Джаз в белую ночь. Давид Голощекин – о возрасте и сложной музыке
Самый известный джазмен Петербурга сегодня отмечает 75-летие. Народный артист России Давид Голощекин полон сил и планов, готовится к концертам. Нашему корреспонденту он рассказал об элитарности джаза, о том, почему ему не нравятся современные фестивали, а также дал совет, как простому человеку понять сложную музыку.
ФОТО Александра ДЕМЬЯНЧУКА/ТАСС
- Давид Семенович, как думаете, 75 лет - это много или мало?
- Думаю, любой человек, который достиг подобного возраста, ответит: «Это много!». Я присоединюсь: это достаточно много.
- Но вы активно выступаете! Даже в свой юбилей дадите концерт, а 11 июня выступите на сцене Театра эстрады. Что дает вам энергию?
- Мною движет какая-то сила, которая присуща любому музыканту и которую невозможно остановить. Джазовый музыкант Стефан Граппелли после 80 выходил на сцену, садился на стульчик и играл на скрипке. Думаю, что, пока человек может играть и руки позволяют, надо делать. Не представляю, что я бы вдруг ушел на пенсию и перестал бы заниматься тем, чем занимаюсь всю жизнь.
- Все мы знаем, что джаз - ваша жизнь. Но не все могут понять эту сложную музыку. Дайте совет для простого человека.
- Лучше спросить: как простому человеку понять серьезное искусство? Это вопрос вкуса, интеллекта, вопрос воспитания и образования человека. Потому что высокое и серьезное искусство - а джаз относится к такому, - конечно, доступно не каждому.
Джаз не такое уж сложное искусство, если серьезно говорить. Я спросил однажды музыканта: «Почему одни люди джаз воспринимают и любят, а другие совершенно к нему равнодушны?». Он мне сказал: «У одних уши открыты, а у других - закрыты». Гениальный ответ!
- Каким вы видите сейчас своего слушателя?
- Если говорить о нашей стране и о том обществе, в котором я вырос, то джаз - это музыка 60 - 70-летних людей. Поэтому я и руковожу филармонией, а не джаз-клубом, чтобы открывать это искусство для будущих поколений, то есть для молодых людей в возрасте от 20 до 40 лет. И на концертах чаще всего держу в уме не многочисленных поклонников, которые заполняют зал, а тех, кто впервые столкнется с джазом в моем исполнении. Ведь этот жанр сейчас мало представлен в СМИ, в других областях.
- А как же недавний оскароносный фильм «Ла-Ла-Лэнд», в котором лейтмотивом идет тема джаза...
- Мне не понравился этот фильм совершенно. В нем нет никакого джаза, он очень отдаленно связан с этой темой, кроме того, что главный герой - музыкант. Есть множество других хороших фильмов, в которых джаз представлен более широко.
- Но есть многочисленные фестивали: «Усадьба Jazz», «Петроджаз», «Свинг белой ночи». Как вы к ним относитесь?
- В нашем городе главным фестивалем является «Свинг белой ночи», который известен на весь мир и вызывает уважение у джазовых музыкантов. К остальным у меня большие вопросы, потому что у нас слово «джаз» употребляется не к месту.
Например, фестиваль «Усадьба Jazz» никакого отношения к джазу не имеет давным-давно, хотя я дважды в нем участвовал. Это какая-то музыкальная ярмарка, потому как не может на фестивале выступать группа «Ногу свело», а рядом я. Там представлены разные жанры: поп-музыка, рок-музыка, джаза от силы 10%.
Превращаемся в провинцию? Президент фонда «Музыкальный Олимп» – о культурной жизни ПетербургаФестиваль «Петроджаз» немножко ближе, потому что там есть джазовые танцы, привлекаются музыканты современных направлений и в то же время молодые и неизвестные, которые набирают силу.
Есть еще фестиваль Игоря Бутмана, моего ученика, который приезжает с программой «Триумф джаза» и привозит разных музыкантов. И часто публика уходит с концерта прямо во время выступления, а потом меня спрашивают: «Как вы относитесь к этому?». Я думаю, что правильно уходят, потому что люди хотят услышать именно джаз, а не музыку других жанров и стилей.
- А в мире такие же проблемы?
- Да, я часто бываю на фестивалях и вижу, что происходит. В Европе, во Франции, например, джаз в чистом виде представлен на 15 - 20%, а остальное заменяется этно-джазом, экспериментальной музыкой, которая лишена элементов, присущих джазу. Все потому, что европейцы привлекают больше элементов европейской музыки, противопоставляя себя корням джаза, который родился в негритянском сообществе. Но тогда теряется весь смысл жанра, который называется «джазом».
- Как думаете, в чем проблема?
- Думаю, в том, что продюсеры и менеджеры пытаются делать деньги из слова «джаз». И стремятся, чтобы было представлено то, чего еще никто не слышал. Происходят обман и подмена понятий. Поколение молодых людей, которое сталкивается с подобной «джазовой музыкой», находится в заблуждении и не имеет правильного представления об этом жанре.
- То есть джаз еще не скоро сможет собрать «Газпром-арену»?
- Могу точно сказать - никогда. Джазовый концерт ни у нас, ни в Америке, ни в какой другой стране никогда не соберет условную «Газпром-арену», потому что это элитарная музыка. Сегодня джаз даже не заполнит БКЗ «Октябрьский». Только если бы с того света вернулись Луи Армстронг, Элла Фицджералд, Дюк Эллингтон, можно было бы надеяться. Но подобного уровня музыкантов в сегодняшней истории нет.
Скорее Шнуров соберет эту арену еще раз, потому что многие люди почему-то хотят слышать мат вместо замечательных слов и мелодий. Но это уже вопрос нравственности современной публики. А настоящее искусство не площадное, оно требует более интимной атмосферы и приближения к исполнителю. Сами понимаете, сидеть на стадионе и видеть исполнителя на расстоянии 300 - 400 метров от себя, слушать его голос через динамики - это самообман.
Подготовил Михаил САДЧИКОВ-младший
Читайте также о подробности праздника «Алые паруса».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 103 (6456) от 10.06.2019 под заголовком «Джаз в белую ночь».
Комментарии