Вслед за Афанасием Никитиным. Цель его путешествия учёным ещё предстоит разгадать
Про тверского купца Афанасия Никитина, давным-давно ходившего «за три моря», едва ли не каждый из нас слышал со школьной скамьи. Однако в каких именно странах он побывал, какими приключениями сопровождался его поход и зачем вообще он был предпринят, большинство из нас представляют слабо. Наш собеседник историк Денис ХРУСТАЛЕВ, руководитель международного научного проекта «Афанасий Никитин-550» (именно столько лет прошло со времени завершения того путешествия), характеризует эту историческую персону одновременно как известную и… незнакомую. Ведь мы не знаем, как выглядел Афанасий Никитин, сколько ему было лет, а уж про личную жизнь и другие подробности вообще говорить не приходится…
Иран, провинция Мазендеран, город Амоль. Участники экспедиции у мавзолея Мир Бозорг, возведенного в XV веке./ФОТО Дениса ХРУСТАЛЕВА
— Неужели сегодня, спустя столько лет, можно найти хоть-какие сведения об этом человеке?
— О самом путешественнике — едва ли, а вот о его экспедиции, смысле и логике его передвижений — вполне. Казалось бы, текст Афанасия Никитина изучен не просто хорошо, а очень хорошо. Только академических изданий «Хожения за три моря», подготовленных Институтом русской литературы, вышло три. Первое — в 1948 году, именно с этой книги началась серия «Литературные памятники», второе — в 1958 году, третье — в 1986 году. Каждое из них дополняло предыдущее. Кстати, сам Афанасий называл свой текст именно «хожение», а не «хождение», как нам сегодня более привычно слышать.
Сейчас Институт русской литературы готовит — я имею честь входить в научную группу — четвертое академическое издание под научной редакцией филолога-медиевиста доктора филологических наук Александра Григорьевича Боброва. Ото всех предыдущих оно будет отличаться весьма существенно. Прежние содержали только публикацию самого источника — в том виде, как он сохранился в летописи. Теперь же — впервые! — мы предпримем попытку реконструировать первоначальный состав «тетрадей» Афанасия Никитина. Ведь изначально это была стопка листков (до наших дней они не сохранились), которые русские купцы обнаружили под Смоленском в конце 1474 года у скончавшегося «тверетина» и доставили в Москву служившему при дворе Ивана III дьяку Василию Мамыреву. Тот передал их летописцу.
Крымский форпост Византии. На исследование княжества Феодоро археологам потребуются ещё десятки летТо есть то «Хожение за три моря», которое мы сейчас имеем, не было задумано автором как единое сочинение. Это вовсе не роман, написанный по итогам путешествия, а группа текстов — дневников, заметок, краткого путеводителя с указанием дорог и населенных пунктов, летописи военных событий, свидетелем которых оказался путешественник. Одни заметки можно прочесть, что называется, от начала до конца, другие — только фрагментами…
При этом надо иметь в виду, что сегодня известны семь списков (копий) «Хожения за три моря». Один из самых древних — Троицкий — обнаружил Николай Михайлович Карамзин в библиотеке Троице-Сергиева монастыря и в 1817 году опубликовал его пересказ в шестом томе «Истории государства Российского». Это очень, скажем так, целомудренная редакция. Дело в том, что наш герой уделял немало внимания описаниям индийских женщин (он вообще был очень земным человеком), в том числе легкого поведения. В Троицком списке в отличие от других многие слова заменены на более литературные: вместо «сосцы голы» — «груди голы», вместо «на гузне» — «на бедрах»…
Напомню, путешествие Афанасия Никитина растянулось на семь с половиной лет: началось в 1467 году, а закончилось в 1474 году. Связанных с ним загадок — множество! Неизвестно точно, где стартовала экспедиция: то ли в Москве, то ли в Твери, которая тогда еще была независимым княжеством. Мы до конца не знаем, кто был «заказчиком» экспедиции, был ли Афанасий самостоятельным и были ли у него конкретные цели — то ли в Персии, то ли в Индии.
Примечательно, что в одном из текстов наш герой достаточно подробно рассказывает о климатических особенностях различных регионов мира. И если посмотреть на те точки, которые он упоминает — Стамбул, Бахрейн, Мекка, города Сирии и Малой Азии, — можно предположить, что он так или иначе посещал их ранее. В этой выборке наверняка есть смысл, нам еще предстоит его разгадать и понять.
Индийскую статую Афанасий сравнивает с конным памятником императору Юстиниану в Константинополе. Судя по всему, там он тоже бывал… Можно предположить, что «хожение за три моря» — это далеко не первое его путешествие, он «специализировался» на международных поездках, связанных с коммерцией.
Как бы то ни было, в этот раз он отправился вниз по Волге. И был не один, а с целой группой купцов. В Астрахани — одном из ханств, возникших на месте распадавшейся Большой Орды, — случился конфликт. Караван попытался миновать русло Волги, где собирали пошлины с проезжих, но его нагнали и ограбили. Афанасий Никитин тоже пострадал, потеряв товар.
— А что он вез — известно?
— Нет, неизвестно. Дальше — догадки и версии. Купцы добрались до Дербента, но торговать им было уже нечем. Они разошлись кто куда. Афанасий Никитин на Русь возвращаться не стал: он отправился дальше, в Баку, а оттуда, как пишет, «за море» — в северную часть Персии, расположенную на побережье Каспия. Этот регион называется Мазендеран, то есть «страна дивов». Там он находился более полугода, перемещаясь по разным городам.
Судя по тексту «хожения», Персия была для нашего героя понятной, он хорошо знал ее, поскольку, по‑видимому, бывал в ней и раньше. Кстати, примечательно, что, имея своей целью Индию, Афанасий предпочел путь именно через иранские земли — как самый безопасный. Он ни разу не упоминает о неприятных инцидентах, которые произошли у него с жителями Персии или представителями власти.
В своих записях Афанасий Никитин часто использовал слова и целые фразы на персидском языке, на котором, вероятно, говорил вполне свободно. Причем записывал их на кириллице. При этом, что любопытно, он в своем повествовании нигде не использует слово «Персия», а называет только регионы страны — Мазендеран, Хорасан, Гилян. Эти топонимы были ему знакомы…
В Персии он в общей сложности провел два года своего путешествия. Находясь в Рее (предместье нынешнего Тегерана), путешественник посмотрел уличное представление «об убийстве шаха Хусейна, сына Али из детей Мухаммеда» и был под сильным впечатлением от «проклятия Мухаммеда», павшего на убийц.
Впоследствии, уже в Индии, наш герой представлялся персидским именем Юсуф Хорасани. Оно было взято по названию региона, но тогда обозначало не только собственно нынешний Хорасан, но и гораздо более обширную область, занимающую весь северо-восток Персии (нынешнего Ирана) и западную часть Афганистана.
Путешественник искал и находил заступничество у знатных хорасанцев, в том числе, например, от самоуправства Асад-хана в индийском городе Джуннаре.
До конца неизвестно, была ли Индия изначальной целью Афанасия Никитина. Сейчас наиболее актуальной является версия, высказанная совсем недавно в исследованиях уже упомянутого Александра Боброва. Он обнаружил, что зафиксированный в русских рукописях XV века чин «мироварения», в котором упоминается состав пряностей, необходимых для изготовления миро (специального ароматического масла, используемого в таинстве миропомазания), совпадает с перечнем пряностей, который можно найти в одном из текстов Афанасия Никитина.
Это может говорить о том, что, возможно, он эти пряности и искал — для того чтобы найти прямой канал их поставок в Москву. Для чего? Как известно, в 1453 году под натиском Османской империи пал Константинополь — столица и последний оплот православной Византийской империи. После чего Русская церковь объявила о своей автокефалии — самостоятельности и независимости от Константинопольского патриархата с правом самостоятельного избрания предстоятеля Русской церкви собором епископов.
Соответственно, встал вопрос: откуда брать миро? Прежде его доставляли из Константинополя — его готовили только там, и только с благословения патриарха. А теперь древний город был под османами, «врагами веры», а патриарх оказался в плену у иноверцев (первым избранным патриархом после захвата города был Геннадий I Константинопольский).
— И как же тогда Москва приобретала пряности?
— Через перекупщиков…
Поэтому и возникла версия, что Афанасий Никитин отправился в Индию, чтобы наладить прямые поставки пряностей. И, соответственно, варить миро непосредственно в Москве, что должно было стать символом церковной независимости.
Версия очень красивая, она находит яркие подтверждения и позволяет объяснить, почему Афанасий Никитин отправился именно в Индию. Тем не менее, вполне возможно, речь шла о поиске не только пряностей, но еще и драгоценных камней.
По дороге в Индию он приобрел в Персии традиционный предмет экспорта — породистого жеребца. В Индии своих лошадей не было, поэтому их там очень ценили. Добравшись до этой страны, наш герой долго торговался за этого жеребца и получил за него огромную сумму — судя по описанию, она соответствовала примерно восьми килограммам серебра. И почти целый год жил на вырученные деньги.
А еще, вполне возможно, он торговал… информацией. Будучи в Индии, он долгое время находился в Бидарском султанате, где правили мусульмане-хорасанцы, выходцы из Персии. Там говорили на персидском языке и активно поддерживали связи со своей малой родиной. Визирем был Махмуд Гаван, его Афанасий Никитин неоднократно упоминал в своих записках.
Гаван в то время воевал против Виджаянагарской империи, занимавшей южную часть Индостана. Это была единственная в мире страна, в которой индуизм в то время являлся государственной религией. Соответственно, мусульмане считали индуистов язычниками, подлежащими обращению в свою веру либо уничтожению.
Афанасий Никитин в своем тексте указывал точное количество отправившихся в поход бойцов с вооружением, взятые ими крепости. Одновременно перечислял количество войск виджаянагарского князя. Версия напрашивается сама собой: купцы нередко снабжали сведениями враждующие стороны, такова была общая практика…
Вроде бы все у нашего героя в Индии складывалось более-менее благополучно, тем не менее спустя какое‑то время, судя по его записям, он стал испытывать дискомфорт, явные признаки ностальгии. И захотел вернуться домой. Но двигаться обратно он стал не через Мазендеран и Каспийское море, а опять же через Персию, почему‑то отклоняясь в сторону Османской империи. За это время в Персии сменилась власть: последний правитель из династии Тимуридов был убит в битве с туркменским лидером Узун Хасаном. И Афанасий Никитин имел с ним встречи, он фиксирует, что добрался до ставки туркмен.
Далее на его маршруте был Трабзон, где турки узнали, что Никитин приехал от Узун Хасана. А поскольку они с ним враждовали, то восприняли Афанасия как посланца недруга. Нашему герою стоило немалых трудов выбраться из Османской империи.
Тем временем родина была все ближе: он добрался до генуэзской колонии Кафы в Крыму (ныне Феодосия). И это последняя точка, где он делает записи. «Милостию божией прошел я три моря», — указал Афанасий, сопроводив эти слова большой молитвой на смеси персидского и тюркского языков.
Установка в 1955 году памятника Афанасию Никитину в Твери (тогда этот город назывался Калинин), была связана с международной политикой. В надписи на пьедестале значится, что отважный путешественник «с дружественной целью посетил Индию». На открытии присутствовал посол Индии в СССР К. П. Ш. Менон. Авторы монумента — скульпторы С. М. Орлов, А. П. Завалов, архитектор Г. А. Захаров./ФОТО Александра ОВЧИННИКОВА/ТАСС
Остается загадкой, почему он затем решил возвращаться на Русь через Литву, где и умер от неизвестной болезни под Смоленском, так и не добравшись до родины. Возможно, он хотел таким образом попасть в Тверь, но почему‑то минуя Москву…
— Вернемся к новому академическому изданию «Хожения за три моря». Насколько известно, подготовка к нему сопровождалась экспедициями «на натуре»?
— Да, это действительно так. Прежние издания были, если можно так сказать, «кабинетными». Теперь же группа исследователей — участников проекта «Афанасий Никитин-550» — поставила себе задачу пройти весь маршрут путешественника. И значительная его часть уже пройдена, в том числе по территории Ирана.
Что это нам дало? Прояснить многие сомнительные места в тексте в рамках «кабинетной» работы просто невозможно. Экспедиции нужны, чтобы определить те точки, которые не удается вычислить на карте.
В тексте есть топонимы, которые до сих пор не были идентифицированы. Более того, когда их координаты накладывали на современную карту, ничего не получалось. Например, первый город в Персии, который посетил наш герой, прибыв из Баку, у него значится как Чапакур в Мазендеране. Но там нет такого города!..
Чтобы понять, о чем речь, надо было выехать на место. И выбирать населенные пункты, которые могли соответствовать описанию Афанасия Никитина. Такая работа была проделана в ходе нашей экспедиции, и мы пришли к выводу, что речь идет не о Чапакуре, а о Чапакруде. Никитин, вероятно, воспринимал это название на слух, он не видел, как оно пишется. Такого города нынче тоже нет: это название сельской агломерации, а также парка на берегу Каспийского моря.
Участникам нашей экспедиции довелось побывать на острове Ормуз в Персидском заливе (сейчас это юг Ирана). В свое время расположенный на острове одноименный город являлся для Ближнего Востока, Азии, Индии и Китая центром цивилизации. Там правил султанат, и он фактически контролировал побережье Персидского и Оманского заливов. Через него проходила едва ли не главная торговая артерия мира того времени.
Афанасий Никитин дважды посетил это место и оставил описание: «А Ормуз — на острове, и море наступает на него всякий день по два раза… Велик солнечный жар в Ормузе, человека сожжет… Ормуз — пристань большая, со всего света люди тут бывают, всякий товар тут есть; что в целом свете родится, то в Ормузе все есть. Пошлина же большая: ей всякого товара десятую часть берут».
Сейчас на острове можно увидеть португальскую крепость, построенную в начале XVI века, готический собор, полузатопленную гавань. Место тихое и немноголюдное…
Также мы специально совершили экспедицию в Оман, чтобы разобраться с навигационными особенностями пересечения Аравийского моря, расположенного в северной части Индийского океана. Там происходит стабильная смена ветров: северо-восточный муссон (из Индии к Аравийскому полуострову) начинается в октябре, устанавливается в ноябре-декабре и длится до марта, а в мае начинается юго-западный муссон (наоборот, к Индии), который устанавливается к середине июня.
И нам стало понятно, что оба своих морских путешествия — в Индию и обратно — Афанасий Никитин производил буквально на стыке смены ветров. Это момент, когда нормальный шкипер не выводит свой корабль в море. То есть оба раза наш герой — «настоящий русак» — так спешил, что выбирал экстремальный маршрут. Почему — остается загадкой…
Вообще, на мой взгляд, Афанасий Никитин — это в некотором смысле та фигура, которая провоцирует движение, исследования, связи, контакты, позволяет нанизывать на его путешествие множество дополнительных смыслов.
— Что вы имеете в виду?
— Он прошел по странам на переломе эпох. В Персии, как я уже говорил, как раз тогда на смену тимуридам пришли туркмены, в Индии изо всех сил сопротивлялась последняя индуистская империя. Это был период, когда там зародился сикхизм и появились сикхи…
Говоря об интересе к фигуре Афанасия Никитина, не могу не упомянуть коллег из Ирана. Нынешней осенью участники нашего проекта приняли участие в научной конференции, посвященной русскому путешественнику. Она проходила в университетах Тегерана и Бабольсера. Тезисы для участия в этом форуме прислали более 130 человек из 18 стран.
К этому событию наши иранские коллеги приурочили издание собственного перевода «Хожения за три моря» на фарси с комментариями и сопроводительными статьями. Парадоксально, но среди полутора десятков языков, на которые за пять с половиной веков это произведение было переведено, до сих пор не было персидского, на котором говорил сам Никитин!..
Перевод был опубликован в издательстве Тегеранского университета. Его подготовили профессора Джанолах Карими-Мотаххар и Марзие Яхъяпур. В 1990‑е годы они окончили аспирантуру филфака МГУ имени М. В. Ломоносова и имеют богатый опыт перевода русской классической литературы на персидский язык. «Хожение за три моря» — первый памятник средневековой русской литературы, переведенный на фарси.
Примечательно, что совсем недавно упомянутые иранские ученые были участниками Петербургского исторического форума: на нем путешествию Афанасия Никитина посвятили специальную секцию. Затем они посетили Российскую национальную библиотеку, где передали ей в дар свое издание, а также получили уникальную возможность подержать в руках один из семи существующих списков этого произведения — «Сухановский», датированный XVII веком.
Иран, город Тебриз. Часть мечети Алиша, возведенной в начале XIV века. Сооружение было колоссальным, свод обрушился уже во время строительства, довершило дело землетрясение 1641 года. Афанасий Никитин видел мечеть еще до разрушения. Ныне это символ Тебриза./ФОТО Дениса ХРУСТАЛЕВА
Чем фигура нашего героя так притягательна для Ирана? Русских купцов, побывавших в Персии, были единицы. А здесь иностранный средневековый автор, который выступил с таким пространным рассказом об этой стране… И, безусловно, внимание к Афанасию Никитину лишний раз показывает интерес современного Ирана к России. Всякий раз, когда я бываю в этой стране, я вижу и чувствую, насколько наши народы близки друг другу. В Иране — пятнадцать кафедр русского языка, они выпускают триста русскоговорящих студентов в год.
И, кстати, именно в Иране может появиться новый памятник Афанасию Никитину. Всего в мире есть три посвященные ему монумента: в Твери, Феодосии (возле древнего храма, который, может быть, посетил путешественник) и в Индии. Петербургский скульптор Павел Игнатьев создал проект еще одного памятника, который мы представили на конференциях в Иране. Мы предлагаем установить его в Чапакруде — там, где Афанасий в ходе своей экспедиции «за три моря» впервые ступил на персидскую землю.
Читайте также:
Не просто солёные уши. Достопримечательности города с 300‑летней историей
Променад с «купюрным» видом. Чем впечатляет гостей современный Хабаровск
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 2119 (7795) от 19.11.2024 под заголовком «Вслед за Афанасием Никитиным».
Комментарии