Жираф как синоним. Подробнее о победителях Берлинале-2019

Шик Берлинского фестиваля в его демократичности. Здесь администрация никогда не делает «строгое лицо», а блюстители порядка в залах больше интересуются потерянными шарфами и шапками, чем опоздавшими: были бы места, а уж в темноте вам помогут к ним пробраться. Здесь сняли с повестки дня вопрос приезда-неприезда кинозвезд, ибо современная продвинутая публика интересуется кино как таковым, а не его выскочками.

Фото Nicole Kibelka Future-Image via ZUMA Press+ТАСС

Да и публика в последнее пятилетие вообще-то изменилась до неузнаваемости - добрая ее половина сама снимает кино с помощью всяческих гаджетов и, значит, смотрит на «индустриальный» визуальный продукт глазами профессионала. В связи с этим, как ни странно, значительно более острым стал вопрос «что», а не «как» - важна авторская неожиданная идея, психологическая острота, социальная наблюдательность.

Жизненная проницательность плюс чудесный полемичный юмор - именно этим может похвастать картина израильтянина Надава Лапина «Синонимы», удостоенная главной награды - «Золотого медведя». Молодой израильтянин (фильм отчасти автобиографический) переезжает в Париж и, чтобы обрести себя в новом пространстве, полностью отказывается от родного языка, от идентичности рода. И теперь быт, разум и чувства - все в нем подчинено поискам синонимов.

Десятилетиями про Берлинале писали, что здесь в чести политические кинематографические высказывания и аллюзии. Любопытно, что они никуда не делись, но политическое самоосознание в современном мире стало во многом частным делом и частной драмой. И в этом смысле берлинская программа выглядит очень прозорливой.

«Гран-при» и «Серебряный медведь» - «Милостью Божьей» Франсуа Озона. Музыку к нему написали российские композиторы Евгений и Александр Гальперины. Фильм был показан на следующий день после открытия фестиваля и стал одним из фаворитов, несмотря на многие «но», которыми были наполнены рецензии.

Французский режиссер знаменит своим надменным лукавством и нахальным ерничаньем. Высоколобая критика долгие годы считала его режиссуру «игрой в песочнице с пластмассовыми пупсами», как ловко сформулировал когда-то один парижский критик. В полудокументальной драме-расследовании о жертвах педофилии в рядах паствы католической церкви режиссерское плутовство Озона достигло, однако, драматургических высот. Со всем своим тихим и выверенным снобизмом он бросает вызов лицемерию любого стабильного общества во все времена. Промолчавших родителей жертв (из разных социальных слоев - от аристократов до бомжей), как и всех, кто молчит, он предлагает посадить на ту же лавку подсудимых. Спокойствие и «порядок» строятся в первую очередь на лицемерии - вот радикальный тезис, который Озон хочет озвучить. Общественная стабильность создается системой кодов поведения, начните вносить в них изменения - и не сегодня завтра окажетесь на баррикадах.

Круг истории кино: опять денди снял фильм о революции. Любопытно то, что режиссер изначально предполагал делать документальную картину о судебном процессе, который сейчас идет во Франции. Но столкнулся с множеством проблем и решил сделать картину игровую - очень быстро. А премьерные показы приурочены к дате реального финального слушания дела в суде Лиона.

Документальная составляющая фестивальной программы была очень внушительной в этом году. И, в сущности, лучшим проектом фестиваля многие считают картину «Разговор о деревьях» (производство Франции, Судана, Германии, Чада, Катара) режиссера Сухейба Гасмельбари - она и получила высшую награду в разделе неигрового кино.

Трое пожилых суданских режиссеров, не практикующих уже больше тридцати лет в силу непроходящего кризиса в стране и полудиктатуры, пытаются оживить заброшенный летний кинотеатр и показывать мировую классику. Они иной раз развлекаются тем, что «разводят мизансцены» без камеры, актеров и света - так, для удовольствия, как музыкант-виртуоз перебирал бы пальцами в воздухе без клавиатуры и струн. Организационные вопросы - звонки в министерство культуры и прочее - превращаются в экзистенциальные. С сеансами кинопоказов невозможно пробиться в «сетку» вечерних молитв. Один из персонажей звонит - о, чудо! - в московский институт кинематографии и на прекрасном русском языке справляется по поводу кинокопий - оказывается, он выпускник ВГИКа.

И неповторимый фокус, ради которого любое кино и делается, - вместо кинотеней на потрепанном экране в зале под открытым небом неожиданно появляется жираф. Забрел случайно, а стал и образом, и синонимом одновременно. Борьба за искусство кино и себя в нем - это борьба героев против насилия государства и судьбы.

Но не только фильм, его режиссер и главные герои приехали на Берлинале - в рамках фестиваля были показаны антикварные киносокровища: фильмы, которые персонажи снимали в 1970 - 1980-е - найденные, оттертые от пыли, отреставрированные. Вот уж где стояли очереди берлинских зрителей!

Остается понять, почему без награды остался, пожалуй, самый радикальный и одновременно самый кинематографически безупречный фильм конкурса - «Золотая перчатка» Фатиха Акина. Название отсылает к одноименному бару в Гамбурге, где в 1972 году столовался и вылавливал своих жертв серийный убийца Фритц Хонка. Социальный гиньоль (пьеса, театральное представление, изобилующее ужасами. - Прим. ред.) самого высшего образца. Все это - о разврате геноцида, который вирусом прорастает в обществе.

Однако «Серебряного медведя» за лучшую режиссуру жюри предпочло отдать фильму другого немецкого режиссера - «Я была дома, но...» Ангелы Шанелек. Эклектичной психодраме, которой журналисты даже и посвистывали. Здесь буйно расцвели попытки сложить разнообразные киноязыки в один: тут и школьные репетиции «Гамлета»; и собака, поедающая зайца, - причем за актом гастроубийства флегматично наблюдает осел (тут не без отсыла к перевранным античным сюжетам); и противостояние лицедеев с просто людьми, являющими камере свои несыгранные страдания. Много нервотрепки и много изучения под микроскопом ее причин и последствий. Безусловно, перед такими кинофарсами жюри часто пасует и дает им приз.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 029 (6382) от 18.02.2019 под заголовком «Берлин: жираф как синоним».