиссера уже заметен в этой ленте, можно ли «узнать льва по когтям»? Николай Изволов ответил конкретно, но от анализа уклонился, оставшись в пределах технологии: все-таки первый фильм...
И то правда. Перед нами документ времени - мир, еще только ждущий первотворения, - а потом оно начинается. Сам же Вертов еще не в функции демиурга, равноправного власти, как будет потом, в 1920-е, а именно хроникер сугубо исторического процесса, принципиально далекого от мифологизации, ведь все показанное - абсолютная правда! Действие захватывает постепенно. Сначала - толпы, потом - лица, потом - детали происходящего. Явленная свобода и людей, показанных в кадре, и операторов, их снимающих.
Особенно поражает вроде бы хрестоматийный эпизод разговора Ленина и Бонч-Бруевича во дворе Кремля. Во множестве советских фильмов мы видели лишь голую информацию: дескать, вот, разговаривают. Но Вертов берет для монтажа целую сцену: сначала мимо безмолвными тенями проходят люди, потом остаются двое, пространство в кадре как бы зачищено. Главная сила в том, что еще никакой «сакральности» государства, просто фильм максимально полно информирует публику о том, что произошло - всерьез и надолго. Еще не очень-то делятся на «наших» и «не наших» - не высылают любых противников, еще не убивают явных сторонников, а будущий гений мирового кинематографа еще не знает своей судьбы. Но уже видна сила, как и начальный пункт его кинематографической эволюции. В этом смысле картина - классический proto-Вертов, сколь бы парадоксально ни звучало данное утверждение. Ведь снимали на века, а вот теперь нужно реконструировать. Какое видение истории за этим стоит?
Множество событий, лишь зафиксированных документально, перерастает в одно большое Событие. Ведь операторы не просто снимают Троцкого, как и других победителей (включая Чапаева) - Троцкий в последней четверти ленты преобладает. Они с героями ездят, а потом еще и плывут на пароходе. И метафора Корабля и Капитана на нем возникает еще как бы сама собой. Главное - это речи, которые буквально бросают в толпу отдельные люди, чтобы «зажечь массы». И зажигают. Но это уже последствия, камера едет дальше.
Живые подробности - их очень много, можно просто разглядывать. И не забывать счастливые лица. Эти люди, как Дзига Вертов, еще не знают своей судьбы. Нам, забывшим эйфорию второй половины 1980-х, имеет смысл вглядеться в начало начал, с их глобальными переменами - «без гнева и пристрастия». Хотя прошлое окончательно не прошло. В нынешней во многом беспамятной жизни отдельное за это спасибо.
«Годовщину революции» покажут в Доме кино 17 июня в 20.00. Фильм представит Николай Изволов.
Читайте также о чем «Мстители» хотели рассказать зрителям.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 105 (6458) от 13.06.2019 под заголовком «Дзига Вертов и революция».
Комментарии