Вожатый с доставкой на дом. Онлайн-лагеря в России продолжат работу
Проект, который затевался в пандемийное время как бесплатные летние онлайн-лагеря только для петербургских школьников, в итоге охватил детей из 13 регионов России и 10 стран. И продолжится вне зависимости от времени года и эпидобстановки. О том, как далось беспрецедентное «удаленное» лето, как откликались дети и родители, а также о будущем проекта «Онлайн-центр «Мегагерц», созданного на базе РГПУ им. А. И. Герцена, мы поговорили с Раисой БОГДАНОВОЙ, его инициатором и руководителем. Раиса Умяровна, доктор педагогических наук, сама в прошлом вожатая: из 28 лет работы в школе десять – «вожатские». Все это в сочетании с научно-методическим знанием организационной работы, по ее же словам, – «гремучая смесь».
ФОТО pixabay
– Онлайн-лагеря в стране начинали работать в ситуации полнейшей неопределенности. Как было у «Мегагерц»?
– Идея возникла еще в конце апреля, тогда и в Ульяновском педагогическом университете, и в знаменитом центре «Океан» на Дальнем Востоке заговорили об онлайн-сменах: учебный год заканчивался на дистанте, было непонятно, откроются ли вообще лагеря, надо было как-то занять детей. А мне хотелось понять, чем в этом могут помочь студенты нашего вуза.
Я первым делом даже не вожатых искала. А администраторов, которые сами будут подбирать вожатых. В начале мая за три-четыре дня мы набрали административную команду, 55 студентов: по резюме смотрела, насколько активны, что умеют, есть ли опыт организаторской деятельности. Потом они на своих факультетах привлекали вожатых: только тех, кто прошел школу вожатского мастерства, но это обычное требование в любом детском лагере.
Создали группу «информационщиков», мы их назвали «контент-менеджеры»: десять человек, которые отражали всю жизнь онлайн-лагерей в соцсети. Поскольку все занятия с детьми проходили через экран – «говорящей головой» не отделаешься, нужно было визуализировать игры, викторины, поэтому появилась группа дизайнеров, это студенты с факультета изобразительного искусства. А видеоролики с занятий в «зуме» и скайпе делали монтажеры.
Команда вожатых-методистов с опытом вожатской деятельности составляла программы смен – в итоге у нас 60 авторских программ. Я ребятам говорила: «Это не развлекуха, каждая смена на что-то работает. Вот с вами ребенок смену провел – он чему-то научился? С кем-то подружился?».
В результате сложилась команда 400 человек в возрасте примерно 19 – 23 лет. Были «в эфире» четыре месяца, 12 смен, с десяти утра до шести вечера. Поначалу каждый день, потом я все-таки высвободила ребятам субботу.
Мы не предполагали работать с большими группами детей: смысл в том, чтобы вожатый видел всех, общался с каждым. Для онлайна даже десять человек – многовато.
Мне потом коллеги часто говорили: «А! Так и у нас студенты в онлайне что-то для детей проводили». Нет. Того, что получилось у нас, нет нигде: целое онлайн-учреждение с пятью лагерями, но главное — студенты не только исполнители, но и организаторы.
– Менеджеры, дизайнеры, монтажеры – уже на производство похоже...
– Так и есть, это технология. И если в центре «Океан» вожатые жили все-таки на его территории и у них была технологическая база, телестудия, то наши ребята уже разъехались на каникулы по разным городам. Так что процесс был такой: дети на удаленке, один вожатый вещает из Перми, другой из Самары...
– Чем отличаются онлайн-смены от обычных? Ну кроме очевидного: они короче и все общаются через экран.
– Обычный лагерь – это «дети к нам приехали». В онлайн-лагере это не работает. Дети живут своей жизнью, а вот когда захотят, мы приходим к ним «домой». Потому у нас и слоган был: «Лето с доставкой на дом».
Еще одно отличие, о котором нечасто говорят: дистанционные занятия показали, как живут семьи. Все время звучит: «Школа должна работать с семьей», – но семья обычно не пускает в свой мир. А тут получилось, что мы видим, в какой обстановке живет ребенок. Где порядок, где беспорядок. Где какой уклад, какие отношения. В одной семье папа надевает хоккейную форму, чтобы в роли хоккеиста дать дочке видеоинтервью, а в другой ребенка оттаскивают от экрана: «Иди есть!».
Были и очень отзывчивые родители, и те, кто отнесся к онлайн-сменам потребительски: до них иногда было не дозвониться, чтобы нужную информацию передать. Правда, если родительские отзывы почитать – все благодарны.
Кстати, насчет «общения через экран». Странно прозвучит, но мы рассматриваем компьютер как средство, которое позволяет оторвать ребенка от компьютера. Все-таки настоящая жизнь – это «офлайн». Интернет нужен только для того, чтобы эту реальную жизнь улучшить.
Воспитание, по педагогу Станиславу Шацкому, – «организация разумной детской жизни». Вот мы и старались сделать так, чтобы дети не смотрели все время в экран, а через экран учились готовить (в кулинарных классах у нас иногда семьями участвовали), ухаживать за домашними животными, за цветами. Что делать, если пятно на одежду посадил? Как дыру зашить? В общем, то, что просто нужно уметь.
Все сетуют на то, что дети сидят в Интернете. А мы создаем в Интернете особую среду, педагогически организованную.
– Какое из занятий особенно запомнилось?
– Были разные форматы: игры, мастерские, викторины. Я бы отдельно упомянула «Мегавстречи». Мы приглашали в прямой эфир молодежь, преуспевшую в разных сферах деятельности. Предприниматель, блогер, продюсер – всего прошло 14 встреч с такими героями. С каждым заранее созванивались, прорабатывали тему.
Например, девушка, успешный предприниматель, говорила не о бизнесе, а о том, как заработать на мечту. Она из Омска, в школе хотела попасть с классом на экскурсию в Петербург, но родители не дали денег. И, говорит, «тогда я поняла, что сама за все отвечаю». И в те свои 14 лет начала подрабатывать, чтобы осуществить мечту и приехать в Петербург. И ведь это не только о том, что надо заработать, но и о том, что ради мечты нужно иногда себя в чем-то ограничивать.
Или еще одна героиня «Мегавстреч»: молодая многодетная мама – она провела в прямом эфире научное шоу, причем ее дети ей «ассистировали».
– «Мегагерц» создавался для петербургских детей, а вам, я видела, благодарность из Болгарии пришла.
– Вожатых у нас собралось много, в какой-то момент решили «заглянуть» в другие российские регионы. Но если в Петербурге мы действовали через комитет по образованию, детей через школы набирали, то в регионах я уже по своим знакомым коллегам в вузах «пошла». Ну и самих ребят-вожатых в других городах просила: «Свяжитесь со школами по соседству». Так больше 200 детей набралось.
А в начале августа появилась идея внести международную составляющую. Тоже пошла по наработанным связям в центрах русской культуры. Армения, Казахстан, Киргизия... Коллегу в Эстонии попросила: «Поспрашивай по соседям, по семьям». Только, говорю, в министерство не обращайся, а то переписка – дело долгое.
И пошло-поехало. Десять стран: в Германии семьи откликнулись, в Дании. Даже один ребенок из Великобритании у нас был.
– Русскоязычные?
– Часто из смешанных семей. Дети по-русски уже плохо говорят, но в семьях, видимо, хотят поддерживать язык.
– А как занимались, если у стран разница во времени?
– Да, у нас десять утра, а в Англии минус два часа. Но практика показала, что не нужно жесткого расписания – как я уже говорила, это не дети к нам пришли, это они пускают нас «в гости».
– Немного циничный вопрос. Зачем такая пахота студентам? Деньги не приносит, а чтобы практику засчитали, достаточно одного месяца.
– Мы рассматривали проект как волонтерский. Я, правда, нашла небольшую поддержку в службе занятости «СтудРабота.РФ», но деньги получали те, у кого совсем не было финансовых возможностей. Да и с учетом того, сколько ребята работали, эти 10 тысяч в месяц – так, «на еду».
И мне не хотелось, чтобы студенты к нам приходили из соображений «зачесть практику»: думаю, это убивает идею волонтерства. Все-таки должны приходить те, кого действительно «тянет». А вот то, что практику им университет зачел, – как бы бонус.
Но если говорить неформально, практика получилась колоссальная. Нашим ребятам сейчас что ни поручи – не растеряются: они знают «кухню», технологию.
– Вы сказали, что проект не закончился...
– Да, меня спрашивают, будем ли продолжать. Будем. Конечно, не в том бешеном летнем темпе и объеме: школы на период пандемии по-разному строят расписание, у детей домашние задания, уже открылись кружки. Наверное, будем делать более мягкий вариант, не на целый рабочий день.
Мы опросили студентов: сколько времени они готовы посвящать проекту на волонтерских началах? Оказалось – готовы, хотя бы два часа в неделю. Вы спрашиваете: «Зачем им это?». Это, повторю, ценнейший организационный опыт. Детские учреждения сейчас изменяются – по составу, по содержанию, по функциям. Учитель уже не транслятор знаний, а организатор процесса: познавательной деятельности, активностей и т. д. Надо это уметь.
Линию с иностранцами продолжим: русские зарубежные школы заинтересованы в общении с носителями языка. Другие регионы могут и к нам присоединиться, как это сделали в августе студенты Рязанского университета, а могут создать лагерь сами – мы покажем всю технологию.
Педагогическое волонтерство безусловно будет развиваться. В федеральный закон «Об образовании в РФ» были внесены изменения: воспитательная работа должна стать частью любой образовательной программы. В школах создаются отделения дополнительного образования – подразумевается, что и вторая половина дня в школах, «внеучебная», должна быть насыщенной. И во многом это должно быть самоуправление.
Кто этим займется? Учителю не разорваться: ему к урокам готовиться надо. Понадобятся помощники педагога-воспитателя – это и есть работа для вожатого. В том числе для онлайн-вожатого. Живого общения ничто не заменит. Но смешанный формат останется, он вообще-то сложился задолго до пандемии. Надо просто использовать его с умом.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 172 (6770) от 24.09.2020 под заголовком «Вожатый с доставкой на дом».
Комментарии